Сегодня не редкость, когда далеко не бедные люди, что называется, из хорошего общества ступают на скользкий путь мелкого воровства. Может быть, этот романтический образ вдохновляет их? Чтобы понять это, корреспондент “МК” решила примерить на себя “шкуру” гламурной воровки.
Теперь расплачиваться поздно?
Приятель моего брата (сын очень богатых родителей, между прочим) сейчас ходит под угрозой уголовной статьи за кражу. “Я подрезал пяток CD в супермарке!” — гордо рассказывает в компании молодой человек и беспокоится только о том, чтобы о его приключениях не узнали “предки”.
Руководство магазина отказалось взять штраф на месте, вызвали милицию, те завели дело… “У тебя же полно денег! Ты клептоман, что ли?” — удивляюсь я. “Ничего ты не понимаешь! — сердится Денис. — Подрезать в магазине — это такой экстрим, круче всяких парашютов и горных лыж! Это драйв — даже с сексом не сравнить! А дело менты замнут, на фиг им со мной связываться! Сейчас добазаримся о сумме — и дело в шляпе!”
Другая моя знакомая, жена довольно крупного бизнесмена, попалась в Лос-Анджелесе на краже из модного бутика. Аня взяла-то всего пару блузок и сарафанчик, но общая сумма похищенного потянула на 6 тысяч долларов. “Ну это они сами виноваты, нечего цены взвинчивать!” — возмущается Аня. Менеджеры магазина, изъяв у горе-клиентки похищенное, шум предпочли не поднимать. Аниного мужа знают в Санта-Монике с самой лучшей стороны и не захотели его расстраивать. Шутка ли: владелица того самого бутика не раз встречалась с Аней и ее супругом на местных благотворительных вечерах. “Зачем ты это сделала? — интересуюсь я у Ани. — Муж тебе кредитку закрыл, что ли?” — “Нет, что ты! — машет рукой Аня. — Мне просто скучно!”
В чем прелесть “воровского драйва”? Чтобы понять это, я решила испытать на себе. Может быть, совершая кражу, чувствуешь себя элегантной, ловкой, неуловимой Сонькой Золотой Ручкой? Или все-таки, как нас учили в школе, вор в глубине души чувствует себя погано, недаром на нем “и шапка горит”? И как вообще в нашем отечестве обстоят дела с мелким воровством и наказанием за него? Я попробовала разобраться. Итак…
Раз пошли на дело…
Накануне 1 сентября мы с дочкой приходим в большой книжный в центре города. Ах, книжные новинки и шикарные настенные карты! Типографские запахи, развалы пестрой канцелярии, тетрадки, ластики, карандаши и ручки — рай и для школьницы, и для труженицы пера! Жаль, времени у нас в обрез. Пока я ищу нужные мне книги, дочь исчезает в школьно-письменном отделе, как в Бермудском треугольнике. С трудом обнаружив пропажу среди альбомов и фломастеров, я спешно тащу чадо на выход. Мы очень опаздываем! Быстро оплатив выбранные дочкой тетрадки и ластики, мы вылетаем из магазина… И уже на улице понимаю: я забыла заплатить за книги! Но при этом они преспокойно лежат в пакете, а пакет — в моей руке…
Я похитила книги! Невольно — но все же! Почему же никто этого не заметил? Где скрытые камеры, охранники, магнитная защита?
Восстанавливаю хронологию событий: мы прошли через турникет, и ничего не запищало. Получается, я спокойно шла, в открытую держа оба тома в руке, сопровождаемая благосклонным взглядом охранника!
Возвращаюсь в магазин. Прохожу в кассу, извиняюсь и отдаю деньги: “Простите, замечталась, забыла…” — “Ничего, бывает!” — улыбается мне вслед охранник. И тут я задумываюсь: а если бы я не вспомнила, что не оплатила покупку? Или нарочно не оплатила бы товар и ушла? То есть сознательно стащила книги?
Второй раз иду на хищение в магазине намеренно. Хочу на собственной шкуре узнать: каково это, когда тебя ловят за руку? И что за этим последует? А если ситуация начнет накаляться, то просто покажу журналистское удостоверение и объясню свой замысел...
