Когда я позвонила Татьяне Викторовне Базиной, она, помнится, несколько раз переспросила: “Паше тоже приезжать?”
Я еще подумала: вот чудная! Разговор-то серьезный, да и в машине был Павел, а не его мать, как без него?
В назначенное время Татьяна Викторовна звонит мне: “Мы с Пашей возле вашего кабинета”. А я была у начальства. Ну, думаю, постоят несколько минут, что делать?
И задержалась. Потом бегу по коридору и вижу: женщина держит молодого парня — стоять он не может, а сесть не на что. Считай, держит на руках. Вот так мы и познакомились с Пашей Базиным.
Скажет слово и молчит, только улыбается. Я думаю: чего улыбаться-то? Потом поняла. Он ведь с того света вернулся, три месяца был в коме. Видно, на том свете не очень… Только улыбка была какая-то взрослая, хотя в обвинительном заключении черным по белому значится: “Сведения о потерпевших — Базин Павел Игоревич, 1983 года рождения…”
18 сентября 2002 года ему было девятнадцать лет.
* * *
Накануне вечером Базин, симпатичный молодой человек, водитель такси, встретился со своей знакомой Татьяной Пригариной. К моменту, с которого начинается этот рассказ, Татьяна была замужем и являлась матерью шестилетнего ребенка. Пригариной было двадцать девять лет, а познакомились они с Базиным летом, в баре города Можайска. Казалось бы, разница в возрасте не предусматривала дружбы или даже приятельства, все-таки когда Татьяна готовилась к выпускному вечеру, Пашина мать собирала набор первоклассника — сын должен был пойти в школу. Но никто и не говорил, что они дружили, — Базин и Пригарина были любовниками. И ночь с семнадцатого на восемнадцатое сентября провели у нее дома. А в пятом часу утра они сели в машину Пригариной и поехали в сторону улицы Каракозова, где жил Базин. Иными словами, Татьяна захотела отвезти возлюбленного домой, потому что — ну откуда мы знаем, почему? То ли ему надо было на работу, то ли нельзя было больше оставаться у Пригариной, да мало ли почему?
Как позже расскажет Базин, всю ночь они предавались любви, а Татьяна к тому же пила алкогольные коктейли и угощалась наркотиками.
Из обвинительного заключения: “18 сентября 2002 года около 5 часов 10 минут, будучи в утомленном состоянии, Пригарина Татьяна Викторовна управляла технически исправным автомобилем “Дэу-Ланос”, принадлежащим ей лично… В силу своего утомленного состояния и превышения скорости движения в условиях ограниченной скорости, вызванной ограниченной видимостью в темное время суток, а также… мокрой проезжей частью, осуществляя движение со скоростью более 60 км/час и проезжая в районе 110 км шоссе Москва—Бородино, город Можайск, улица Мира, Пригарина не контролировала в полной мере управляемый ею автомобиль, пересекла линию горизонтальной разметки, выехала на полосу встречного движения и совершила наезд на пешехода А.А.Ветрова, после чего совершила столкновение с деревом. В результате ДТП пассажиру автомобиля “Дэу-Ланос” гражданину Базину П.И. были причинены телесные повреждения: тяжелая черепно-мозговая травма, ушиб головного мозга второй степени, субарахноидальное кровоизлияние, перелом правой височной кости, посттравматическая энцефалопатия… и по признаку опасности для жизни квалифицируется как причинившие тяжкий вред здоровью. Смерть пешехода Ветрова А.А. наступила от острого малокровия внутренних органов вследствие массивного внутриплеврального кровотечения в результате тупой травмы грудной клетки с разрывом дуги аорты”.
* * *
Кто прибыл первым на место ДТП? Известно, что сотрудники милиции и первая “скорая помощь” появились практически одновременно. Раз так, очевидно, что картина происшедшего в ее первозданном виде предстала глазам медиков и сотрудников милиции. Запомним, позже нам это пригодится.
Вначале из машины извлекают Пригарину. Она в сознании, разговаривает. Медики тоже вроде были в сознании. На предварительном следствии Т.Н.Жучкова расскажет, что в тот день приблизительно в 5.45 она в составе бригады “скорой помощи” была на месте ДТП. В салоне автомобиля на переднем пассажирском сиденье находился парень, который был без сознания, и ноги его были зажаты дверью. Со слов врача Розыева она узнала, что за рулем автомобиля находилась девушка, которую бригада Розыева доставила в Можайскую ЦРБ.
