Судя по общей интонации свидетеля, виновником произошедшего стал его руководитель Гришин. Он "из-за запарки" отдал приказ на обеденный перерыв вести бандитов только двум конвоирам - Фортушняку и Елизавете Лукьяновой.
"Поводырем" бандитов стал как раз Фортушняк - приковав за правую руку пятерых подсудимых, мужчина повёл их к лифту.
Конвоир пояснил, что нападение началось со слов «Аллах, акбар!»
- Лукьянова зашла со мной в лифт и мы начали спускать спецконтингент. Мы проехали этаж и тут раздался возглас на ихнем языке, - запинаясь, с длинными паузами рассказал тучный немолодой мужчина в растянутом свитере. - Это была своего рода команда. Затем полетели удары цепью, били, пытаясь достать наше оружие, повисли у меня на руках. Мне на шею накинул цепь и стали душить и одновременно бить по голове. От сильных ударов я потерял сознание... Пришёл в себя от выстрелов, которые звучали в метрах трех от меня. Я почувствовал, что мои ноги скованы браслетом, поэтому я не мог шевелиться, - пояснил свидетель.
По его словам, Лизу Лукьянову "вырубили" буквально двумя ударами по голове. При этом бандиты для эффективности наматывали на руки цепь.
После реанимации, лечения в госпитале он и Лукьянова посещали психиатра.
-Я первое время вообще спать не мог... У меня нарушена речь, мышление. Когда нервничаю, не понимаю, где нахожусь. Поэтому после травмы был комиссован, до сих пор прихожу в себя, - пояснил потерпевший.
Додохонов, слушал синхронный перевод, опустив глаза. Было видно, что вспоминать о своих похождениях ему было непросто.
Ещё одна любопытная подробность, о которой умолчал Фортушняк, выяснилась уже после его допроса. Оказалось, что, у конвоиров в арсенале были крайне ненадежные наручники, которые ко всему прочему нельзя было затягивать из-за жалоб спецконтингента. Такие показания дал на предварительном следствии потерпевший.
"Более надёжных наручников у нас не было", - зачитал показания прокурор. Кроме того, наручники можно было "расшатать" обычной булавкой или сорвать резким движением руки.