Владимир Путин задним числом – с 1 сентября – повысил зарплаты высшим госчиновникам. Каждый месяц к зарплате, надбавкам и «другим выплатам» они будут получать премию.
Первому вице-премьеру Игорю Шувалову указ №742 дает почти 62 тысячи рублей, вице-премьеру и полпреду Александру Хлопонину – 59,7 тысяч, прочим вице-премьерам и главе аппарата правительства Сергею Приходько – по 57,4 тысячи, главе МИД Сергею Лаврову – 53,5 тысячи, министрам, кроме силовых – по 51,8 тысячи. Обеспечены даже не существующие в нынешнем правительстве должности – министра-полпреда и министра-главы аппарата – по 53,7 тысяч.
Премию в 55,2 тысячи рублей получает омбудсмен Владимир Лукин, глава ЦИК Владимир Чуров – 62,8 тысяч, его замы и члены Центризбиркома – от 54 до 57 тысяч, то есть даже больше федеральных министров. Самая высокая надбавка – у секретаря Совбеза Николая Патрушева – 102,6 тысяч в месяц. Но он при этом и единственный чиновник, чья премия не будет индексироваться в следующем сентябре – остальным к нынешней сумме добавят в среднем 30-35 тысяч.
Я, конечно, понимаю, что чиновник кремлевской администрации и аппарата правительства не может получать ниже рыночной стоимости своей должности. Один руководитель среднего звена, после того, как ему повысили зарплату вдвое, говорил мне, что раньше слышал о размерах зарплат некоторых коллег-журналистов в «президентском пуле» и не верил, что такие вообще бывают, а «теперь на старости лет почувствовал себя человеком». А пресс-секретарь президента Дмитрий Песков очередное повышение зарплат весной этого года объяснял сокращением льгот на медобслуживание и дома отдыха.
Я понимаю, что при небольшой зарплате, например, у замминистра всегда есть искус продаться задешево. При большой зарплате можно продаваться только задорого.
Что я, правда, понимаю с большим трудом, так это то, как можно отнести к нуждающимся в прибавке чиновникам Шувалова, у которого задекларирован самый крупный доход среди правительственных «тузов» за прошлый год – 226,4 миллиона. Да и Патрушева, с его 22,7 миллионами за 2012 год сложно отнести к «кремлевской бедноте».
В марте этого года Путин согласился с токарем-депутатом Валерием Трапезниковым о том, что 230 миллионов рублей при увольнении топ-менеджера госкомпании – больно жирно, и предложил ввести на «золотые парашюты» отечественных топов «здравые ограничения». Кстати, борьбу с кризисом 2008 года во всем мире начали как раз с урезания компенсаций за увольнение.
Борьбу с нынешним финансовым кризисом у нас начали с идеи забрать накопительную часть пенсии у граждан, даже если они разместили ее в частных фондах, и направить ее на выплату текущих пенсий. Это в только что внесенном в Думу бюджете на 2014-2016 год прописано. А еще один правительственный законопроект замораживает индексацию зарплат госслужащих и военных в 2014 году. Вопрос, чем обычные госслужащие, зарплата которых снизится за год за счет инфляции, отличаются от высокопоставленных госслужащих, которым с сентября 2014 года повысят премию до 90 тысяч, риторический.
Впрочем, ответ на него имеется. Вряд ли для госслужащего низшего звена с зарплатой в 14 тысяч рублей оказался таким болезненным запрет иметь счета в заграничных банках и акции ценных бумаг. Вероятно, за ужесточение требований к декларациям высшим госчиновникам потребовался свой «золотой парашют» - компенсация в виде премий.
Но неужели риск получить два десятка обиженных «топ-менеджеров» оказался страшнее озлобления почти двух миллионов бюджетников?
Не понимаю.