Базина из машины извлечь не могут: его ноги намертво зажаты. Вызывают сотрудников МЧС. В деле есть четкие показания сотрудника МЧС А.В.Ефимовского: “Из-за руля, то есть с водительского сиденья, работники “скорой помощи” вытаскивали женщину. Это я видел собственными глазами, когда подъезжали. Пассажир а/м, мужчина, находился без сознания на правом переднем сиденье. Его ноги были зажаты правой передней дверью, а туловище находилось между передними сиденьями. Мы его вытащили, и “скорая помощь” забрала его в больницу. Из всего этого я могу сделать вывод, что женщина была за рулем, а мужчина был ее пассажиром. Это я могу утверждать, и если понадобится, подтвердить свои показания на очной ставке”.
Ефимовскому пришлось предпринять неординарные усилия, он проник в машину через водительскую дверь и чудом освободил ноги Базина. Если бы он оперативно не справился с этой задачей, помощь Базину уже не понадобилась бы. Его четкие показания последовательны и представляются исчерпывающими, тем более, что его роль в сюжете исключительна. Запомните фамилию этого человека, чуть позже мы к нему вернемся.
* * *
Вы, должно быть, обратили внимание на то, что я несколько раз повторила: Пригарина была за рулем, Базин сидел на пассажирском месте. Казалось бы, к чему это? В то утро на улице Мира было много людей: милиционеры, врачи, прохожие… Пригарина сама выбраться из машины не могла, тем более не мог этого сделать Базин, потерявший сознание.
И вот, представьте себе, инспектор ДПС А.Ситников составляет справку по ДТП. И в графе тринадцатой, “краткое описание происшествия”, пишет: “Водитель Базин П.И., управляя а/м, государственный номер К005 ЕР/90, совершил наезд на пешехода Ветрова А.А., затем совершил наезд на дерево”. На допросе во время предварительного следствия он объяснит, что узнал об этом от инспектора ДПС И.В.Байкова. Инспектор Байков, в свою очередь, на допросе пояснил: “Кто мог находиться за рулем в момент совершения ДТП, я не знаю, но в разговоре с инспектором ГИБДД была выдвинута версия, что за рулем мог быть Базин, но никто этого не утверждает. Откуда взял это инспектор Ситников, я не знаю, но последнему о том, что за рулем находился Базин, я не говорил...”
Что бы это значило? В присутствии Байкова Пригарину достали из ее автомобиля, на носилках отнесли к машине “скорой помощи”, в присутствии Байкова сотрудники МЧС доставали из машины Базина. Чем вызвана такая стойкая потеря памяти?
Предлагаю свой вариант ответа. Отец Пригариной, Виктор Иванович Костиков, — мировой судья. Можайск — город маленький, судей там знают в лицо, понятно, уважают. Вот инспектор Байков и разволновался.
Есть еще одна загадка: Базина привозят в отделение реанимации Можайской ЦРБ как неизвестного. Матери Базина ничего не сообщили, о ДТП она узнала случайно. А Татьяна Викторовна Пригарина, доставленная в ту же больницу с переломом ребер, сообщает, что за рулем ее машины был Павел Базин. Неизвестный по фамилии Базин. А это как понимать?
Предлагаю свой вариант ответа: мать Пригариной, Светлана Костикова, работает в Можайской ЦРБ медсестрой. Поэтому у врачей “скорой помощи” буквально через несколько дней возникли перебои в памяти. А в день ДТП мать Павла приехала в больницу и зашла в палату к Пригариной. Татьяна Викторовна извинилась перед матерью Базина и сказала, что заснула за рулем. Случилось это при свидетелях, и показания есть в деле.
* * *
Уголовное дело возбудили только через месяц, хотя, казалось бы: один потерпевший погиб, другой в коме... Следствие продолжалось два года, как если бы подозреваемый находился в федеральном розыске. Думаю, давление на следствие было чудовищное, поэтому надо отдать должное старшему следователю СО при ОВД Можайского района Московской области майору юстиции А.Т.Иванову. В последние годы я с таким мужеством сотрудника милиции сталкиваюсь впервые. Я этого человека не видела, не знаю, сколько ему лет, но я ему благодарна за то, как потеплело у меня на сердце. Значит, есть еще люди. Значит, живем.
