Обычно рок-звезды мирового масштаба заезжают к нам, достигнув того возраста, когда по их фешенебельным загородным особнякам уже бегают пятилетние карапузы, называющие их дедушками. Музыкантам из команды “Франц Фердинанд” (Franz Ferdinand), которую считают лучшей рок-группой в Британии и “самой сильной бандой в мире со времен как минимум “Нирваны”, до пенсии еще жить да жить: самому старшему — вокалисту Алексу Капраносу — 33, а младшему — басисту Бобу Харди — 24. Поэтому тот факт, что на пике мировой славы шотландская четверка приехала в Москву и отыграла здесь концерт в клубе “Б2” и на фестивале “Максидром”, некоторых не только обрадовал, но и порядком удивил.
Три года назад британским журналистам, сообщавшим коллегам о том, что они собираются на интервью с “Францем Фердинандом”, то и дело приходилось слышать: “А разве он не умер?” В то время название рок-группы из Глазго в первую очередь вызывало ассоциации с одноименным австрийским эрцгерцогом, чье убийство послужило поводом для начала Первой мировой войны.
В Москве на пресс-конференции о покойном эрцгерцоге никто не вспоминал: происхождение названия группы давно уже стало притчей во языцех: во-первых, хорошо звучит, во-вторых, это имя связано с событием, которое перевернуло весь мир.
Зато не обошлось без традиционного к заезжим знаменитостям вопроса: “Как вы собираетесь разгадывать загадочную русскую душу?”
— Несколько стаканов водки наверняка помогут, — заявил басист Боб.
— А я ее вообще не собираюсь разгадывать — пусть загадка останется загадкой, — добавил вокалист.
— Вы так популярны, что в последнее время некоторые молодые группы стали называть “новыми Franz Ferdinand”. Как вы к этому относитесь?
— Если честно, нас это раздражает.
— А вам льстит тот факт, что среди ваших поклонников немало знаменитостей?
(В свое время FF пригласил на совместные гастроли сам Боно из U-2. Говорят, большой поклонницей группы является Мадонна.)
— Нам до этого нет никакого дела, мы играем для нормальных людей, а не для VIPов.
— Кем вы будете, если вдруг перестанете заниматься музыкой?
— Алекс когда-то был шеф-поваром. Кстати, и Боб тоже! Видите, у нас уже два повара, так что в крайнем случае мы всегда сможем открыть ресторан. Впрочем, пока что нет ни малейшего желания бросать музыку.
— Какие самые необычные подарки от поклонников вы получали?
— Алексу на гастролях в Японии презентовали скотч, который с первого до последнего сантиметра был исписан посланиями к нему. А вообще нам постоянно дарят женские трусики. (Смеются.)
— Как вы расслабляетесь после гастролей?
Боб: — Могу сходить в кино, в ресторан, на природу съездить. Но самое главное — провести не меньше двух часов в ванной.
Пол Томсон, барабанщик: — Я бы занялся примерно тем же самым, но делить одну ванну с Бобом я бы точно не стал!
— Алекс, у вас греческие корни. Вы наверняка выделяетесь своим темпераментом на фоне жителей северной Шотландии?
— Да, я средиземноморский Дон Жуан! (Смеется.)
— Какими вы себя видите лет через двадцать?
Алекс: — Несомненно, с другой прической.
Ник МакКарти, гитарист: — Либо живым, либо мертвым.
Знакомству солиста Алекса Капраноса и красавчика гитариста Ника МакКарти в свое время поспособствовала бутылка не то виски, не то водки, которую будущие рок-звезды не поделили на одной из клубных вечеринок. В дальнейшем музыканты еще не раз поддерживали полукриминальные традиции рок-групп с туманного Альбиона: несколько раз ввязывались в шумные драки, в том числе с охранником Эминема, имели дело с шотландской полицией — “за нарушение общественного порядка” и с новозеландской таможней — за нелегальный провоз апельсина.
Честно говоря, при взгляде на музыкантов верилось с большим трудом, что они способны учинить драку за кулисами или устроить дебош в ночном клубе.
Во всяком случае, во время прогулок по Москве “францы” произвели впечатление вежливых и крайне любознательных молодых людей: дважды побывали на Красной площади, съездили на смотровую площадку, выразили негодование по поводу продажи в переходах кроликов и котят и даже исправно отстояли очередь к современнику Франца Фердинанда — в Мавзолей Ленина. Впрочем, приблизиться к телу вождя пролетариата им так и не удалось: когда цель была уже практически в нескольких метрах и десяти минутах, Мавзолей, к великому огорчению музыкантов, закрыли.
Променад по улице Волхонке оказался гораздо продуктивней. Здесь группа разделилась: Алекс Капранос со своей девушкой (все музыканты приехали в Москву с подружками) исчезли в дверях Пушкинского музея, а остальные предпочли осмотреть храм Христа Спасителя. Судя по восторженным откликам, Пушкинский музей произвел на солиста шотландской группы неизгладимое впечатление, в особенности зал с работами Пикассо голубого периода.
Разумеется, вояж по Москве не обошелся без осмотра “экспонатов” центральных станций Московского метро. Путешествие в столичное подземелье началось со станции “Маяковская”, где музыканты принялись активно тыкать пальцами в потолок, изобилующий предметами советской символики в виде звезд и серпа с молотом. Но самое большое потрясение, как и следовало ожидать, настигло их на станции “Площадь Революции”. Здесь участники шотландского коллектива устроили настоящую фотосессию и перефотографировались практически со всеми местными бронзовыми персонажами. Наверняка снимки с волевого вида птичницей и вечно крадущимся матросом с револьвером теперь займут достойное место в личных фотоархивах шотландских знаменитостей.