Зашел, выкрикнул: “Кто здесь Сысоев?” — четыре раза выстрелил из пистолета и скрылся.
Демонстративное, показное убийство. Не в темной подворотне, а в храме в присутствии свидетелей.
Никто не остановил.
А кто остановит, если он с оружием?
Той же ночью на Ленинском проспекте киллеры стреляли в бизнесмена. У него был пистолет. Его ранили, но он стал отстреливаться и спасся. Киллеры убежали.
Если бы в храме Святого Апостола Фомы у кого-то было оружие, священник Сысоев, возможно, тоже остался бы жив.
Оружие и храм не совмещаются в сознании. Но, видимо, пора учиться их совмещать.
На милицию надежды нет. Времена смутные. Убить могут и за деньги, и за идею, и за нечаянно сказанное слово.
Людей с потревоженной психикой — море. В повседневной жизни они ведут себя адекватно. Но если им покажется, что кто-то наступил на больную мозоль и оскорбил святое, — у них сносит крышу.
Отец Даниил пытался вести среди мусульман миссионерскую деятельность — пользуясь расколом между ваххабитами и традиционным исламом, обращать их в православную веру. Понятно, ортодоксальным мусульманам это не нравилось.
Он боролся с сектантством и стремился отвращать людей от участия в сектах. Понятно, сектантам это не нравилось.
Он никого не убивал. Его оружие было — слово. Но противники не стали воевать с ним его оружием. Они применили свое — огнестрельное.
Слово не может противостоять пистолету. Против пистолета нужен пистолет.
Если нет пистолета, тогда надо молчать. Сидеть тихо и помалкивать в тряпочку, чтоб никак — ни словечком, ни намеком — не возбудить людей с потревоженной психикой.
К тому и идем. Сидеть тихо, скорбеть о погибших, бояться фанатиков, мечтать об оружии и молчать.