За все это время Пригарина ни разу не пришла к Базину в больницу, не позвонила его матери. Оно и понятно, ведь Пригарина продолжала настаивать на том, что за рулем ее автомобиля был Павел. Остается удивляться, что она не предъявила ему материальные претензии, все-таки машина, которая стоит 8—10 тысяч долларов, разбита в лепешку. Пожалела убогого, добрая душа, а могла вкатить такой иск — одних нервов ушло на многие тысячи...
Если кто и пожалел Базина, то это судьба. Каким чудом он вышел из комы, которая продолжалась три месяца? Павел стал инвалидом I группы. Отец у него тоже инвалид, вся семья держится на матери, а она, надо сказать, не дочь Рокфеллера, а обыкновенный бухгалтер. Золота-бриллиантов у них полны закрома, живут припеваючи.
Дело слушалось год.
* * *
Люди, которые никогда не были в суде, не имеют даже отдаленного представления о том, что их ждет. Бог весть откуда простой смертный набирается каких-то вредных фантазий, из которых следует, что рано или поздно при деятельном участии умных людей непременно выяснится, как все это было на самом деле. Причем иные простаки не ведают даже, чем прокурор отличается от судьи. Один в мантии, другой в синей форме — вот вроде бы и вся разница. Поэтому все, что происходит после того, как судья объявляет о начале слушания, сбивает человека с ног, и не факт, что ему суждено подняться.
Казалось бы, дело, которое слушал судья Можайского городского суда А.Н.Мартынов, по сложности не представляло собой ничего из ряда вон выходящего. Едет по городу машина, вылетает на встречную полосу, сбивает пешехода и утыкается в дерево. Пожилые супруги, которые гуляли с собачкой, увидев, что произошло, вызвали “скорую помощь”. Таких дел в наших судах слушается, к сожалению, сотни, если не тысячи. Ведь речь шла не о трупе, найденном в подвале консерватории: люди наслаждаются музыкой Моцарта, а в это время какой-то злодей убивает из арбалета бедного настройщика клавесина, арбалет валяется рядом, а в кармане убитого — батистовый платок жены Сальери. Ведь ничего такого не было. Тем не менее инспектор ДПС ГИБДД И.В.Байков, одним из первых оказавшийся на улице, в суде сказал, что не видел, кто был на водительском месте, а парень, ноги которого были зажаты передней пассажирской дверью, вообще был на заднем сиденье. Поэтому установить, где он находился в момент аварии, не представилось возможным.
Врач “скорой помощи” М.М.Розыев, прибывший на место с первым нарядом, пояснил суду, что хорошо помнит, где находилась девушка: она сидела на месте пассажира, и это ее ноги были зажаты дверью. Парень лежал на заднем сиденье с откинутой назад головой. Доставали его через дверь багажника. Правда, когда суд выехал для осмотра автомобиля, выяснилось, что просвет багажника — 28 сантиметров — слишком мал и через него человека пронести невозможно. Ага. Ну, значит, запамятовал. Собственно, в памяти доктора Розыева запечатлелось и еще одно обстоятельство: он сказал, что лично открыл дверь со стороны пассажира палкой. Тогда возникает вопрос: зачем вызывали сотрудников МЧС? Зачем да зачем, все вам расскажи. Суд со вниманием выслушал слова одного из главных свидетелей.
Врач Т.И.Токманцева и фельдшер Е.В.Рырак сообщили суду, что оказывали Базину помощь на заднем сиденье. То, что это сиденье было недоступно, никого не смутило.
Фельдшер Т.Н.Жучкова объяснила, что в ее семье нет автомобиля и она плохо представляет, где должен сидеть водитель. Силясь ответить на сложные вопросы суда, она начала рыдать. Я ее понимаю. У меня тоже нет личного транспорта, и бывает, когда очень тороплюсь, включаю стиральную машину, а она только гудит, а ехать не едет. Поневоле зарыдаешь...
