Накануне поступило много интересных новостей.
Во-первых, кровавый режим им. В.В.Путина начал выпускать из своих фирменных застенков участников акции Greenpeace на платформе «Приразломная». Той самой, в которой вновь засветился давно и скандально известный корабль Arctic Sunrise. Первыми на свободу — под денежный залог в размере 2 млн руб. на брата/сестру — вышли фотограф Денис Синяков, пресс-секретарь российского Greenpeace Андрей Аллахвердов и судовой врач Екатерина Заспа. Сбросив тяжкие оковы, освобожденные поблагодарили мировую и прогрессивную общественность за усилия по их освобождению. Ни одного доброго слова про человека, который освободил их на самом деле, — главу кровавого режима Владимира Путина — сказано не было.
Во-вторых, Верховная рада Украины провалила сразу шесть вариантов законопроекта о лечении экс-премьера страны, а ныне заключенной Юлии Тимошенко за границей. Украинская оппозиция и прогрессивное человечество уже заявили, что президент Виктор Янукович, де-факто контролирующий парламентское большинство, совсем съехал с катушек и уже точно намерен сорвать подписание соглашения об Ассоциации с Евросоюзом, предварительно запланированное на 28 ноября (на саммите в Вильнюсе). После чего Украина упадет в объятия страшного Путина с его Таможенным союзом и т.п.
А три дня назад мне позвонила одна очень красивая (по голосу) иностранная журналистка и с милым необязывающим акцентом спросила: как вы считаете, гринписовцев и приравненных к ним физических лиц Россия освобождает под международным давлением?
О Господи.
Под каким еще давлением?
Разве не очевидно, что Путин принял необходимое и достаточное решение по нижайшей просьбе нового короля Нидерландов Виллема-Александра и его королевы Максимы? Монаршая чета с плохо скрываемым восторгом явилась к В.В. прямо в его титульный Кремль и со всей королевской учтивостью попросила о снисхождении — особенно потому, что корабль Arсtic Sunrise приписан к Нидерландам. И Владимир Владимирович оценил вежливость королей.
И еще: перед зимней Олимпиадой в Сочи, которая открывается 7 февраля 2014 года в условиях почти полувоенного положения, нет смысла как-то особо напрягать деликатные международные ситуации. Пусть агрессивные экологи для начала выйдут под залог, а там — как карта ляжет… Можно отпустить их и полностью, если всякие недоумки не станут утверждать, что Запад свил из ВВП судовые веревки.
Давно пора понять некую вещь. Гуманитарное давление на Путина никогда не может быть слишком эффективным. Потому что наш президент смирился с тем, что для прогрессивной общественности, она же миролюбивое человечество, он — плохой парень. Bad guy. И хорошим парнем, т.е. good guy, уже никогда не станет.
Вот, допустим, объявит он широкую амнистию к 20-летию Конституции РФ. На свободу выйдут, в числе других, 70 политзаключенных, перечень которых только что вручил президенту сопредседатель партии «РПР-Парнас» Владимир Рыжков (на специальной встрече с непарламентскими партиями в Кремле). И что — Путину скажут спасибо?
Нет.
Прогрессивная общественность заявит, что тиран, он же упырь (эти слова применительно к В.В. в современной России можно употреблять свободно, не опасаясь за свою утлую судьбу), дрогнул под гнетом правозащитников и прочих. И гражданское общество уделало проклятого президента, туды его в качель.
А если Путин никого из подразумеваемых политзаключенных таки не освободит, окончательно признав их кровавыми хулиганами, что изменится в общественной риторике? Да ничего. Просто из тирана/упыря дрогнувшего он превратится в недрогнувшего. И какая же участь лучше?
Как плохой парень он обязан выбрать второе. Но как организатор Олимпиады — может выбрать и первое. Дальнейший вопрос: а номинальные риторические оппоненты «тирана» в каком сценарии заинтересованы больше?
Они говорят, что в первом. А я так думаю, что во втором.
Ведь пока узники Болотной, дамы из Pussy Riot и т.п. остаются в тюрьмах и под судом, у представителей прогрессивной общественности сохраняется длинный повод для картинного самовыражения. Можно выбивать из международных фондов средства на борьбу за права человека в полутоталитарной РФ. Разрывать на коллективной груди шелковую рубашку во время всяческих семинаров и слушаний по всему миру. Проводить одиночные пикеты в защиту заключенных (ясно, что они подчинены не интересам узников, а задачам пиара пикетирующих).
