Я в цветущем зимнем саду, где под крутой стеклянной крышей в маленьком — метр на метр — прудике рыбьей требухой обедают раки. На камни выползают погреться на майском солнышке улитки. А в стеклянную крышку время от времени ударяются первые вылетевшие на свет божий и еще не совсем разгулявшиеся спросонья пчелы.
Друзья любят приезжать к хозяину этого райского уголка. Еще бы — у Кулинича всегда деликатесы на столе, да еще собственного производства, — раки, улитки, мед.
На счету Александра Кулинича около 15 изобретений. Он — один из создателей запатентованного в 8 странах теста на определение вирусов, аллергенов и наркотиков. Вместе с академиком Виталием Какпаковым разработал препарат для пчел, который уже 10 лет используют почти все наши пасечники. Свой дом ученый превратил в испытательный полигон для собственных “животноводческих” идей.
— Раковый роддом я изобрел лет 10 назад, чтобы соблюдался круговорот раков и пива в природе. — Кулинич берет сачок с длинной ручкой и начинает отлавливать самцов покрупнее. — В жизни раков есть два момента, когда они особенно уязвимы. Во-первых, на стадии икры. 30 дней, пока идет инкубация икринок, рачихи живут у меня в маленьких домиках, которые можно сделать даже из пивных банок. Питаются они на специальных кормовых столах рыбьим фаршем. В обычное время рацион длиннопалых раков на 90% состоит из растительной пищи. Вторая опасность подстерегает их на стадии линьки. Без панциря рак такой нежный, что даже сородичи могут его съесть. Тут тоже “пивные” домики выручают.
Хозяин с воодушевлением повествует о производстве раков: вылупившееся из икринок потомство месяцев до трех подращивают в квадратных ваннах с домиками, потом выпускают в специальные пруды.
— Выращивать раков в Подмосковье мешает климат, — жалуется Кулинич. — На юге они вырастают за год, а в средней полосе — лишь за два, потому разводить их у нас нерентабельно. Так что фермы по моему проекту строили далеко — под Арзамасом да в лиманах около Ейска. Здесь, в зимнем саду, рачий мини-роддом остался как действующая модель. Хотя некоторые люди даже у себя в ванной пытаются раков разводить... А вы знаете, что раки — единственные животные, которые во время спаривания нежно прижимают друг друга к груди?
Кулинич со знанием дела показывает на груди у самца окостеневшие половые органы и крупную серо-черную икру у самки. Самку отпускает обратно в прудик, а вместо нее вылавливает еще одного рака, кажущегося на солнце голубым.
— В начале прошлого века вместе с этими американскими сигнальными раками в Прибалтику завезли вирус рачьей чумы, от которой в 30-х годах вымерло почти все поголовье наших раков. Со временем оно немного восстановилось, но тут в игру вступили люди. Мы варварски добываем все то, что в других странах давно разводят, — от осетров и раков до клюквы.
Мое внимание привлекают две крупные улитки, выползшие на гладкий камень около тонкого ствола киви. Это — очередная идея хозяина, реализованная пока лишь на его участке.
— Виноградные улитки — живые консервы, которые еще воины Александра Македонского брали с собой в дальние походы, — оставив кастрюлю с раками, Кулинич берет в руки одну из улиток. — Могут храниться по полгода, а мяса в каждой — граммов 25 будет. Улитки превращают неполноценный растительный белок в диетический животный. А вкусные — как устрицы! Сейчас мы их с вами тоже приготовим.
Хозяин начинает собирать улиток, рассказывая, как легко их разводить на даче: живут на свободном выпасе, в отличие от слизней, огороду не вредят. Далеко не расползаются, за лето максимум метров на 30. Зимой хорошо хранятся в картонной коробке где-нибудь на шкафу. Единственное, что необходимо для разведения, — теплое помещение и кормежка на тот месяц, когда вылупившиеся из яиц улитки совсем крохотные. Ими любят полакомиться птицы, крысы, мыши.