Странная история приключилась с сотрудником МЧС А.В.Ефимовским, который, собственно, и сумел отжать вдавленную дверь машины. Уже допросили многих свидетелей, а судья А.Н.Мартынов все твердил, что Ефимовскому послали повестку, сообщили о том, что ему нужно явиться в суд, а он не подает никаких признаков жизни. Тогда адвокаты Базина поехали к Ефимовскому домой. На дорогу ушло пять минут. Ефимовский очень удивился и объяснил, что ничего не знал и повестку не получал. На следующий день он явился в суд и дал четкие и последовательные показания, точно такие же, какие давал на предварительном следствии. Адвокат Пригариной сделал все, чтобы сбить его, но когда человек говорит правду, сделать это непросто.
Пригарина, как нетрудно догадаться, сказала, что в любовной связи с Базиным не состояла, они с ним просто дружили. А в ту ночь у нее болела голова, и они долго разговаривали, слушали музыку — у Паши так много хороших дисков! А еще она играла с котенком, которого ей подарил Паша. Они ехали по ночному городу, Паша вел ее машину (по словам свидетеля С.Костиковой, матери Пригариной, ее дочь очень дорожила своей машиной и никому не разрешала садиться за руль — такие показания она дала в суде), а у нее на руках сидел котенок. Потом он спрыгнул вниз и сделал лужу, она наклонилась — и больше ничего не помнит. Судья не раз спрашивал, какого цвета был котенок. Но, врать не буду, котенка в суде не допрашивали.
* * *
Во время предварительного следствия по делу, как водится, проводились экспертизы, в том числе и большая комплексная комиссионная судебно-медицинская автотехническая трасологическая экспертиза. Следователь поставил перед экспертами вопрос: кто находился за рулем автомобиля “Дэу-Ланос”? Нетрудно догадаться, что необходимость проведения такого объемного исследования была вызвана показаниями Пригариной, которая утверждала, что за рулем находился Павел Базин. Однако было установлено, что травмы, полученные Пригариной, характерны для расположения на водительском месте, а травмы, полученные Базиным, соответствуют нахождению на переднем пассажирском сиденье. Нелишне напомнить, что эти выводы были подкреплены многочисленными доказательствами.
Во время судебного слушания адвокат Пригариной заявил ходатайство о проведении повторной комплексной комиссионной экспертизы: обоснованием послужило то, что эксперт, исследовавший состояние Базина, был ранее допрошен в качестве свидетеля, а это нарушение УПК.
Для устранения этого дефекта можно было заново провести экспертизу состояния Павла Базина — в худшем случае на это ушел бы месяц. Однако судья Мартынов вынес постановление о проведении новой комплексной экспертизы, которая, как и следовало ожидать, длилась семь месяцев.
Повторная экспертиза не ответила ни на один из поставленных вопросов.
Выводы этой экспертизы и легли в основу приговора, провозглашенного судьей Мартыновым 5 марта 2005 года.
* * *
Приговор поражает воображение.
Мне не доводилось читать ничего подобного. И я, конечно, не права, говоря, что в основу приговора легли выводы повторной экспертизы. На самом же деле приговор, очевидно, основан на уверенности судьи в том, что он может утверждать все, что ему заблагорассудится.
Во-первых, судья А.Н.Мартынов пришел к выводу, что А.Ветров погиб при загадочных обстоятельствах, вовсе не связанных с историей, приключившейся с автомобилем Пригариной. Оказывается, “наезд на пешехода Ветрова А.А. был совершен транспортным средством, двигавшимся в направлении Москвы, в то время как органом предварительного расследования по настоящему делу обвиняется водитель автомобиля, двигавшегося со стороны г. Москвы в направлении с. Бородино”. Какая прелесть! О том, что автомобиль вылетел на встречную полосу, равно как и о том, что он влетел в дерево, мирно произраставшее как раз со стороны дороги на Москву, — ни слова. Кроме того, “согласно заключению повторной комплексной экспертизы… в материалах дела с технической точки зрения отсутствуют сведения, которые указывали бы на то, что между автомобилем “Дэу-Ланос” и пешеходом Ветровым А.А. имел место взаимный контакт; значительные повреждения на передней плоскости этого автомобиля, на его капоте… не могли быть оставлены телом пешехода, они оставлены иными следообразующими объектами…”. В переводе на общедоступный язык это означает, что Ветрова сбила неустановленная машина. Возможно, она же стала причиной того, что “Дэу-Ланос” улетела на встречную полосу и угодила в дерево.
