От озабоченных лиц журналистов, ожидавших начала пресс-конференции, их приглушенно-напряженного перешептывания возникало ощущение вселенской драмы, кризиса, сравнимого с Карибским. Вполголоса судачили о злой иронии судьбы — когда другая знаменитость, Яна Рудковская, почти в аналогичной ситуации “делила” детей с бывшим мужем, то Алла Пугачева якобы поддержала тогда сторону г-на Батурина, а теперь, мол, ее дочь сама оказалась в столь щекотливой и неприятной ситуации.
Впрочем, симпатии собравшихся без исключения были однозначно на стороне Кристины. В пресс-конференции участвовала также и адвокат Татьяна Акинцева. Кристина заметно волновалась.
— Я, конечно, не ожидала, что все дойдет до разбирательства, особенно в СМИ. Я не ожидала, что Руслан готовит такие действия против меня. 22 июня ребенок полетел к папе. Мы вели себя как все нормальные разошедшиеся пары: ребенок пол-лета проводил с папой, пол-лета с мамой. Так это было в течение 11 лет. 22 июня я лично встречала Дени. Он провел дома около часа и тут же был отправлен к папе. Я всегда выполняла свои обещания и горжусь этим — не люблю врать. А Руслан же, наоборот, обычно своих обещаний не выполняет. Я спокойно поехала в Юрмалу и на летние гастроли. На мои вопросы о том, куда они собираются ехать с Дени, Руслан отвечал: “Поедем в Астрахань на рыбалку, в горы к бабушке, а потом, возможно, с детьми в Париж”. 25 августа мы всей семьей ожидали возвращения Дени. В этом году он должен был идти в 5-й класс. Дени учится в школе №2030 в Краснопресненском районе и в прошлом году сдал экзамены и поступил в гимназический класс. 25 августа Руслан позвонил и попросил встретиться, чтобы поговорить. Мы с мамой (Аллой Пугачевой. — Ред.) встретились с ним в одном из ресторанов. У нас был долгий разговор — два с половиной часа, во время которого он высказывал всевозможные недовольства по поводу того, что я часто езжу отдыхать в Америку и по поводу моей работы, что ребенок брошен с нянями на чужих людей. При этом няня, покинув меня вчера, ушла работать к Байсарову. Мы с мамой никогда не предъявляли ему никаких претензий. В выходные Дени часто выезжал к нему на Рублевское шоссе, где он проживает, и отдыхал с его семьей. Я все свои отпуска провожу только с детьми, т.к. знаю, какой у нас дефицит общения. В этом году Руслан даже отмечал день рождения Дени в Чечне, и мы с мамой не были против этого, потому что прекрасно понимали, что можем отметить день рождения с Дени и позже. В тот день, 25 августа, Руслан предложил подписать соглашение и на следующий день прислал своего адвоката. Там говорилось, что место жительства ребенка должно быть по фактическому месту жительства отца.
— Я, конечно, не ожидала, что все дойдет до разбирательства, особенно в СМИ. Я не ожидала, что Руслан готовит такие действия против меня. 22 июня ребенок полетел к папе. Мы вели себя как все нормальные разошедшиеся пары: ребенок пол-лета проводил с папой, пол-лета с мамой. Так это было в течение 11 лет. 22 июня я лично встречала Дени. Он провел дома около часа и тут же был отправлен к папе. Я всегда выполняла свои обещания и горжусь этим — не люблю врать. А Руслан же, наоборот, обычно своих обещаний не выполняет. Я спокойно поехала в Юрмалу и на летние гастроли. На мои вопросы о том, куда они собираются ехать с Дени, Руслан отвечал: “Поедем в Астрахань на рыбалку, в горы к бабушке, а потом, возможно, с детьми в Париж”. 25 августа мы всей семьей ожидали возвращения Дени. В этом году он должен был идти в 5-й класс. Дени учится в школе №2030 в Краснопресненском районе и в прошлом году сдал экзамены и поступил в гимназический класс. 25 августа Руслан позвонил и попросил встретиться, чтобы поговорить. Мы с мамой (Аллой Пугачевой. — Ред.) встретились с ним в одном из ресторанов. У нас был долгий разговор — два с половиной часа, во время которого он высказывал всевозможные недовольства по поводу того, что я часто езжу отдыхать в Америку и по поводу моей работы, что ребенок брошен с нянями на чужих людей. При этом няня, покинув меня вчера, ушла работать к Байсарову. Мы с мамой никогда не предъявляли ему никаких претензий. В выходные Дени часто выезжал к нему на Рублевское шоссе, где он проживает, и отдыхал с его семьей. Я все свои отпуска провожу только с детьми, т.к. знаю, какой у нас дефицит общения. В этом году Руслан даже отмечал день рождения Дени в Чечне, и мы с мамой не были против этого, потому что прекрасно понимали, что можем отметить день рождения с Дени и позже. В тот день, 25 августа, Руслан предложил подписать соглашение и на следующий день прислал своего адвоката. Там говорилось, что место жительства ребенка должно быть по фактическому месту жительства отца.
