Всего у Аллы из Южного Бутова пятеро детей. Трое из них инвалиды: старший сын 14 лет и две девочки-сироты, взятые Аллой под опеку — 15 и 7 лет. У всех троих — ДЦП с серьезными нарушениями умственной деятельности. Плюс мальчик-колясочник, а у старшей девочки эпилептические приступы.
Учить таких детей в обычной школе нельзя: поначалу Алла пыталась, но вскоре поняла, что нужны индивидуальные коррекционные программы для ребят с серьезными двигательными и психическими нарушениями. В обычных школах по ним не учат — только в специализированных. Но в Южном Бутове таковых нет, хотя, по словам Аллы, «в них нуждается около тысячи детей с нарушением интеллекта и другими заболеваниями, исключающими их интегрированное обучение в обычных школах».
Возить сына и дочек по утренним пробкам в коррекционную школу другого района нереально: чтобы поспеть вовремя, выезжать из Бутова надо с ночи. И Алла стала писать в «инстанции», доказывая необходимость открытия спецшколы в своем районе. Переписка длилась три года, но ответы чиновников приходили уклончивые, школу не открывали, а время шло, и Алла нашла выход: стала учить детей дома.
— Мы заключили договор на семейное обучение по индивидуальной программе с коррекционной школой «Наш дом» (центр лечебной педагогики для детей с нарушениями Юго-Западного округа Москвы) с прохождением тестирования. В отношении двух старших детей договор был заключен до 2015 года. С младшей — на год, — поделилась Алла с «МК». — Учебники брали в школе, а учились дома самостоятельно. Причем закон предусматривал оплату такого обучения, и мы получали деньги через школу, к которой прикрепились, — пусть не в таком объеме, как бюджет профинансировал бы обучение непосредственно в школе, но все же. И вот теперь все рухнуло. Ссылаясь на новый закон «Об образовании», моих детей открепили от школы и фактически отлучили от учебы.
Вас здесь не стояло!
— 16 сентября, — вздыхает Алла, — нам позвонила директор школы и сообщила, что в соответствии со вступившим в силу новым законом «Об образовании» с 8 сентября мои дети не являются контингентом школы и подлежат отчислению. Компенсация за семейное обучение также отменяется — деньги больше не выделяются. А я, если захочу, могу учить детей самостоятельно, а в школу они будут приходить лишь на аттестацию. Поначалу нам отказались выдавать в школьной библиотеке даже учебники. Но потом все-таки дали. И теперь я учу ребят сама, хотя ничего не получаю — ни на логопеда, ни на других необходимых нам специалистов.
Государство решило сэкономить, отказавшись оплачивать обучение тысяч детей-инвалидов, жалуются родители. И ради этой экономии не погнушалось ни односторонним расторжением ранее заключенных договоров о семейном обучении, ни нарушением других законов, где данная норма осталась в силе.
К примеру, в соответствии со ст. 18 Федерального закона №181 «О социальной защите инвалидов в Российской Федерации» воспитание и обучение детей-инвалидов в дошкольных и общеобразовательных учреждениях является расходными обязательствами субъекта Российской Федерации. А порядок воспитания и обучения детей-инвалидов на дому и размеры компенсации затрат родителей на эти цели определяются законами и иными нормативными актами субъектов Российской Федерации и являются расходными обязательствами бюджетов субъектов Российской Федерации.
Право на получение образования в семье предоставляет и Семейный кодекс, Конституция запрещает принимать законы, ухудшающие права граждан, а ст. 422 Гражданского кодекса прямо говорит, что «если после заключения договора принят закон, устанавливающий обязательные для сторон правила иные, чем те, которые действовали при заключении договора, условия заключенного договора сохраняют силу, кроме случаев, когда в законе установлено, что его действие распространяется на отношения, возникшие из ранее заключенных договоров». В новом законе «Об образовании» это не оговаривается. Однако детей выставляют из школ.
