Исчезнувшая Азазель

  С экрана юный и перспективный сыщик Эраст Фандорин перебрался на театральные подмостки. Сегодня в Молодежном театре состоится премьера с одноименным названием. Инсценировку Бориса Акунина по мотивам его же романа “Азазель” поставил главреж РАМТА Алексей Бородин. Художник — Станислав Бенедиктов.
     Театрального “Фандорина”, судя по процессу его производства, пока можно считать счастливчиком — вовремя находились деньги, вовремя подходили нужные люди. Видимо, в предсказании Акунина: “И будьте готовы к любым неожиданностям…” — провал проекта не запланирован.
     Спектакль поражает количественными величинами. На сцене будет 29 перемен мест действия, для чего была создана сложная система трансформирующихся декораций. За три с половиной часа явятся 100 действующих лиц в исполнении всего 25 актеров. То есть на одного артиста приходится по четыре роли. И только исполнитель самого Фандорина остается самим собой.
     Кто же он, наш герой? Это Петр Красилов — бывший ленкомовец, работавший в массовке, и это его первая серьезная роль.
     — Роман “Азазель” я прочитал уже после того, как получил предложение сыграть главную роль, — говорит он. — Но идеальные представления Фандорина о добре и зле я разделяю давно, хоть им и трудно соответствовать.
     Внешне Красилов похож на своего героя — то же “состояние легкого смущения, простая улыбка”. Весьма убедительная даже для “папы” Фандорина — Бориса Акунина, долго мечтавшего видеть в роли русского сыщика только Хью Гранта.
     — Почему спектакль не назвали “Азазель”, как у писателя? — поинтересовался корр. “МК” у режиссера-постановщика. И, как оказалось, не напрасно — за невинным вопросом открылась мистическая история.
     — Мы обсуждали разные версии, — говорит Алексей Бородин. — Мне, например, очень нравилось название “Фандорин и другие”, но остановились все же на оригинальном названии романа. Распределили роли, стали распечатывать пьесу на принтере. Набираем в компьютере “Азазель”, а текст не идет — пустая бумага. Приносим дискету домой — все в порядке. Возвращаемся в театр — не идет, и все тут. Я ничего не понимаю. Говорю: “Наберите слово “Фандорин” — та же история. Уже на третий день, пребывая в полном отчаянии, прошу вывести “Эраст Фандорин”. И текст пошел. Мистика какая-то.
     Только мистику эту в текущем сезоне позже 18 мая увидеть нельзя. Сессия, говорят, каникулы, сезон закрывается… А зря. Даже Акунину, которому “до ТАКОЙ степени надоел роман “Азазель”, смотреть спектакль было не скучно.