Три года назад в венгерском городке Тишайварош Дмитрий Полянский вошел в историю, став первым россиянином, кому покорился этап Кубка мира. На финише москвичу пришлось разбираться со своим товарищем по команде Александром Брюханковым. Полянский оказался быстрее на девять секунд.
Сегодня Дмитрий — один из лучших триатлетов планеты, на данный момент он занимает четвертое место в общем зачете Мировой серии.
БРАТСКИЙ СОЮЗ
ВИЗИТКА
<p><strong>Дмитрий ПОЛЯНСКИЙ</strong></p> <p>Родился 19 ноября 1986 года. Мастер спорта международного класса по триатлону. Чемпион мира в эстафете (2007), чемпион Европы среди юниоров (2009), бронзовый призер чемпионата Европы (2011), победитель этапов Кубка мира, участник Олимпийских игр в Пекине и Лондоне.</p> <p><strong>Игорь ПОЛЯНСКИЙ</strong></p> <p>Родился 16 января 1990 года. Мастер спорта по триатлону. Серебряный призер первенства Европы среди юниоров (2007), бронзовый призер молодежного первенства Европы (2011), призер этапов Кубка Европы, бронзовый призер этапа Кука мира (2012), многократный чемпион России среди юниоров.</p>— Этап Кубка мира в Тоньоне — один из моих любимейших стартов, — рассказывает Полянский-старший. — Я принимал в нем участие четыре раза и дважды побеждал. Так сложилось, что в Азии мне выступать намного проще, чем в Европе или Америке. Логическому объяснению это вряд ли поддается.
— Как для вас сложился прошедший турнир?
— После плавательного отрезка четыре человека, включая нас с братом, попытались уйти в отрыв. Но в середине велодистанции основная группа нас догнала. На беговой этап одновременно вышли 20–25 человек. Мы с Игорем смогли преодолеть его в хорошем темпе. В итоге я «привез» серебряному призеру поляку Мареку Ясколке почти 30 секунд.
— В триатлоне используется командная тактика?
— По мере возможностей. Как правило, это работает в плавании и велосипеде. Сначала один идет впереди, прокладывает дорогу, второй в это время сидит у него за спиной, копит силы, затем меняемся ролями. В беге друг другу особенно не поможешь, там уже каждый за себя.
— Складывается впечатление, что триатлон — семейный вид спорта...
— В последние годы и впрямь так получается. В России на высоком уровне выступают три братских дуэта. Помимо нас с Игорем это Иван и Денис Васильевы, Александр и Андрей Брюханковы. Лидерами мирового триатлона сегодня являются англичане Элистон и Джонатан Браунли. На Олимпиаде в Лондоне братья завоевали золотую и бронзовую медали соответственно.
Тенденция это или совпадение, сказать сложно. Наверное, и то, и другое. Одно я знаю точно: триатлон безумно затягивает. Испытав это на себе, ты невольно начинаешь заражать своей страстью других.
— Почему вы с братом остановились на далеко не самом популярном виде спорта?
— Спасибо родителям. Мама с папой увлеклись триатлоном, когда он только-только зарождался. Они не раз становились чемпионами Красноярского края, но дальше пойти не смогли из-за плохих результатов на водном этапе. Дело в том, что научить человека хорошо плавать можно только в детстве, потом уже бесполезно. Наверное, поэтому нас с братом и отдали в секцию плавания. С семи лет я ходил в бассейн, часто бегал по настоянию отца. Лет в 12 к этому добавился еще и велосипед. Игорь всегда занимался вместе со мной, тянулся за старшим братом.
«СКЕЛЕТОН» ИЛИ КУЛЬТУРИСТ
— Можно ли показывать высокие результаты, если из трех видов по-настоящему сильны только в одном?
— Лет десять назад было много триатлетов, специализировавшихся на плавании и велосипеде. Сегодня почти все — универсалы. При этом самым важным видом остается бег. Если спортсмен неважно бежит, ему уже ничто не поможет.
Мы с Игорем пытаемся равномерно проходить всю дистанцию, по возможности создав задел в воде: как-никак в числе лучших пловцов среди триатлетов.
— Телосложение имеет в триатлоне значение?