Адвокаты Руслана говорят, что он прописан в Чечне и что у него нет московской прописки. При этом он серьезный бизнесмен и, насколько я знаю, с 16 лет живет в Москве. Но в любой момент, если у него возникнут проблемы, он может уехать в Чечню. Позже мы выяснили, что у Руслана, оказывается, много прописок, которыми он может пользоваться в зависимости от ситуации. Со стороны Руслана пошли оскорбительные доводы в адрес меня и моей семьи. Кроме того, он ревностно относится к моему официальному мужу, хотя Михаил очень интеллигентный человек, помогает моим детям, и сейчас помогает Никите, который учится в Америке. Если бы мы подписали то соглашение, то Руслан мог сам решать, когда Дени можно встречаться с мамой или бабушкой. Я не могла это подписать, иначе Дени вырастет и скажет, что я сама от него отказалась. А весь сыр-бор начался из-за Америки. Руслан ревностно относился к нашим поездкам в Америку, т.к. около 10 лет назад ему навсегда закрыли туда въезд. Но, несмотря на то что мы часто ездили в США, ребенок был у Руслана по первой же его просьбе.
— Вы не считаете, что нынешняя ситуация похожа на похищение?
— Не совсем. Я же знаю, что у него все хорошо и что он ходит в школу. В частности, с той няней, которая раньше работала у нас… Сегодня утром мне домой пришла странная телеграмма из Грозненского суда о том, что досудебная подготовка по этому делу переносится с 15 сентября на 7 сентября и необходимо мое личное участие. Это произвол какой-то. Каким решением они могли перенести эту подготовку с более позднего числа на более раннее? Чуть позже позвонил секретарь Грозненского суда и сказал, что дата 15 сентября, указанная на всех ранних документах, была опечаткой.
— Вы поедете в Грозный?
— Я думаю, что они не надеются меня там увидеть, и размышляю по этому поводу. Два года назад у нас с Русланом уже был конфликт. Рано или поздно подобные разборки должны были начаться. Я думаю, это связано с тем, что по чеченской традиции в 12 лет сына забирают от матери, и дальше он живет с другими родственниками. А моя работа — это просто довод, чтобы начать такие действия по отношению ко мне и моей маме.
— А вы действительно собирались отправить ребенка учиться в Америку?
— Ни для кого не секрет, что у меня есть квартира в Майами, я плачу налоги. В моем районе очень хорошая школа, в которой учатся дети многих моих друзей. И я действительно обдумывала возможность отправить Дени учиться на год, чтобы он подтянул английский. К тому же у него проблемы со здоровьем, он упал в бассейне, и у него было сотрясение мозга. И в Майами можно было поправить и здоровье. Когда я поговорила об этом с Дени, он очень обрадовался и при следующей встрече с бабушкой, которая прошла в Нью-Йорке, где у нее были концерты, Дени стал просить: “Алла, поговори, пожалуйста, с папой”. Мама поговорила об этом с Русланом, как только вернулась в Москву. Руслан отказался, сказал, что одобрит это, если вы мне “визу сделаете”. У нас не оказалось возможности помочь ему с визой. Т.к. разрешение отца мы не получили, то отдали ему ребенка 22 июня, как и договаривались раньше.
— Это правда, что вы подали в суд на алименты?
— Да, все эти годы Руслан мне говорил: если бы ты дома сидела, а не шлялась по всей стране, я бы ребенка поддерживал. Но у тебя наверняка есть на что содержать ребенка. Правда, три года назад в нем что-то проснулось, и он начал выплачивать мне “пособие”, которого не хватало даже на оплату няни. А около года назад он сказал, что в стране финансовый кризис, у него проблемы на работе и он не может больше платить.
— Почему вы идете на поводу у своей мамы, Аллы Пугачевой, в ваших личных вопросах и вопросах ваших детей?
— Я не иду ни у кого на поводу, у нас все по взаимному согласию. Она очень помогает мне воспитывать детей, и, когда я родила Дени, она на несколько месяцев брала Никиту с собой на гастроли. Но ввиду ее занятости она не всегда была в курсе моих личных семейных проблем, часто узнавала о скандалах уже после того, как они происходили. При этом была своеобразным третейским судьей. У каждого человека есть мама, мама — первый человек, который должен тебя поддерживать. При этом, если у меня с Русланом были дипломатические отношения, то у нее отношения с ним были очень хорошими… Она была против этой пресс-конференции, но я, как видите, не пошла у нее на поводу. Я думаю, когда мама вернется, 7-го числа, она сама вам расскажет все, что у нее накипело за эти годы. А у нее, поверьте, есть что рассказать. Мы никогда не настраивали Дени против отца, он очень трогательный человек и сильно привязан и к отцу, и ко мне. За то время, пока мы не виделись, мне один раз дали поговорить с Дени по телефону. По мне так ребенок совершенно зомбированный, отвечает на вопросы “да, мам, хорошо”, и только после того, как я сказала, что я скучаю, он шепотом ответил: “Я тоже по тебе скучаю, очень”.
На пресс-конференции адвокат Татьяна Акинцева сообщила также, что они с г-жой Орбакайте намерены действовать в дальнейшем полностью соответственно с законами РФ.