Для совершения этой глупости я, не особо раздумывая, выбираю ближайший к дому магазин, торгующий косметикой. Выбрав на стенде популярной косметической фирмы карандаш, помаду и что-то еще, беру в другую руку маленький тюбик блеска для губ (что-то около 200 руб.). Заплатив по чеку в кассе, пытаюсь выйти через турникет… О, ужас! Магнитная сигнализация срабатывает, и раздается знакомый писк — только сейчас он кажется мне особенно пронзительным и мерзким. Возвращаюсь.
Кассирша проверяет мои товары еще раз и предлагает мне снова пройти через турникет. Снова писк.
Подавляя внутреннюю дрожь, я улыбаюсь и утверждаю, что у меня ничего пищащего нет. Собравшиеся вокруг продавцы предлагают разные — обеляющие меня! — версии: “пищать” может мой мобильный, магнитная карта-ключ, банковская карта… Настойчиво предлагаю меня обыскать. Служащие магазина смущенно опускают глаза. Начинаю более настойчиво предлагать “принять меры”: написать какое-нибудь заявление, раздеть меня и т.д. Продавцы явно удивляются моей навязчивости. Наконец без особой охоты меня ведут в какой-то кабинетик. По пути я, не скрываясь (меня отлично видно от кассы), кладу блеск для губ на стенд с мылом. Уверена: продавец и кассир видели это! Кажется, продавец даже пошла к стенду и взяла то, что я там оставила. “Вот сейчас начнется!” — думаю я. Но ничего не происходит. У хозяйки кабинета важный посетитель, и она отмахивается: “Разбирайтесь без меня!” Я опять иду к кассе, прохожу через молчащий, как партизан, турникет и удаляюсь под облегченные вздохи и пожелания приходить еще.
В первые пятнадцать минут после того, как я выхожу из магазина, мне страшно весело! Впервые в жизни я совершила столь вопиюще противоправный поступок. Теперь могу точно сказать: ощущения новые, острые и довольно забавные. Но еще через четверть часа мне становится резко худо. Какая-то штука буквально грызет меня изнутри. Я бы подумала, что это совесть… Но ведь по факту я ничего не сделала. “Ворованный” тюбик остался в собственности магазина. Возможно, это то самое чувство, которое тяжелым камнем ложится на душу, когда преступаешь внушенную нам с детства грань “хорошо—плохо”. Я почти не спала ночью. Моя психика явно оказалась не подготовлена к таким экспериментам. Со стрессом мне удалось справиться только через несколько дней. Искомого кайфа я не получила, зато убедилась: в некоторых магазинах воровать несложно — было бы желание.
…Наутро я снова пришла в тот магазин. Говорят, так, ведомые подсознанием, на место преступления невольно возвращаются убийцы, совершившие свое первое убийство. Я направляюсь к продавцам — признаваться в эксперименте.
Усушка и утруска по-русски
Из моих вчерашних знакомцев на месте оказывается только продавщица Таня. На мои признания сперва реагирует настороженно: “Ну и чего вы теперь хотите?” Тане кажется, что я пойду куда-то жаловаться на отсутствие у них бдительности. С трудом убеждаю ее, что цель моя одна — покаяться. Ну и заодно предостеречь тружеников прилавка по поводу менее щепетильных воришек…
Убедившись в отсутствии у меня дурных намерений, Таня поделилась со мной своим опытом:
— Я несколько лет проработала в США, продавщицей в супермаркете одного курортного города. У нас там всякое бывало. В Штатах иной раз случается, что воришку прощают и отпускают. Там менеджеры или хозяева магазина обычно смотрят на обстоятельства, сподвигшие человека стырить что-либо. И если находят причину, достойную снисхождения, то просто делают внушение на будущее, а полицию не вызывают. У нас часто тоже обходятся без милиции, пойманного вора наказывают своими силами: заводят в какое-нибудь производственное помещение и… Пару раз по мордам точно дадут или выставят на деньги, но приватно. Это показательная кара: иди, мол, но больше так не делай.
Так что мне еще повезло: меня не били и даже улыбались. Поняв, что лично участвовать в дальнейших испытаниях я не смогу, я подключаю к делу своих более “бессовестных” знакомых.
