Начали, конечно, с нашумевшего матча за шахматную корону Карлсен—Карякин, где на протяжении двух недель выявлялся чемпион мира. Такого всплеска популярности древней игры, пожалуй, не приходилось видеть с середины 80-х годов прошлого века, когда сражались между собой Анатолий Карпов и Гарри Каспаров...
— Эрнесто, как думаешь, сейчас возник серьезный интерес к шахматам или этот подъем разовый, связанный исключительно с матчем в Нью-Йорке?
— Согласен, ажиотаж был совсем запредельный — люди, которые никогда не интересовались шахматами, начали следить за матчем, смотреть трансляции до утра, переживать за нашего. А Сергей Карякин молодец! Он старается везде появиться, активно общается с журналистами, посещает телепередачи. Он доступный шахматист, а это очень важно. У нас такая профессия — она требует концентрации, сложно отвлекаться на какие-то посторонние вещи. И если бы не эта доступность Сергея, то вряд ли столько говорили бы о шахматах. Это главная составляющая продвижения любого вида деятельности. Например, Владимир Крамник, напротив, всегда старался ограничить общение с прессой и лишний раз не появлялся на людях. Да и многие другие известные шахматисты поступали так же.
— Если вспомнить матч Крамник—Топалов, то о нем все узнали только благодаря «туалетному» скандалу. До этого пресса никак не интересовалась встречей за звание чемпиона мира и обходила это спортивное событие стороной.
— Да, я этот момент хорошо помню, как раз был тогда в Элисте. «Туалетный» скандал очень заинтересовал общественность, сразу для его освещения один за одним начали приезжать журналисты. А до этого матч был просто неинтересен, хотя, казалось бы, определяется чемпион мира. Карякину надо сказать спасибо за то, что он открыт миру и готов с ним многим делиться.
— А как шахматы продвигаются среди детей?
— Одна из ключевых идей, которую сейчас все больше стали развивать: шахматы очень полезны для раннего развития ребенка. Эту программу ФИДЕ (Международной федерации шахмат) и РШФ (Российская шахматная федерация) в данный момент активно реализуют. К тому же и родители охотно отдают детей в шахматы. И сами начинают следить — и в связи с этим любые крупные спортивные события уже по-другому воспринимаются. Я лично уже больше двух лет участвую в развитии шахмат в Ингушетии. Будут вводиться уроки шахмат для второклассников: эту идею поддерживают глава республики Юнусбек Евкуров и депутат Госдумы РФ Алихан Харсиев. Сейчас у нас больше 40 школ оснащены досками и часами. Я был пока не во всех школах, но с уверенностью могу сказать, что за несколько занятий у ребят уже очень хорошие результаты! Они очень быстро все схватывают. Сложность нашей игры — миф, и я готов его развеять.
— А как ты сам пришел в шахматы?
— Первым шахматным ходам обучил меня отец в небольшом городе в Киргизии. Он инженер-строитель и очень часто играл на работе с коллегами, когда появлялась свободная минутка. Через какое-то время мы уже переехали в столицу республики Бишкек — именно там я пошел в школу, где были шахматы. Мне очень повезло: занятия вел преподаватель, который в дальнейшем стал моим первым тренером. И в этой же школе была семейная пара — гениальнейшие тренеры! Все, кто к ним приходил, достигали уровня первого разряда или кандидата в мастера.
— Когда начались серьезные результаты, позволившие тебе шагнуть на новую шахматную ступень?
— В 13 лет я уже был чемпионом Киргизии среди мужчин, выступал за сборную. И в том же возрасте стал чемпионом Азии среди юниоров до 16 лет. В 1998-м в Элисте проводилась шахматная олимпиада, на которой играл за сборную Киргизии. Когда мне было 15 лет, надо было решать — либо я остаюсь, либо уезжаю в другую страну. И через два года мы все-таки переехали в Россию, в Элисту. Но мне нужно было не просто переехать, а попасть именно в шахматную среду. В Элисте я получил поддержку, которой у меня не было и которая была необходима. Пошел такой хороший рост — я выиграл чемпионат Европы среди юниоров, чемпионат России до 20 лет. И даже успел в суперфинале поучаствовать. А в 2005 году я уже перевелся в РГСУ — и с тех пор начал выступать за Москву.