Алла попыталась искать правды в управлении образования Юго-Западного округа. Но там ей помочь не смогли: дети числились в школе не по электронной записи, а по договорам и в списки учащихся не попали. Впрочем, явно понимая неправедность творимого, чиновники все же обратились к вышестоящим инстанциям и в ожидании указаний взяли паузу. Среди родителей же пошли слухи о «методических рекомендациях столичного Департамента образования, в которых через окружные управления образования директорам школ предлагается взять у них заявления о выходе из контингента школы, а вопрос о материальной компенсации за семейное обучение обходится молчанием».
Ждем-с!
Действительно, как подтвердили в Мосгордуме, «на 2013 год бюджет Москвы выделял на семейное образование 900 млн руб. А в 2014 году этой суммы не будет».
— Ситуация и в самом деле непростая, — заявил «МК» глава столичного Департамента образования Исаак Калина. — Новый закон «Об образовании» ставит семейное образование вне образовательного учреждения и вне оплаты. Экстернат остается не для учебного процесса, а лишь для промежуточной аттестации. Для ее прохождения родители и прикрепляются к школам. Только ее (и учебники) оплатит бюджет. Других обязательств бюджета в новом законе нет, и это логично. Школа не может отвечать за качество образования, получаемого дома, а потому и не получает больше госзаказа на обучение таких детей, а с ним и бюджетного финансирования.
Впрочем, эти правила лишь для тех, кто только собирается учиться дома, особо подчеркнул чиновник: «Договор в одностороннем порядке разорвать нельзя! Ни один ребенок, ранее зачисленный в школу, отчислен быть не может. Если родители не писали заявлений об исключении, все, кто был в контингенте школы до 1 сентября 2013 года, должны остаться: финансирование из бюджета на них идет».
Правда, финансируется теперь не семья, а школа. И только по электронным спискам, в которых, как мы знаем, многие дети на семейном обучении отсутствуют. Но как быть с ними, неясно: «Мы обратились в Минобрнауки за разъяснениями на правовой основе и ждем ответа», — заявил Калина «МК».
Четких инструкций, как быть с семейным обучением, не имеет и школа. А потому также ничем помочь не может, разъяснила «МК» директор «Нашего дома» Елена Цырульникова:
— Мама настаивает на семейном обучении. Но суммы, которые родители до сих пор получали за обучение, шли через школу. А сейчас они к нам перестали поступать. Кроме того, по новому закону «Об образовании» дети на семейном обучении не относятся к конкретным образовательным учреждениям и не значатся в наших списках. Семье надо перезаключать договор об их обучении. Тогда мы сможем учить этих детей либо в школе, либо надомно. Но что будет с компенсацией родителям — мы не знаем.
Вопросы, оставшиеся без ответа
— Почему принят закон, ухудшающий положение детей и противоречащий законодательству о социальной защите? Почему ему придали обратную силу, хотя Конституцией это запрещено, и почему на этом основании расторгли договор об обучении в форме семейного образования, заключенный до принятия этого закона и предусматривавший ежемесячную компенсацию за семейное обучение? Почему на моих детей не стали выделять такие же средства, как на детей-инвалидов, обучающихся по иным формам? Почему так называемое социальное государство вывело моих детей из контингента школы и предоставило мне «замечательную» возможность обучать их за свой счет без получения средств, на которые якобы все имеют равные права? Это что, такая государственная экономия? — возмущается Алла. — Если нет денег на школу в нашем районе, оставьте хотя бы компенсацию на детей-инвалидов за семейное обучение!
Ущемление законных интересов и прав детей-инвалидов при получении образования в наибольшей степени усиливает их фактическое неравенство, — сокрушается Алла. — По Конституции право на бесплатное образование имеет каждый человек, в том числе ребенок, в каком бы состоянии он ни находился. Да и по телевизору поют сладкие песни о доступном образовании для инвалидов и предлагают взять побольше сирот с проблемами здоровья.
Кому бы переадресовать все эти вопросы?
