Машины шли из Брянска. Картина еще та. Стоит белая вагонообразная фура на светофоре и... дико шатается из стороны в сторону. Громогласный рык окончательно вгоняет автолюбителей в ступор. Кстати, придумал слоновозы — спецтраки для трех животных с постоянно поддерживаемой высокой температурой — отец Андрея, знаменитый Алексей Корнилов. Светлая ему память: в 2000-м колонна из пяти машин выдвинулась на гастроли в Бельгию. Алексей ехал в последней; вымотанный оргподготовкой, он заснул за рулем, вывернул на встречку и погиб.
— Династию начал мой прадед, — рассказывает Андрей, — поначалу работал со всеми — слонами, верблюдами, медведями. Но выбор все-таки пал на слонов. Деду уже передал девять голов, с него-то и пошла только слоновья специализация.
— Чем они вам нравятся?
— Наверное, своим могуществом. Четыре тонны доброты. Большой, но травоядный, миролюбивый. И очень разумный. С ними легко. И живут долго — до 60–70 лет. Бывает, дрессировщики выступают с конкретными слонами по 26 лет... полностью сродняются.
Андрей все делает сам. Первым делом в слоновнике цирка на Цветном стелют особый дощатый настил — не на голом ж бетоне животным почивать (когда спят — ложатся на бок).
— Как татами у японцев, чтобы не продувало. Ведь критическая температура (по указанию ветврачей) +14 — при ней слоны начинают болеть.
Монтажник скрепляет половицы друг с дружкой, Андрей прибирается, взяв в руки метлу. Сюда же закатывают контейнеры с реквизитом; пора натянуть электропастуха. Раньше слонов приковывали к стене цепями за ногу. Нынешние нормы (в Европе в том числе) иные: им дают возможность передвигаться по вольеру, но в пределах единого периметра — для этого оцепляют шнуром, при соприкосновении с которым слон получает слабый удар током и отходит...
— Выйдите все, слоновник надо прогреть! Чтоб минимум было +21!
Помощники Андрея несут из фур вязанки с сеном, мешки с арбузами, капустой, морковкой... — после пережитого стресса «разгрузки» слонам неплохо будет подкрепиться. Через дорогу от цирка строится дом (там же, кстати, будет и цирковая гостиница), так все рабочие вмиг побросали дела, когда ассистенты Андрея подошли к фуре с резиновыми палками.
— Тишина! — улица замирает. А то от испуга животное может резко отскочить в сторону или понести. Открывают створки, из фуры высовываются веселый хвост и огромная слоновья задняя нога — ищет, на что ей опереться.
— Смотри-ка, задом пошла! — удивляются водители, вмиг подкладывая под ногу тумбу. Андрей уже в фуре, возится среди необъятных питомцев, пытаясь в тесноте их разворачивать и организованно выводить. Тут же — ящик с белыми батонами.
— Покорми! — говорит мне. Закидывая в рот полбатона, главное — вовремя отдернуть руку... в благодарность хобот оказывается на плече.
Караван из четверых взрослых слонов и одного маленького на миг приносит в суматошную хлябь московской улицы аромат джунглей; все слоники друг другу не родственники, прибыли из разных заповедников (например, из Таиланда). Но очень трогательно было узнать, как одинокий малыш полюбил новую маму, а вроде бы чужая слониха не отвергла его, любит, оберегает.
— Андрей, если говорить о методах дрессуры, что с ними делать нельзя?
— Нельзя обижать. Потому что слон запомнит, и потом будет срыв. У них все откладывается, память отличная, и обида приведет либо к нападению, либо к неадекватному поведению. Пугать нельзя. А то было такое в практике (не в моей), когда слон начал разворачиваться в цирке и придавил человека. Постоянное внимание нужно, уход, тогда и они к тебе будут ласковы. Ведь слон — самый добрый из всех зверей.