Стабилизационный фонд, вокруг судьбы которого на протяжении последних лет кипели нешуточные страсти, заканчивает свое существование. По поручению президента с 2008 года он будет преобразован, а точнее – разделен на Резервный фонд и Фонд будущих поколений.
Но умения распоряжаться «накопленным жирком» у нас так и не прибавилось.
КАК ПОТРАТИТЬ
Сначала – о контексте. Сегодня действуют два обстоятельства, способных очень серьезно повлиять на будущее страны. Первое – демографическое. Ведь в России становится все меньше работающих, приходящихся на одного пенсионера. В стране низкий, особенно если судить по международным нормам, пенсионный возраст. И менять его вроде никто – из политических соображений – не собирается.
Это обстоятельство, говоря языком экономистов, создает тенденцию к снижению коэффициента замещения. То есть соотношение средней пенсии к средней заработной плате уменьшается.
Обычно у нас в стране этот показатель составлял 30–35%. В 2005 году – 27%. Однако по инерционным прогнозам в 2015 году он снизится до 20%, и до 16% – в 2016 году. Особенно актуальным становится соотношение средней пенсии к прожиточному минимуму. Понятно, что уровень жизни пенсионера должен быть сопоставим с тем, к которому он привык в трудоспособном возрасте, но изменить подобное положение дел без социальных катаклизмов обычно никому не удавалось. Можно надеяться, что снижение коэффициента замещения до 16% не приведет к социальным последствиям, но гарантий, естественно, никто не дает.
Второе обстоятельство, не менее неприятное. Более трети доходов нашего бюджета зависит от нефти и газа.
И они нестабильны. Более того, как считают некоторые эксперты, толком никто не умеет прогнозировать.
Институт экономики переходного периода недавно смоделировал сценарий наихудшего развития событий, связанного со снижением нефтяных цен. Исследователи пришли к выводу, что в этом случае до 2009 года наши резервы позволяют избежать кризиса, подобного тому, что был в 1998 году. А что дальше? Специалисты МВФ прогнозируют падение цен на черное золото. Более того, нефтяные доходы не только нестабильны, они имеют еще одну неприятную особенность: сокращается их доля во внутреннем валовом продукте (ВВП). Это связано с рядом факторов. Один из главных заключается в том, что добыча нефти растет в России значительно медленнее, чем ВВП. ВВП увеличивается на 6–7%, а добыча нефти – на 2%.
В итоге получается, что в долгосрочной перспективе расходные обязательства бюджета, связанные со старением населения, увеличиваются. А доходные источники сокращаются. Вот это и является главной стратегической финансовой проблемой.
Что делать? Создание Стабилизационного фонда накануне скачка цен на нефть в 2004 году оказалось весьма своевременным. Это важный инструмент, обеспечивающий финансовую стабильность. И дело даже не в том, что он, как считают многие экономисты, слишком велик. А в том, что полная безответственность – держать его в чужих активах, когда в собственной стране столько нерешенных проблем.
Россия не единственная страна, которая зависит от конъюнктуры рынка углеводорода. Есть государства более развитые, но и они сталкиваются с теми же самыми проблемами. В ООН, например, считают «индекс человеческого развития», оценивающий качество жизни граждан, показателем более совершенным, чем ВВП на душу населения.
По этому показателю Норвегия – самая развитая страна мира. Хотя у нее так же, как и у нас, есть проблемы, связанные с зависимостью от мировых цен на рынке углеводородного сырья. Однако трудно поверить, что в этой стране на протяжении многих лет правительство проводит безответственную, противоречащую национальным интересам политику.
ПЕНСИОННЫЕ ТРАНСФОРМАЦИИ
В России Стабилизационный фонд в начале 2007 года составлял 9,9% ВВП. А в Норвегии, где стабфонд начал наполняться в 1996 году, его размеры составляют 100% ВВП. Норвежской политической элите это далось непросто.
Разговоры о том, что тамошнее правительство зря накапливает средства в стабилизационном фонде, были весьма популярны и в королевстве. Тем не менее элита договорилась, что в случае возникновения проблем (кстати, тех же самых, что и у нас) – стареющее население, трудности с обеспечением устойчивости пенсионной системы, перспективы снижения доходов от углеводородов – имеет смысл накопить значительные финансовые резервы и направить их на решение ключевой проблемы: обеспечение устойчивости пенсионной системы.
