Еще месяц назад можно было принять тезис: важно выиграть Крым, но при этом не потерять Украину. Однако невозможно оценить пирог, не откусив его.
Крым мы не завоевывали, не осаждали, не брали штурмом. Все, что мы сделали, — открыли ворота тем, кто к нам постучался. Волновала ли нас ранее ощутимо и остро потеря Крыма? Нет. Просто в одном гараже машины поменяли местами. А гараж остался все тот же — СССР. Отсоединение Крыма от Украины сотворила украинская власть. А еще точнее, это сделала Америка, воплотившая в жизнь свой проект Майдан-2014.
Наглость, с какой Америка вмешивается в жизнь независимых государств, переходит здравые пределы. Обама постоянно дает понять подчиненным — в их роли выступает Европейский Союз: «Запомните, мир однополярен. И в этом мире правим мы — Америка». По существу, мы свидетели диктата одной страны. Затевая очередную цветную революцию, американское ЦРУ пребывало в состоянии конвейерного мышления. В украинском варианте не просчитали результаты.
Активизация ультраправых состоялась. Остановить ее новая украинская власть, ставшая таковой благодаря именно этим силам, не смогла и не захотела. Объединить одномоментно Украину вокруг идеи вхождения в Евросоюз не удалось. Ибо желать — еще не значит иметь. Вы хотели раскола, господа, — вы его получили. И первый результат этого раскола — решение Крыма о возвращении в состав России. Надо читать историю, господа. И знать житейские истины: где тонко, там и рвется.
Второй раз за эти 20 лет Америка ставит Европу на колени. Первый раз это случилось, когда в полном смысле этого слова была уничтожена Югославия, потому что это было выгодно Америке. Сегодня происходит нечто подобное в связи с событиями на Украине. Европе надо компенсировать свое унижение, и она начинает вопить во весь голос: «Даешь санкции против России!» Однако это не повод для нашей политической элиты, участвующей во всевозможных телевизионных шоу, похохатывать и успокаивать общество расхожими выкриками: «От этих санкций Европа понесет урон больше, чем мы». Успокаивать себя доводом, что у соседа тоже дом сгорел, — философия малопродуктивная. Надо чаще оглядываться на страну, господа многословные политики.
Российская экономика угрозу санкций восприняла как надвигающуюся реальность, из чего следует вывод: экономика страны должна переходить в кризисно-мобилизационный режим. С этим трудно не согласиться. Реализация проектов внутреннего развития должна стать доминантой ускоренного движения вперед. Бесспорно, принятие санкций нанесет урон России, и урон немалый. Для страны, экономика которой балансирует между рецессией и кризисом, любой урон значим. А лишение въездных виз двух десятков политиков, предпринимателей, чиновников — это не та беда, которая опрокинет экономику России. Главное в ином.
Какой вывод мы сделаем из тех самых санкций, сопровождаемых враждебной риторикой в адрес России? Ответные санкции — не тот ресурс, на который следует опираться. Нужно нечто иное. Всякая изоляция сильной страны непременно побуждает ее объединить внутренние силы и сделать рывок в развитии. Если же мы ограничимся переориентацией на восточное партнерство и вместо устранения импортозависимости за счет внутренних производств выберем путь на замену западного импорта на импорт из восточных стран — мы обречены. Это будет приговором политической и экономической системам, которые мы построили.
Присоединение Крыма — это шаг сильной страны. И нам предстоит доказать свою силу, тем более что присоединение состоялось не в момент экономического роста России, а в момент спада. В прошлом году Россия продемонстрировала самый высокий дефицит бюджета регионов, подчеркиваю, регионов — 642 млрд руб.
Отток капитала из страны может составить 60–70 млрд долларов. А ведь Крым — это новый регион. И сейчас очевидная задача российской власти — не поставить Крым под удар изоляции, что уже происходит с шенгенскими визами для его жителей.