— Наш вид спорта в этом плане очень демократичен. Другое дело, что физические особенности нужно учитывать при выборе тактики прохождения дистанции. Например, я настоящий «скелетон» — при 182 см роста вешу всего 64 кг. Поэтому в ветреную погоду во время бега меня просто-напросто сдувает с дороги. На апрельском чемпионате Европы в Израиле поднялся такой вихрь с песком, что мне пришлось постоянно прятаться за спины соперников.
А тот же Саша Брюханков по сравнению со мной — культурист, и ветер ему нипочем.
— Триатлон многие считают самым тяжелым с физической точки зрения видом спорта. Согласны?
— Триатлон триатлону рознь. Одно дело, довольно щадящая олимпийская дистанция: плавание — 1,5 км, велогонка — 40 км, бег — 10 км. Совсем другое — соревнования серии Ironman. Там плавание — 3,86 км, велогонка — 180 км, бег — марафон. Вот там люди, действительно, «умирают». Если мы проводим на трассе порядка двух часов, то «железные люди» — все 20.
— Нет желания попробовать?
— Желание есть, и я обязательно претворю его в жизнь, но только лет через пять-десять. Дело в том, что там от организма требуется совсем другая работа. Совмещать два вида просто невозможно. Многие элитные триатлеты находят себя в Ironman в зрелом возрасте, когда скоростные качества теряются, зато возрастает выносливость.
К ФИНИШУ — ПОЛЗКОМ
— На Олимпиаде в Лондоне российский ходок на дистанции 20 километров Валерий Борчин потерял сознание. Бывали в вашей карьере подобные тяжелые ситуации?
— Перед Олимпиадой в Пекине я ездил по этапам Кубка Азии, чтобы заработать очки для отбора на Игры. Один из таких стартов проходил на Филиппинах, где со мной и случился форс-мажор.
В городе стояла 40-градусная жара. Соревнования начинались в восемь утра, но меня это не спасло. Я пробежал примерно половину третьего этапа, имея отрыв от ближайшего преследователя не менее минуты, как вдруг почувствовал, что с моим организмом что-то не так. Из-за солнечного удара я сначала потерял темп, за 500 метров до финиша меня стали обгонять, а за пять метров до ленточки я рухнул на землю.
Дистанцию я завершил ползком, став в итоге шестым, и тут же попал в больницу под капельницу. То-то же было удивление соперников, когда через неделю я взял «серебро» на аналогичном турнире в Китае!
— После такого «ужастика» не захотелось поменять триатлон на что-нибудь поспокойнее?
— Нет, что вы! Я почти сразу выкинул тот случай из головы. К тому же постепенно организм адаптируется к нагрузкам, становится более устойчивым к тяжелым погодным условиям. Игорю сейчас намного тяжелее, чем мне: он этот переходный период еще не пережил.
— Перед Олимпиадой вы занимали второе место в общем зачете Мировой серии и, наверное, рассчитывали успешно выступить в Лондоне. Но произошло непредвиденное...
— Надеялся побороться за медаль. Неплохо проплыл, но на первом же круге велогонки проколол колесо и чуть не улетел на повороте. Пока приводил в порядок технику, потерял почти минуту. Отыграть такое отставание было уже невозможно. В итоге финишировал лишь 21-м. Не передать, какое разочарование я тогда испытал. По возвращении из Лондона я даже заболел, что со мной случается крайне редко. Победа на корейском этапе Кубка мира вернула меня к жизни.
— Братья Браунли, выигрывающие все и вся, действительно, непобедимы?
— Элистер и Джонатан — настоящие «терминаторы». Я просто не знаю у них слабых мест. Парни допускают осечку раз в три года. С Элистером мы соперничали еще в юниорской и молодежной категориях. Тогда он казался обычным спортсменом, я не раз обыгрывал его. Но буквально за год Браунли-старший совершил невероятный скачок, и сегодня достать его уже почти невозможно. При этом у Джонатана потенциал еще больше.
— Ваша супруга Анастасия о триатлоне ведь тоже знает не понаслышке?
— Это точно. Настя — профессиональная триатлетка. На чемпионате мира-2007 в Венгрии мы с ней синхронно выиграли «золото» в эстафете. Она в женской команде, я — в мужской. Сейчас зачастую по-прежнему выступаем вместе. К сожалению, отобраться в Лондон у нее не получилось.
Даже рождение дочери Лизы не смогло отбить у Насти желания выходить на старт. Дочке сейчас четыре годика. Возим ее с собой на соревнования и сборы. Через пару лет планируем отдать в бассейн, а там и до триатлона недалеко.