Так Норвежский нефтяной фонд был трансформирован в пенсионный фонд. Он направлен на то, чтобы решить ключевую проблему двойного платежа в пенсионных реформах. Ведь в условиях накопительной пенсионной системы одно и то же поколение заставляют платить дважды. Один раз за пенсии действующим пенсионерам, второй раз – за пенсию себе.
В Норвегии пенсионный фонд благодаря переводу средств из нефтяной копилки, равной 100% ВВП, снял этот вопрос с повестки дня.
4% ВВП, которые регулярно приносят размещенные в ликвидные финансовые активы по миру средства фонда, – это именно та сумма, которая нужна для того, чтобы пенсионная система в Норвегии была долгосрочно обеспечена ресурсами.
Если посмотреть на российские прогнозы величины коэффициента замещения, 4% ВВП вполне позволили бы сохранять его на привычном уровне. Для этого нужны накопления в Стабилизационном фонде, составляющие 100% нашего ВВП.
По мнению директора Института экономики переходного периода Егора Гайдара, из всего этого вытекает естественный вывод: трансформация Стабилизационного фонда в Фонд будущих поколений и пополнение на этой основе накопительной части пенсионной системы. Причем она должна быть распространена не только на возрастные группы, которые сегодня охвачены накопительной пенсионной системой, а на все население, включая пенсионеров.
Речь идет не о текущих выплатах, а средствах, которые обеспечивают устойчивость системы на 30–40 лет вперед. А потому не влечет за собой инфляционных последствий. Это как бы первая «линия обороны». Вторая «линия обороны»: никто не может нам гарантировать вечных высоких цен на нефть. А нам нужно увеличить финансовые резервы, условно говоря, с нынешних 10% ВВП по меньшей мере до 50%, а лучше – до 100%.
Но у нас есть еще один ресурс. Он называется «государственное имущество». Если во время приватизации в середине 90-х годов в условиях тяжелейшего экономического кризиса не могло быть и речи о получении достойной цены за предприятия, то сегодня ситуация изменилась. Страна финансово стабильна, кредитный рейтинг растет, что радикально повлияло на капитализацию наших компаний. Благодаря реформам и приватизации государственная собственность оказалась крайне привлекательной. По существующим оценкам, без недвижимости, без унитарных предприятий только стоимость котирующихся на рынке акций государственных компаний составляет 35% ВВП. Это примерно столько, сколько нужно, чтобы обеспечить устойчивость пенсионной системы.
КАК СОХРАНИТЬ ДЕНЬГИ
В течение последних десятилетий хранение денег в долларовых активах априори считалось самым надежным делом. Сегодня положение кардинально меняется, американская валюта пикирует вниз. Причем тревогу бьют уже сами американцы. Правительство США держится на зыбкой почве, основание которой подмывают неустойчивая финансовая политика, проблемы со здравоохранением, иммиграцией и внешней политикой, заявил Дэвид Уолкер, глава Контрольного управления США (аналога нашей Счетной палаты).
Летом министр финансов США Генри Полсон предупредил Конгресс, что Штатам может угрожать дефолт, причем уже до конца нынешнего года. И единственный выход для страны – взять в долг, для чего необходимо поднять максимальную планку госзайма.
Но самое опасное то, что американцы и дальше будут вынуждены проводить тот же курс. Запущенный в действие механизм финансовой пирамиды остановить крайне сложно. США будут печатать столько денег, сколько им потребуется для сохранения стабильности системы, предупреждает руководитель Национального института развития Сергей Глазьев.
Пирамида необеспеченных ипотечных кредитов пошатнулась. Объем таких непогашенных займов достиг 10 трлн. долларов. При этом госдолг США, по разным оценкам, составляет от 5 до 8 трлн. долларов, а совокупный долг превышает 30 трлн.
Это и есть размер той финансовой пирамиды, что как тень нависла над миром. И она увеличивается. В последнее время печатный станок в Штатах ежедневно выбрасывает на рынок 2 млрд. долларов. Сейчас он ускорил работу. Так, в августе 2007 года было напечатано в несколько раз больше денег. Таким образом денежные власти страны пытаются предотвратить крах банков, занимающихся ипотечным кредитованием.
