Нет худа без добра

  Ни для кого не секрет, что все меняется с течением времени. Это касается и мировых стандартов красоты. Предел мужских мечтаний середины прошлого века — Мерилин Монро — по современным меркам уже несколько полновата, если не сказать больше. Так уж случилось, что пышные формы сейчас не в чести, а приветствуется болезненная худоба и подростковая угловатость. В погоне за которой девушки порой кладут на алтарь мнимой привлекательности все — вплоть до собственных жизней.
     
     “Модная” болезнь, болезнь отличниц, болезнь недостатка любви — все это о нервной анорексии. За последние десятилетия распространение этого заболевания достигло ужасающих масштабов. Отказывая себе в пище, больные (в группе риска в основном девушки от 14 до 25 лет) доводят себя до полного истощения, когда организм уже не в состоянии принимать и переваривать пищу — слишком уж долго его такой возможности лишали…
     21-летняя студентка университета Настя вспоминает свой “путь к идеалу” с содроганием, интересуясь, тем не менее, у официанта калорийностью выбранного ею блюда в кафе. Она раскладывает свои фото “до” и “после”, откуда смотрит сперва упитанная, но ни в коем случае не полная девушка-подросток, а затем — стройная спортивная барышня с выпирающими ключицами и накачанным прессом.
     “Худеть я начала в 15 лет, — рассказывает Настя. — До этого искренне считала свою фигуру чуть ли не идеальной и за обе щеки уплетала бабушкины оладьи со сметаной. Но однажды решила, что являюсь обладательницей множества лишних килограммов, и начала свой нелегкий путь к достижению идеала. Я даже не подозревала, что способна на подобные жертвы! В мою жизнь прочно вошли весы и сантиметр, подсчет калорий и разнообразные диеты, некоторые из которых, особо жесткие, я придумывала сама. Параллельно я изнуряла себя физическими упражнениями. Малейшее прибавление в весе было для меня катастрофой. А есть-то хотелось!”
     В таком режиме Настя просуществовала 2,5 года. И это при том, что молодому растущему организму требовались энергия и силы. Килограммы и лишние сантиметры таяли медленно, но верно. Старые знакомые при встрече восхищенно отмечали изменения — стройность и худобу. Не радовалась новому телу девушки только мама. Она пугала дочь язвой желудка, гинекологическими проблемами, необратимыми изменениями иммунной и гормональной систем. И хотя мама у Насти врач, она ей не верила! И тарелка супа по-прежнему виделась чудовищным врагом талии.
     По-настоящему Насте стало не по себе, когда у нее вдруг прекратились “женские дни”. Тогда она впервые задумалась о маминых предупреждениях — это были не просто придирки, а страшная реальность. Ведь целью мучений девушки всегда было желание нравиться противоположному полу, она была уверена, что полюбить ее можно, только если она будет худой. Настя задумалась: “Кому буду нужна эдаким “бесполым существом”?” И стала есть. Чуть больше.
     Со временем Настя перестала стремиться похудеть с таким маниакальным упорством. Хотя бы потому, что стало некогда — поступила в институт. Уезжала рано, приезжала поздно — не всегда успевала покачать пресс, перекусывала, правда, исключительно полезными продуктами — йогуртом, фруктами. Настя благодарна себе — осталась привычка к полезной и здоровой пище и занятиям спортом. Но и тут есть оборотная сторона медали. Периодически она срывается на приступы обжорства.
     Еще в “наследство” от “голодных лет” ей достались слабые волосы и ногти, очень уязвимый иммунитет, проблемы с желудком. Такой была расплата за идеальную фигуру.
     Как тут не вспомнить Николая Заболоцкого: “Так что же такое красота — сосуд, в котором пустота, или огонь, мерцающий в сосуде?”