Во-вторых, “суд считает, что Пригарина Т.В. подлежит оправданию… ввиду недоказанности ее причастности к совершению преступления… Вечером 17 сентября 2002 года Базин П. сел за управление ее автомобиля, так как она себя плохо чувствовала и ей пришлось принимать таблетки. За ночь они побывали в нескольких частях города, в том числе возле дома Базина, который сходил домой и принес ей котенка… Около 5 часов утра 18 сентября… Базин поехал к своему дому, она в это время находилась на переднем пассажирском сиденье и занималась с котенком. На какое-то время она нагнулась за котенком, который находился на полу. Что произошло потом, она, Пригарина, не помнит. Очнулась она тогда, когда автомобиль уже стоял. При этом она обратила внимание на то, что водительская дверь ее автомобиля открыта, однако Базина на водительском месте не было — он находился на заднем пассажирском сиденье…”. Ну, дальше все понятно: поскольку пассажирская дверь была прижата деревом, Пригарину, оказывается, вытащили через проем открытой пассажирской двери.
Меня интересует вот что: как Мартынову удалось сформулировать версию, находящуюся в кричащем противоречии с первоначальными показаниями свидетелей, первыми прибывших на место происшествия?
А очень просто. Все врачи изменили показания. А то, что сообщил сотрудник МЧС А.В.Ефимовский, признали не соответствующим действительности. Суд, представьте, не обнаружил никаких доказательств того, что Ефимовский освободил ноги Базина и помог вынуть его из машины. Ефимовский обучен действиям в чрезвычайных ситуациях, но он оказался не способен доказать, что он не верблюд. Правда, так и осталось невыясненным, зачем его тогда вообще вызывали на место ДТП? Ведь Базина, оказывается, освободил врач М.Розыев. Ну, бывает. А то, что все врачи изменили показания, данные на предварительном следствии, это просто хорошо. Наконец-то они сказали правду.
Вот так и получилось, что Базин летал по салону, как пчелка, и в результате опустился на заднее сиденье. Как он все же спланировал на заднее сиденье — это тайна. Почему у Пригариной, якобы зажатой правой пассажирской дверью, ноги остались целы, а повреждены оказались ребра, что, как известно, характерно для травмы водителя, — тоже загадка. Все мог бы объяснить котенок, но он маленький и говорить еще не умеет. “Таким образом, не находя достаточных доказательств причастности подсудимой Пригариной Т.В. к причинению смерти пострадавшему Ветрову А.А. и тяжкого вреда здоровью потерпевшему Базину П.И. <…> суд считает, что Пригарина Т.В. подлежит оправданию ее непричастности к совершению преступления”.
* * *
Интересы Павла Базина в Можайском городском суде представляли адвокаты Дмитрий Баранков и Антон Киселев. Картина будет неполной, если я не скажу несколько слов о том, как два московских адвоката целый год ездили в Можайск. Баранков и Киселев — очень молодые люди. Они еще не постигли всех премудростей адвокатской профессии и не научились скрывать свои чувства, поэтому, еще не прочитав приговор, я все прочла по их лицам. Сказать, что они на время утратили дар речи, — значит, не сказать ничего. Речь Баранкова и Киселева, произнесенная в прениях, была такой проникновенной, так трудно им было подобрать слова, чтобы не выйти за пределы адвокатской этики, что я храбро произнесла про себя: к черту этику, пока люди не утратили отвагу драться в безнадежном бою — значит, возможно чудо.
Бой и вправду был совершенно безнадежным. Адвокат госпожи Пригариной от волнения то и дело заходил в кабинет судьи Мартынова, как, впрочем, и ее отец.
Но чуда тем не менее не произошло.
Судебная коллегия по уголовным делам Московского областного суда 1 июня 2005 года отменила приговор по делу Татьяны Пригариной, и дело направлено в Можайский городской суд для нового рассмотрения в ином составе судей.
* * *
Этот беспримерный по количеству белых ниток, наскоро скрепивших неадекватные показания врачей и милиционеров, приговор должны были отменить. Но ведь отец Татьяны Пригариной Виктор Иванович Костиков по-прежнему мировой судья в городе Можайске. Недаром многие судьи в 2004 году отказались слушать это дело. Давление, беспрецедентное давление — как избежать его на сей раз?
И как быть с врачами, впавшими в беспамятство?
Боюсь, уже никак.
Теперь вся надежда на котенка — вдруг он все же заговорит?
