Речь в решении суда идет о нескольких зданиях в Москве, общей площадью 8,9 тысяч кв. метров, когда-то принадлежащих «Красной звезде». Этот комплекс был продан компании «Сити плюс» в бытность Евгении Васильевой руководителем департамента имущественных отношений Минобороны. С иском о признании сделки незаконной в суд обратился московский военный прокурор. В иске, в частности, указывалось, что недвижимость была реализована по цене, заниженной почти на 200 млн. рублей. Но суд отказал прокурору, отметив в своем решении, что при заключении договора купли-продажи, оценка стоимости комплекса была не обязательной, поскольку стороны имели право определять ее сами.
Именно этот момент — необязательность определения стоимости недвижимости кем-то кроме сторон сделки — и является для защиты Евгении Васильевой ключевым, поскольку суть ее обвинений как раз и состоит в том, что она использовала свое служебное положение, чтобы намеренно занижать цену распродаваемого госимущества. А на самом-то деле Васильева вовсе не должна ничего оценивать! В это только надо поверить. Адвокат Хасан-Али Бороков даже пошел на хитрость. Он распространил в СМИ печальную, но уже давно устаревшую информацию из личной жизни своей подзащитной, видимо, понимая, что иначе на ее очередные уголовные перепетии, порядком набившие оскомину, уже мало бы кто клюнул.
Впрочем, здесь нужно отметить, что состоявшееся решение не касается тех 12 эпизодов, которые вменяются сейчас Васильевой по ее выделенному в отдельное производство делу, а только одной из нескольких сотен сделок, что составляют общее, «большое» дело «Оборонсервиса».
Но защита Васильевой все равно воодушевилась:
- Мы изначально говорили, что в уголовном деле нет события преступления. Для того, чтобы говорить, что сделка была проведена с нарушениями, нужно чтобы этот факт признал суд. Когда суд признаёт, что была занижена цена реализуемого имущества, тогда нужно искать виновного, после чего и принимать решение о возбуждении уголовного дела. А без всего этого получается, что дело возбуждено без достаточных оснований. Нас никто не слушал. Теперь наши аргументы подтверждены решением суда, - с заметным удовольствием растолковывает суть свершившегося адвокат Бороков.
Защитник считает, что такой же экспертизе теперь должны подвергнуться и другие эпизоды уголовного дела «Оборонсервиса». Однако, по его словам, «выйти с соответствующей инициативой в суд может только государственный орган» и защита намерена просить об этом прокуратуру.
«МК» попросил прокомментировать сложившуюся ситуацию другого адвоката — Оксану Михалкину.
- То, что сделка не признана судом незаконной, должно свидетельствовать в пользу обвиняемой и теоретически способно преломить ситуацию, - считает она. - Такое решение суда не может быть отвергнуто, оно должно быть приобщено к уголовному делу, поскольку имеет для него преюдиционное значение.
Преюдиция — это обстоятельства, связанные с делом, установленные вступившим в законную силу приговором либо решением суда, которые признаются судом, прокурором, следователем, дознавателем без дополнительной проверки.
Но дело Васильевой уже считается расследованным и ждет своей передачи в суд.
Оксана Михалкина уверяет, что «по сложившейся практике», наличие подобного аргумента для исхода дела в суде «большого значения не имеет».
- Это, безусловно, доказательство, которое не подлежит какой-либо проверке. Благодаря ему, может быть переквалифицирована вина подсудимого на менее тяжкую. Но рассчитывать на то, что будет вынесен оправдательный приговор, вряд ли можно - суды оценивают такие доказательства наряду с другими, что добыло предварительное следствие. Последние как правило, как раз и ложатся в основу обвинительного приговора. Здесь могут быть показания свидетелей и прочее.
Михалкина поведала о том, что в ее практике были случаи, когда арбитражный суд выносил решение о законности сделки, которая была предметом серьезного уголовного дела. И суд, взвесив все обстоятельства, выносил обвинительные приговоры, но назначал подсудимым условное наказание.
Что и требовалось доказать. Ведь для всех было очевидно с самого начала, что ни Анатолий Сердюков ни Евгения Васильева сидеть не будут. Вопрос был лишь в том, как им удастся выкрутиться. С Сердюковым эти предположения полностью оправдались. Но Васильевой амнистия не положена. К тому же, ее положение усложнилось тем, что в ходе своих публичных склок со Следственным комитетом, она успела порядком взбесить юристов, за что и получила предельное ужесточение режима домашнего ареста.
И получается, что теперь, после того, как Васильева выйдет из-под ответственности следствия и попадет под суд, все может разрешиться в пользу тех самых подозрений о ее неприкасаемости? Очень не хочется думать, что произошедшее — результат некой хитроумной комбинации. Здесь окончательно все расставит по своим местам приговор суда.
Но можно взглянуть на эту ситуацию и с другой стороны. Например, предположить, что дело против Васильевой было возбуждено по чьей-то указке. Что кто-то сначала хотел расправиться с Сердюковым и его подругой, а потом вдруг смилостивился. Ну, и как теперь выходить из положения? Признать, что работа следствия по этому делу, как минимум — ошибка? Но разве охота кому-то становиться «стрелочником»?
К слову, именно одной из причин, по которой СК так активно в последнее время старается продвигать принятие закона «об объективной истине» - это то, что он предполагает право следователя в ходе предварительного следствия находить не только доказательства вины подследственного, но и его невиновности. Странное желание для органа, который у нас всегда воспринимался, как исключительно репрессивный, не правда ли? Но вот в свете всего вышеизложенного, это желание СК выглядит вполне понятным. Хочу (надо) - посажу. Хочу (надо) - отпущу.