А вот если Путин объявит свободу — машинка виртуальной борьбы с непроходимым режимом плохого парня может дать сбой. Организационный, финансовый и концептуальный.
Вот только подлинный bad guy всю эту машинерию видит насквозь. Потому и не торопится ни с какими решениями.
Прогрессивная общественность долгие годы считала Путина недалеким и слабаком. Он использовал эти годы, чтобы данную иллюзию опровергнуть.
Вот уже лет 10 лет держат в тюрьме Михаила Ходорковского. А если б Путин решил освободить магната вскоре после ареста, что бы произошло? Президента РФ посчитали бы таки слабаком, уступившим всемирному давлению. МБХ вышел бы под прогрессивные золотые фанфары. И, пожалуй, даже сам не был бы благодарен царю-посадителю-освободителю. Действительно, чего благодарить, если все так стремительно разрешилось само собой?
А вот если/когда Ходорковский выйдет на свободу в 2014-м, после всех кругов русского тюремного ада, он уже почувствует нечто иное. И едва ли поведет отряды миролюбивого человечества на штурм картонной твердыни кремлевской власти.
Мы должны понять, что плохой парень силен уже тем, что никогда не будет хорошим. И что он давно расстался с этой иллюзией. Репутация хорошего парня его не настигнет, что бы он ни предпринимал. А потому: а) у него развязаны руки для жестких решений, на которые хорошие парни, дрожащие над своей публичной репутацией, не способны; б) он имеет право говорить неполиткорректную правду — а для good guys это удовольствие недоступно.
Кроме того, плохой парень понимает, что отвращение к нему внешних игроков сильно преувеличено. Что сочинская Олимпиада нужна не только ему. Но и всему международному спортивному сообществу. А раз так — чего бояться? Игры пройдут с триумфом, даже если провалятся.
А когда Бараку Обаме надо срочно отказаться от атаки на Сирию, потому что ближайшие союзники британцы в последний момент соскочили из коалиции, да и внутри США многие сомневаются в необходимости крушить таинственный Дамаск, — кто придет на помощь? Наш плохой парень, ясное дело. С якобы революционной идеей ликвидации сирийского химического оружия. Хорошие парни на такое не способны. Они принуждены слишком часто и суетливо оглядываться на свои народы, демократические институты и прочую лабуду.
В общем, как говорил безымянный турецкий паша в книжке Константина Леонтьева «Византизм и славянство», плохие люди куда лучше хороших бывают. Хотя бы уже потому — добавим от себя и чуток от воображаемого нами Путина, — что могут бескомпромиссно отстаивать некие бастионы и держать обязательства. В ситуациях, когда good guys, шатаемые ветрами случайной истории, могут в любой момент слинять. К вящему горю тех, кто делает на них ставку.
Сюда же — и Янукович. Ни черта он, конечно, не хочет под крыло к Путину. Не для того он с кровью 8 лет (2004–2012) выгрызал власть, пройдя через океан унижений (прогрессивные украинцы ведь тоже считали его глупым и слабаком), чтобы так просто сдаться — тем более такому же плохому парню, как он сам.
Просто он, как классический bad guy, имеет право морочить голову, тянуть резину и задавать неприличные вопросы. Например: почему евроинтеграция 45-миллионной Украины должна зависеть от судьбы одного-единственного человека, Юлии Тимошенко? А если бы случилось наоборот: Тимошенко — президент, а Янукович — заключенный? Весь мир тоже заступался бы за узника и сражался с «избирательным правосудием»? Нет? Так где ж тогда справедливость? В общем: подписывайте с нами Ассоциацию, но условия будете определять не только вы, Европа, но и я, плохой украинский парень. А Тимошенко я к вам на лечение, пожалуй, все-таки отпущу — если будете вести себя хорошо. Как вам (не мне) и положено.
Плохие парни, когда им бывает очень надо, могут тактически и ситуативно уделать прогрессивное человечество. С этим надо смириться. Смириться нельзя с другим. Каждый день правления плохих парней делает крупнейшие постсоветские страны — Россию и Украину — все более и более провинциальными. Потому что плохие парни, при всех их достоинствах, провинциальны по своей природе и основной мысли своей.
Но об этом мы поговорим в другой раз.