Новый регион будет встраиваться в повседневную жизнь России, но это не значит, что он должен пройти дорогой нелепостей, которой проходят многие регионы. Крым — регион особых условий. И при этом, будучи украинским, он был устойчиво дотационным. Этому есть объяснение. На Украине понимали, что присоединение Крыма к республике в 1954 году было скорее результатом политического каприза. И подсознательно власть Украины понимала, что Россия неминуемо вернется к этому вопросу. А если решение не навечно, зачем вкладывать деньги?
Поэтому и развития не было. И вся инфраструктура Крыма осталась, какой была в советские времена. Ситуацию нужно менять в ускоренном режиме, и идея превращения Крыма в свободную экономическую зону, которую обсуждает сейчас правительство, может стать выходом. Так-то оно так, но еще нужно будет доказать привлекательность Крыма для инвестиций. Тем более что международные санкции, конечно, его коснутся. А мост через Керченский пролив будет построен минимум через три года. И эти самые три предстоящие года станут проверкой для России.
В этой связи оценка реалий нынешнего дня крайне важна. Наша экономика может лишиться в этом году 38 млрд долларов. Это цифра включает сокращение ВВП из-за украинского кризиса и общего замедления роста экономики. Эксперты Всемирного банка предрекают отток капитала из России на уровне 150 млрд долларов. Годом ранее считался крахом отток в размере 70 млрд долларов. Оценки правительственных экономистов несколько иные, но отнюдь не ободряющие. В 2014 году отток капитала может составить 100 млрд долларов. Это те самые реалии, на фоне которых Крым вошел в состав России.
Память восторгов коротка. Память разочарований — долговечна. Мы ждали этого дня столько лет — говорили крымчане со слезами на глазах. И, наконец, это случилось. Мы вернулись домой. Но нужно понимать: многолетняя утрата повседневных связей стерла в памяти реальный образ России. В своем восприятии крымчане ориентируются на ту прошлую, советскую Россию. Но она стала другой, Россией капиталистической. А это разные миры. И мы, возвращая крымчан в свою семью, должны оградить их от проявления бандитского капитализма, который сами построили.
Не следует утверждать, что он лучше олигархического украинского. Не нужно иметь буйного воображения, чтобы представить, как в Крым ринется буржуазия нового замеса, которая начнет раскупать землю на побережье. Уютные малогабаритные домики ее не устроят. Появятся виллы с частными пляжами, отгороженными со всех сторон, на которые обычному жителю Крыма вход будет запрещен. Есть такая опасность? Есть. Надеемся, что крымская власть, проявившая характер в момент присоединения к России, этого не допустит. На смену патриотической эмоциональности приходит житейская здравость.
Сейчас в Крыму началось массовое внедрение российских стандартов — системы управления, оплаты труда, организации пенсионного обеспечения, медицинского обслуживания, системы школьного и высшего образования, перевооружения армии и Черноморского флота. Это естественно и необходимо. Но есть и другая среда стандартов — нелегальная миграция, коррупция, разгул криминального мира, наркотический трафик. Эти изъяны в российском обществе существуют, и есть опасность, что они переместятся на территорию Крыма.
В советские времена Крым был самым демократичным и доступным курортом для большинства сограждан. Не нужно делать из Крыма второго Сочи. Как говорится, каждому свое. После сочинской Олимпиады господин Козак на пресс-конференции, отвечая на вопрос «какой город они построили?», сказал: «Мы построили город для среднего класса». А Крым — это курорт для всех, был, есть и должен быть.
Выделение средств на развитие Крыма необходимо. И заявление высшей власти страны о том, что развитие Крыма становится приоритетной задачей для России, до какого-то момента будет радовать россиян, но в достаточной мере и настораживать, ибо неминуемо возникнет вопрос: откуда берутся средства на восстановление и развитие нового региона страны? При том что темпы этого развития должны быть не среднероссийскими, а опережающими. Мы не имеем права допустить, чтобы нас настигло эхо прошлых лет — «Хватит кормить Кавказ!».
Крым — уникальный в своем роде черноморский курорт. Задача России — сохранить эту уникальность, придав полуострову статус международного курорта. Вот, как мне кажется, о чем стоит больше всего думать сегодня.