Чем этот вялотекущий финансовый кризис грозит России? Самое очевидное последствие – обесценение валютных резервов и средств Стабфонда и его наследников. По словам Сергея Глазьева, еще 10 лет назад на парламентских слушаниях в Госдуме ЦБ предупреждали о нецелесообразности хранения валютных запасов почти исключительно в долларовых инструментах и необходимости диверсифицировать их. В то время долларовые инструменты составляли 80% ЗВР.
Свою позицию руководство ЦБ обосновывало предельно просто: так поступают повсюду. По оценке ученого, если бы тогда ЦБ прислушался к рекомендациям, то страна не потеряла бы в результате обесценения доллара 30 млрд. долларов.
Однако грядущие потери могут оказаться на несколько порядков выше, ведь нынешние накопленные резервы во многом превышают резервы десятилетней давности. Сейчас в совокупности они приближаются к 500 млрд. долларов.
И хотя они более диверсифицированы, но все же более половины этой суммы хранится в американской валюте.
Именно поэтому и нужно отказаться от хранения средств Стабилизационного фонда, а затем его наследников – Резервного фонда и Фонда будущих поколений – в американской валюте. И перевести основные запасы в рублевые инструменты.
Еще одной мерой может стать выполнение указа президента о переводе расчета экспорта нефти и газа на рубли. По мнению Сергея Глазьева, в этом случае рубль станет резервной валютой, по крайней мере на территории СНГ, а также одной из резервных валют в ЕС и Китае. К тому же мы тем самым хеджировали бы валютные риски, которые сейчас выше у тех, кто работает с долларами. А экспортеры, которые активно лоббируют ослабление рубля, стали бы заинтересованными в его укреплении.
Таким образом, у нас возникает возможность не только минимизировать валютные риски, но и использовать валютные неурядицы в мире в собственных интересах, частично вытеснив из обращения доллар и заменив его рублем.
Всякое явление имеет свой поверхностный или декларативный и тайный смысл. Создание Стабилизационного фонда с точки зрения тех целей, которые оглашены, имеет мало смысла. Нейтрализации нефтедолларов все равно не происходит, так как нехватку денег наши компании замещают с помощью иностранных заимствований. А как известно из курса арифметики, от перемены мест слагаемых сумма не меняется.
Тогда зачем? Одна из основных причин – это то, что наши государственные управленцы не умеют использовать эти средства и не знают, как это делать. Любые задачи можно решить как минимум двумя путями. Можно копить деньги на всякий пожарный случай, а можно их вкладывать в экономику, чтобы пожарного случая не было.
Можно получать проценты от вложения в иностранные ценные бумаги, а можно вложить средства в развитие энергосбережения. Ведь по этому показателю мы уступаем развитым странам в несколько раз. И получить отдачу на несколько порядков больше. Всегда есть выбор, но не всегда с ним можно согласиться.
ДОСЬЕ
ЧЕМ ПРИНЦИПИАЛЬНО ОТЛИЧАЮТСЯ ОБА ФОНДА
В 2008–2010 годах Резервный фонд (а он должен обеспечивать расходы бюджета в случае снижения цен на нефть) составит неизменные 10% ВВП. Однако в абсолютных величинах он будет увеличиваться: на 1 января 2009 года – 3487 млрд. рублей, через год – 3948 млрд. рублей, а к началу 2011 года его объем достигнет 4447 млрд. рублей. Фонд будущих поколений, в свою очередь, будет аккумулировать доходы от нефти и газа, образующиеся в результате превышения их над отчислениями в Резервный фонд и расходами федерального бюджета. Его объем, напротив, будет снижаться. Если к началу 2009 года его величина составит 637,7 млрд. рублей (1,8% ВВП), то через год – 569,1 млрд. рублей (1,4%). Предполагается, что к 1 января 2011 года он сократится до 559,9 млрд. рублей (1,3% ВВП). По состоянию на 1 августа 2007 года совокупный объем Стабилизационного фонда Российской Федерации составил 3263,56 млрд. рублей, что эквивалентно 127,48 млрд. долларов.
Средства Резервного фонда будут вкладывать в высоколиквидные надежные ценные бумаги, а средства Фонда будущих поколений – инвестировать в более широкие инструменты, в том числе бумаги корпораций или недвижимость. Так будущее состояние «жирка» видится российским чиновникам. При этом, естественно, возникают два вопроса, или, как принято говорить, основные задачи: на какие цели и при каких обстоятельствах следует тратить эти, прямо скажем, немалые средства и как их сохранить от бушующих в мире инфляционных бурь.