СБР должен был на отчетно-выборной конференции обрести президента. Не обрел. Одного голоса не хватило Виктору Майгурову, действующему президенту. Конференция собрала 35 голосов в его пользу и 18, отданных за претендента на пост Алексея Нуждова. Один кандидат воздержался. Для победы требовалось 2/3 голосов делегатов.
Увидев результаты голосования в пользу действующего президента, проигравший вице-президент мог бы махнуть рукой: твоя, президент, взяла, один голос – уже формальность! Не махнул. Новые выборы теперь пройдут в августе. Должен же быть у СБР официально избранный президент?
И уже идет активная раскачка общественного мнения: все дело – в форме голосования. Оно должно быть тайным. Чтобы, видимо, стать явным, когда президент уже вступит в должность.
Как при любых выборах, есть в биатлоне люди действующего президента и люди претендента, до последнего момента бывшего вице-президентом СБР. Первые говорят: голосуем открыто, «мы одна семья и должны смотреть в глаза друг другу». Вторые стоят на своем: «голосования, честнее тайного, не бывает, оно для этого и придумано, чтобы обезопасить тех, кто голосует». Цитаты здесь и далее – от претендентов на должность президента.
Сторонники тайного настаивают: безопасность требуется, потому что на делегатов оказывается давление. Ну, чтобы отдавали свои голоса за действующего президента. Административный ресурс, говорят, в деле.
А когда за десяток дней до выборов появляются скандальные заявления по поводу предполагаемых злоупотреблений того же действующего президента и «обращения в прокуратуру»? Это – какой ресурс? И какой из них лучше, в смысле – хуже?
Команда Майгурова настаивала на открытом формате. Во время конференции голосующие за открытость и победили. И ее сторонники, и ратующие за тайное, используют слово «справедливо». Нуждов говорит, что после принятия открытой формы голосования (это был выбор делегатов) получал сообщения: «Викторыч, извини». Раз открытое, значит, не за него, а вот тайное – было бы за него.
Майгуров же признается: обидно не то, что выборы не случились сразу, а то, «когда тебе в глаза говорят, что поддержат, а в итоге не поддерживают, пара-тройка таких случаев была». И тут даже открытое голосование подвело.
Кстати, и Майгуров – тоже Викторович. Главное не перепутать кому-то.
Первая попытка выборов президента СБР прошла. Теперь они – и действующий, и претендент – объявили якобы дружбу. Типа: договорились, что «в ближайшие два месяца не будем проводить агитацию и давать какие-то интервью». «Просто» будут ждать дату, когда состоится новая выборная конференция.
А смогут? Чтобы «просто» ждать? Прокуратуру у нас никто не закрывал, можно продолжать писать письма, утверждая, что выборы тут вообще ни при чем. А денежные обещания, которые стремительно поднимались перед конференцией с обеих сторон, заставляли искать финансовые ресурсы весьма активно? И так далее… Борьба за власть, знаете ли, не куличики.
Еще в этот день был принят новый устав СБР. Теперь для победы на выборах нужно набрать не две трети голосов, достаточно простого большинства – 50 процентов плюс два голоса. Вам интересно? Интересно другое: почему претенденты не смогли договориться? Могли ли?
Виктор Майгуров сказал так: «Это было наше совместное решение – не уходить в следующие туры, а зафиксировать решение. При этом мы решили продолжить совместную работу по потенциальным партнерам СБР, тем более что уже есть определенные договоренности. Я продолжаю руководить федерацией».
«Совместную работу», когда, заметим, один – вообще-то с треском проиграл, а второй – не выиграл? Но об этом же говорит и Нуждов. «Надо начать заключать договоры, и без разницы, кто там будет президентом. Потому что мы оба болеем за биатлон, и наши внутренние амбиции не должны отражаться на деле: если мы можем увеличить бюджет организации, решили таким образом и поступить».
Красивый сюжет. Не знаю, бывает ли так в жизни. Да и Алексей Нуждов не скрывает: если проиграет следующие выборы, то не видит смысла оставаться в СБР. «Наши взгляды с Виктором Викторовичем на управление организацией не совпадают. По принципиальным позициям мы не сошлись, что и вынудило меня выдвинуть на выборах свою кандидатуру». И все же подчеркивает, несмотря на «без разницы», что у него «есть свое видение по реализации программы развития биатлона».
Виктор Майгуров считает, что для биатлона России новые выборы (а значит – все же возможная вероятность нового президента) не критичны. Потому что в биатлонном обществе «нет внутреннего раздрая». И его победа в предполагаемом для внеочередной конференции августе ничего не изменит. Формирование сборных, назначение тренеров – все прошло под руководством и с одобрения Майгурова, а где-то и под личную ответственность.
А вот Алексей Нуждов уже озвучил, что видит в сборной главного тренера: Юрия Каминского. Главный тренер будет отчитываться за итоговый результат, а это значит – должен быть в ответе за тех, кого тренируют его подчиненные. Изменения в любом случае возможны. Да и к чему, если они не планируются, слова о разных принципиальных позициях?
Впереди – то самое время ожидания, режим тишины. «Мы как раз и говорили о ближайших двух месяцах работы: будем ли мы зациклены на агитации за себя или мы все-таки будем работать. Пришли к тому, что будем работать». Продолжение красивого сюжета. Хотят, как лучше? Определяющим будет, как получилось.
Новый президент будет в следующий раз избран простым большинством голосов. 54 федерации присылают своих делегатов, имеющих на выборах право голоса. Нуждову или Майгурову нужно 29 голосов. Решение о том, тайным или открытым будет голосование, вновь будет выбирать конференция. Пристрелка позади.
