Сегодня в телеверсии нашей Глобальной Танцевальной Оргии из Лужников на канале “Россия” состоится премьера песни “Сердце” в задушевном исполнении Николая Баскова.
Честно говоря, мы волновались, насколько Басков и его лепшая подруга Тася Повалий с Украины впишутся в сугубо танцевальный формат нашей Оргии. Удивительно, но вписались!
В отличие от прибаутки “сзади — пионерка, спереди — пенсионерка” тридцатилетнему Баскову дают сейчас все 16 даже спереди. Похудев на 20 кг, он дико попал на весь гардероб, даже на трусы, которые у него не дешевые, не с Черкизовского рынка, а по сотке баксов минимум. А трусы он каждый день меняет и не стирает, а просто выкидывает. В мусоропровод. Так что если кому надо, там очень хлебное место. У басковского мусоропровода…
Однако из-за похудания его перестали признавать в некоторых приличных местах, и недавно в VIP-зале аэропорта он вынужден был размахивать своим паспортишкой: мол, я это, я, та самая звезда. Зато отснял фотосессию, и некоторые экзальтированные особы узрели там “та-акое секси”, что, по их мнению, Баскову теперь вообще незачем петь, он чисто как фотомодель может бабки заколачивать.
Красота, правда, требует жертв. Недавно артист чуть не сгорел. Лежал в салоне, обмазанный водорослями, придающими особую шелковистость и упругость коже. Но их надо вовремя смыть, а то начинается дикое жжение. И в этот момент в Москве вырубают свет и воду. Помните? Голый Басков с визгами мечется по салону, вопя: “Смойте с меня эту гадость!” А как ее смоешь? Ни света, ни воды. Чуть не помер, бедняга…
В такой раскрасивой уполовиненности его еще не видела, правда, его патронесса Монтсеррат Кабалье — “бабка”, как ее нежно, ласково и любя называет Басков. Бабка лоббирует его интересы на международной арене и пытается сделать из него кроссовера. Ничего страшного — это не трансвестит или транссексуал там переделанный. Это особая ниша, которую занимают Пласидо Доминго, Лучано Паваротти, Ванесса Мэй. Такая, в общем, припопсованная классика. “Когда Андреас Боччелли стал кроссовером, его альбомы стали продаваться сумасшедшими тиражами”, — мечтательно калькулирует Николя. И хвастается, что его уже в “Метрополитен-опера” в Нью-Йорке звали, но бабка ему отсоветовала: “Тебе это надо?!” — говорит. “Там даже у суперкроссоверов максимальная ставка 16 штук гринов за концерт”, — хохочет Басков, у которого один заказник в какой-нибудь Югорской долине меньше чем на тридцатник не тянет. А уж про Большой (театр) речи и вообще нет.
— Ради чего там за 700 долларов с растрескавшимися декорациями и разбежавшимся оркестром потеть? — недоумевает артист. — Ради искусства?! Нет. Я все делаю спокойно и тихо, правильно и консолидированно, не ору во всю ивановскую, что мне дадут World Music Awards за мои же деньги…
Ой, вот тут, конечно, булыжник в Филю Киркорова полетел, хотя тот совсем не кроссовер, а просто пугачевский муж. Не конкурент, в общем.
— Да эти кроссоверы мне тоже не конкуренты, — совсем раздухарился Басков, — на них же на всех без слез не взглянешь. А я-то, как выясняется, безумно красивый. Такого козыря нет ни у кого…