— В разных видах спорта бывают проблемы, когда человек хочет из одной страны перейти в другую. Федерация часто не дает «добро» на переход. Были ли у тебя с этим проблемы?
— Были, конечно, разочарования со стороны некоторых людей, но, к счастью, в то время у нас еще не было правил, которые позволяли бы препятствовать переходу шахматистов в другую страну. Сейчас уже если гроссмейстер хочет сменить страну, то нужны или отступные, или несколько лет нельзя выступать в официальных соревнованиях.
— Какими спортивными достижениями наградил тебя 2016 год?
— Сразу скажу, что этот год получился для меня очень памятным. Первое — личный результат на чемпионате Европы. Помимо титула мне удалось и сделать существенный скачок в мировом рейтинге. Если до этого я был на 67-й строчке, то сейчас нахожусь на 28-й. А в России вхожу в десятку сильнейших шахматистов. Также в Ингушетии был проведен интересный фестиваль, в рамках которого я играл матч с Борисом Гельфандом. И еще раз скажу: очень рад, что по шахматам в школе в данный момент очень серьезный прогресс. Кстати, у меня не только шахматные успехи! В этом году я сдал экзамен на первый дан по айкидо на черный пояс. Это большой шаг для меня.
— Почему именно айкидо?
— Потому что хотел заняться какими-то единоборствами и выбрал наименее травматичное. Но сейчас понял, что айкидо — это не просто поддержание спортивной формы, также это отличная возможность обеспечить себя и своих близких безопасностью. Я действительно почувствовал, что могу противостоять опасности. Не хочу рассказывать во всех подробностях, но недавно на улице был инцидент: меня попытались скрутить, я выполнил контрприем, с помощью которого мне удалось остановить нападавшего. Человек был уверен, что физически сильнее меня, но ошибся. Начал переговоры. (Улыбается.)
— Физическая подготовка для шахматистов безусловно важна. А как же психология? Она ведь тоже играет не последнюю роль…
— Многие шахматисты очень нервничают, когда приближается последний тур и они в шаге от чемпионства. А я, если честно, наоборот, люблю решающие партии, всегда воспринимаю их как радостное событие. Очень часто ты играешь турнир две недели, и вот наконец настал этот день, когда все решается! Вот именно в этот день у меня хорошее настроение, полное отсутствие волнения и желание биться, играть до последнего. Поэтому был очень удивлен, когда в 12-й, последней классической партии матча Карлсен—Карякин действующий чемпион мира сделал ничью, решив не играть на победу. В какой-то момент норвежец явно занервничал: вроде бы он атакует, а по лицу нашего шахматиста вообще ничего не поймешь. И, конечно, данный фактор повлиял на Магнуса, он не выдержал напряжения — Сергей психологически оказался сильнее.
— Сколько часов в день ты уделяешь шахматам сейчас?
— Встал с утра и тренируешься! Получается примерно восемь часов в день.
— Это же колоссальное умственное напряжение! Как шахматисту найти золотую середину, чтобы не перетренироваться и не нанести вред психическому состоянию?
— В жизни, не только в шахматах, очень важно гармонично развиваться. У меня есть семья, растет сын, плюс те же регулярные занятия айкидо — все это помогает не зацикливаться только на шахматах. Если же целыми днями сидеть только за доской и больше ничем не интересоваться, это, поверьте, ни к чему хорошему не приведет. В таком случае странности, безусловно, могут начаться. А вообще шахматисты очень разносторонние личности, поверьте, они все знают и все умеют!