— Как нежно они любят друг друга! — восклицает Кулинич, ласково поглаживая своих подопечных. — Половой акт у них может длиться до часа. Они практически выползают из своих раковин и пускают друг другу в бок так называемые стрелы любви. Улитки — гермафродиты, после оплодотворения оба партнера откладывают яйца.
— Давайте не будем их жарить, обойдемся раками, — прошу хозяина, решая спасти рогатых сладострастников.
— Ладно, — соглашается современный Кулибин и продолжает: — Чтобы улитки получились особенно вкусными, нужно, чтобы дня два-три они голодали, пили только воду. Плиний Старший, к примеру, советовал их несколько дней кормить пряными травами, а потом запечь и подавать с сыром и вином. Я люблю запекать их на противне с мелкорубленой зеленью и чесноком. Гостям нравится, к тому же печеные улитки легко извлекаются зубочисткой.
С кастрюлей раков из зимнего сада возвращаемся в дом. Около сауны стоит бочонок меда, на крытой веранде замечаю много ярких коробов, похожих на ульи. О разведении пчел Александр Кулинич говорит с большим пиететом: “Налаживаем контакты двух цивилизаций: человеческой и более древней — пчелиной”.
— В свое время Советский Союз был первым в мире по экспорту меда, — вводит меня в курс дела любитель-пчеловод. — Мы продавали до 120 тысяч тонн меда в год. Сегодня Россия производит только 50 тысяч тонн. Первое место среди производителей сейчас занимает Китай. Только там увлеклись фальсификацией. У них скорее биохимическое производство, на котором, кажется, ни пчелы, ни цветы уже не нужны. А ведь без пчел не было бы биологического разнообразия в природе. Как-то польские ученые в своих огромных яблоневых садах поставили такой эксперимент: один сад полностью изолировали от пчел. Получили урожай в 2,2 тонны яблок с гектара. В другом, аналогичном саду разместили ульи. И собрали 36 тонн яблок с гектара.
Последняя идея фикс изобретателя — народное пчеловодство. Кулинич придумал одноразовые — легкие и гигиеничные, как пластиковые стаканчики, — “коробули”, которые можно будет покупать вместе с пакетом пчел.
— Рабочие пчелы живут 30—35 дней. Когда у них нет матки, им не нужно тратить силы на воспитание нового поколения, они только собирают мед, — разъясняет мне новатор. — И за месяц у вас получается 15—20 килограммов собственного меда. К тому же нам в Подмосковье нужно достаточное количество ульев, чтобы поддерживать экологическую обстановку. Даже породу пчел мы выбрали достаточно мирную и неприхотливую — карпаток.
Кулинич открывает один из больших ульев, где еще сонные пчелы жмутся друг к другу густым жужжащим клубком. Одна выползла наружу. Кулинич тут же как шприц воткнул ее себе в руку. Пчела сопротивлялась, кусать не хотела, но потом все-таки оставила пульсирующее жало в руке хозяина.
— Апитерапия, — со знанием дела произносит изобретатель. — Помогает оставаться здоровым и энергичным... Знаете, как появилась идея этих ульев? Однажды увидел, как знакомая женщина-пчеловод таскает тяжеленные деревянные ульи, а после этого неделю лежит с радикулитом. Решил создать легкий вариант, чтобы добыча меда была без вреда для здоровья.
— Разве может получиться хороший мед рядом с таким дымящим мегаполисом, как Москва? — вспоминаю серый туман над столицей.
— Пчелы перерабатывают мед с помощью своего организма, — объясняет Кулинич, — адсорбируя всякую гадость на своем хитиновом покрытии. Они многократно перегоняют мед через себя, передают друг другу, поэтому мед в сотах чуть ли не стерильный. Вот пыльцу есть нельзя, в ней действительно накапливается много тяжелых металлов.
— Не боитесь, что ваши ноу-хау могут украсть? — интересуюсь у современного Кулибина.
— Воровали, — машет рукой Кулинич. — Бесполезно, у воришек ничего путного не получается. Без автора идея не работает. Я, наоборот, всегда друзей подключаю к своим проектам, чтобы самому быстрее за новые темы браться. Скучно мне рутиной заниматься.