Один из них, набрав в хозяйственном магазине кучу товаров, был остановлен охранником, который очень тихо поинтересовался: “Будете оплачивать то, что “запищало”, или оставите в кассе?” Другому “подсказали”: “Вы, наверное, положили что-то в карман да и забыли по рассеянности”. Никаких “Держи вора!” и т.п. Я поняла, что связываться с мелким жульем работникам торговли неохота. Но, оказывается, и правоохранительные органы могут проявить к ним лояльность.
Не так давно в одном из книжных магазинов Тулы был задержан юноша, попытавшийся унести мимо кассы книг на общую сумму 1600 руб. Вороватого гражданина поймали и подали на него в суд. Суд юношу… оправдал! Мотивируя свое решение тем, что магазин сам провоцирует посетителей, выкладывая книги в свободном доступе. Полторы тысячи рублей — это цена одной-двух хороших книжек. Для школьника или студента это огромные деньги, а для бизнеса — в рамках погрешности измерений. Как говорится, усушка и утруска. К тому же если магазин засудит небогатого человека за воровство книг — это будет самая сильная антиреклама магазина! Получается, если вы украли у магазина товаров менее чем на две с половиной тысячи рублей, то вполне можете остаться безнаказанным.
Улыбайтесь, вас снимает скрытая камера!
— Откуда такая снисходительность к ворам? — интересуюсь у Галины, финансового директора крупной торговой сети.
— Да потому, что основной процент воровства приходится вовсе не на посетителей магазинов, а на тех, кто там работает! Торговые сети ежемесячно недополучают в среднем 1—2% прибыли, что считается “нормой”. Причина — кражи со стороны персонала. Если этот показатель превышает 7%, то эксперты по безопасности рекомендуют увольнять не только низовой персонал, но и менеджеров, при чьем попустительстве совершаются хищения.
А сотрудник службы безопасности одного из сетевых продуктовых магазинов раскрыл некоторые тонкости своей работы:
— Часто мы по микрожестам покупателя или работника можем понять, что он совершает преступление. А в последнее время разработаны камеры, которые включаются автоматически в тот момент, когда человек касается товара на стеллажах склада (они подают сигнал нашему сотруднику, наблюдающему за мониторами). Для охраны внутренних помещений камеры устанавливаются над входом в торговый зал и складские помещения, в разделочных цехах, на входе в магазин, включая крыльцо, стоянку и мусорные баки, где порой прячут украденные вещи сотрудники фирмы (в основном уборщики и грузчики). Существует также эффективная система допусков — работники не должны находиться в помещениях, где им по технологическому процессу нечего делать.
Кое-какие ноу-хау хищений на рабочем месте мне удалось выяснить, пытая сотрудников магазинов — в основном бывших, конечно.
Например, кассиры-воры “дорабатывают” установленную на кассах электронную программу таким образом, что к каждой покупке клиента добавляется несколько рублей. При этом редкий покупатель замечает разницу между ценниками и чеком. Нечестный кассир обычно “снимает” себе в карман около 2—5% от общей суммы покупки. Кассир может пробить дважды товар, при этом один из них берет себе. Такое правонарушение чаще всего совершается в отношении владельцев пластиковых карточек.
Иногда кассир ворует с сообщником. Происходит это так: кассир по договоренности со знакомым принимает его как рядового покупателя, берет выбранные им продукты или товары, но не всё пропускает через кассу — просто имитирует жест, как будто подносит штрихкод к прибору, снимающему информацию. Благодаря такой имитации покупатель оплачивает только несколько недорогих товаров. Или сообщник берет несколько одинаковых предметов, а кассир принимает к оплате только один из них, остальные пропускает без оплаты. Кроме того, возможны манипуляции с чеком — если покупатель оставляет его в кассе, кассир оформляет ложный возврат денег.
А расплачиваемся за “шалости” воров, будь то продавцов или покупателей, мы — законопослушные рядовые потребители. Как утверждают старожилы розничной торговли, советская “норма усушки и утруски” составляла 0,03% оборота магазина (большую часть воровали сами продавцы). Сейчас же в зависимости от типа товара, формата магазина и его географии “уровень” воровства обычно составляет от 0,25 до 5% годового оборота. Соответственно, на “усушку-утруску” в стоимость товара изначально закладывается 5—7%. Которые мы и уплачиваем, покупая товар.
