Сегодняшняя модель российского профессионального образования только прикидывается современной. На самом деле «российское образование выросло из красноармейской шинели», — констатировал научный руководитель Института развития образования Исаак Фрумин. — Мы только что провели исследование «Эволюция российского образования» и были изумлены, обнаружив, что ландшафт современного образования на 70% был создан в 1939 году. Масштабные перемены начала 90-х годов XX века и те не изменили материнского ядра системы! Просто, если раньше абитуриентов набирали на специальность «Паровозы», а потом — на «Тепловозы» и «Локомотивы», то сейчас — на «Сапсаны». Суть осталась прежней. Между тем, в мире произошли радикальные перемены.
Сегодня наука и производство оперируют принципиально новыми вещами: колоссальными объемами данных, гиперточными измерениями и тотальным цифровым моделированием. И в других странах это сказалось на всех уровнях образования. В США, например, университеты засчитывают старшеклассникам курсы, прослушанные теми дистанционно, и после поступления в вуз не требуют за них оплаты. В Великобритании уроки труда давно превратили в занятия промышленным дизайном, рассказал директор центра стратегических разработок Северо-Запада Владимир Княгинин. России же до этого далеко как до звезд.
Жизнь сегодня такова, что разумнее всего готовить узких специалистов, но при этом способных работать в междисциплинарных командах и готовых, когда потребуется, быстро переучиваться. Короче, система образования должна быть гибкой. У нас же учебное оборудование безнадежно отстало. Модели обучения – тоже. И выпускники, как следствие, в принципе не могут работать с новыми технологиями, не говоря о том, чтобы тут же переходить на новейшие. При таком раскладе амбициозный проект по вхождению пяти российских вузов в мировую топ-сотню - не более чем «последний пузырь нашей системы образования, пытающейся сохранить лицо хотя бы в ограниченном масштабе», констатировали участники форума.
Конечно, кое-что все-таки делается. Минобрнауки пытается адаптировать российское образование под международные тренды и точечно поддерживать на конкурентной основе вузы, которые готовы меняться. Наши студенты также начинают работать в реальном производстве на реальных рабочих местах. А вскоре в вузах «станет нормой большое количество базовых кафедр; не менее 20% образовательных программ будет реализоваться в сетевом режиме; а сертификаты о дистанционных курсах, прослушанных студентами в других вузах, будут признаваться при выдаче диплома»,- пообещал замминистра образования и науки Александр Климов.
Но вот беда:
— Государство не может в принципе обеспечить качество образования, а система образования — его улучшить, — подвел печальный итог директор направления «Молодые профессионалы» Агентства стратегических инициатив Дмитрий Песков. — В итоге мы не просто отстали, а отстали даже от того, от чего в мире уже отказались. Например, от модели компетенции (то есть, того, с чем выпускники выходят из вузов). В мире эту модель давно поменяли на когнитивный путь развития. А мы идем путем неандертальской эволюции, тратя время на тупиковые пути развития.