Комментирует адвокат Жанна Смаль:
— В отношении лиц, совершивших мелкую кражу из магазина впервые, а также малоимущих граждан, детей, подростков и пенсионеров, судами обычно учитываются смягчающие обстоятельства, коими считаются несовершеннолетие виновного, беременность, наличие малолетних детей, стечение тяжелых жизненных обстоятельств, физическое или психическое принуждение, явка с повинной и иные действия, направленные на заглаживание принесенного вреда.
Но, как показывает практика, инциденты, связанные с кражами из магазинов, особенно мелкими, чаще всего до суда вообще не доходят. Если товаров украдено на сумму менее чем 2500 рублей, что квалифицируется как “незначительный ущерб”, администрация торговых точек предпочитает не связываться с длительной волокитой — вызовом милиции, оформлением документов, привлечением свидетелей и пр. Обычно в таких случаях с вором разбираются своими силами — как минимум заставив его оплатить украденное и как максимум потребовав с него компенсацию “за моральный ущерб”. Конечно, это противозаконно, но в данном случае никто не заинтересован выносить сор из избы — ни покупатель, ни магазин.
Комментирует психолог Денис Токарь:
— Следует различать воров, клептоманов и просто любителей острых ощущений. Последние совершают кражу просто для того, чтобы обеспечить себе вброс адреналина в кровь. Они ищут опасности, острые ситуации их возбуждают, а сама нажива их интересует только в качестве “трофея”, свидетельства их “подвига”, отчаянного поступка. Таким людям можно посоветовать переключиться на законные виды активности, связанной с выработкой адреналина, — например, экстремальные виды спорта или просмотр триллеров. Также им может помочь профессиональный психолог.
Что касается клептоманов, это действительно больные люди, которые находятся в сфере компетентности не психологов, а психиатров. Клептомания характеризуется патологическим стремлением к краже, возникающим импульсивно. Клептоманическая кража тоже не преследует материальной выгоды: украденный предмет клептоману абсолютно не нужен. Но порыв стянуть — непреодолимый, потому что при акте воровства клептоман испытывает ни с чем не сравнимое удовольствие. Потом он может сгорать со стыда или мучиться от чувства вины, но в те доли секунды, пока длится момент кражи, индивид — на вершине блаженства. Клептоманов следует серьезно лечить.
СПРАВКА "МК"
УК РФ, статья 158. Кража
1. Кража, то есть тайное хищение чужого имущества, — наказывается штрафом в размере до 80000 рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период до шести месяцев, либо обязательными работами на срок до 180 часов, либо исправительными работами на срок от шести месяцев до одного года, либо арестом на срок от двух до четырех месяцев, либо лишением свободы на срок до двух лет.
Примечания. 1. Под хищением в статьях настоящего Кодекса понимаются совершенные с корыстной целью противоправные безвозмездное изъятие и (или) обращение чужого имущества в пользу виновного или других лиц, причинившие ущерб собственнику или иному владельцу этого имущества.
2. Значительный ущерб гражданину в статьях настоящей главы определяется с учетом его имущественного положения, но не может составлять менее 2500 рублей.
НИЧТО ЧЕЛОВЕЧЕСКОЕ ЗВЕЗДАМ НЕ ЧУЖДО
Осенью 2002 года 26-летняя дочь легендарного американского боксера Мохаммеда Али Хана Язмин Али была задержана в штате Огайо рядом с магазином постельных принадлежностей за то, что положила в свою сумку несколько неоплаченных предметов, а также за попытку сменить ценник на картине. Чтобы избежать уголовного наказания, дочери знаменитости пришлось прослушать курс по борьбе с воровством. Если бы Хана Язмин не согласилась взаимодействовать с правоохранительными органами, ей грозило бы 90-дневное тюремное заключение и штраф в 750 долларов.
Той же осенью актриса Вайнона Райдер попалась в магазине Saks Fifth Avenue в Беверли-Хиллз. Она украла аксессуаров, украшений и одежды на сумму $5,500. Звезду судили и приговорили к 480 часам общественных работ, а также обязали пройти курс психологических консультаций. По окончании срока общественных работ судья заявил, что актриса “заслужила похвалу” от сотрудников социальных служб — за послушание и примерное поведение. Вайнона покраснела и поблагодарила судью. Что ж, скромность украшает воровок. Особенно исправившихся.
