По информации Рособразования, последние пять лет количество поступающих в вузы превышает численность одиннадцатиклассников текущего года, и этот разрыв продолжает расти. Между тем доступнее стало не высшее образование, а лишь диплом о его наличии, констатировали участники всероссийской конференции «Российское профессиональное образование: опыт, проблемы, перспективы». Качество же профессиональной подготовки стремительно катится вниз: по самым последним данным Росстата, по специальности сегодня работает лишь каждый четвертый житель России.
Главная беда отечественного профобразования заключается в том, что оно живет собственной жизнью и не имеет ничего общего с запросами рынка труда. В итоге более половины выпускников, едва закончив вуз, сразу меняют профессию, в то время как на производстве, притом на новейшем оборудовании стоимостью в миллионы долларов, работают приезжие с Украины, отмечают в Независимых профсоюзах России.
Другая проблема – нежелание бизнеса вкладываться в образование. Инвестиции в человеческий капитал и социальную ответственность демонстрируют разве что в нефтегазовом комплексе – там и самых сильных школьников выявляют чуть ли не с первого класса, и в вузы их «поступают», и до уровня классных специалистов доводят. А заодно и за содержанием высшего образования присматривают: программы вузовской «нефтянки» заточены под реальные потребности производства, да и студенческая практика там настоящая и много чего дает будущему специалисту.
Зато в остальных отраслях знаний ситуация не радует. По последним оценкам экспертов Независимых профсоюзов России, до трети вузовских программ не дают студентам даже минимально необходимых знаний, а обучавшиеся по ним сразу же пополняют биржи труда. В то же время нужным вещам российских студентов не учат, вследствие чего качество отечественной рабочей силы все больше отстает от зарубежной. Уже сейчас более половины кадров российской экономики заняты простым, неквалифицированным трудом с узкой специализацией, и лишь 5% экономически активного населения являются специалистами высшей квалификации (в США к этой категории относятся 43% специалистов, а в ФРГ – 56%).
Во многих же отраслях вузы вообще не могут готовить персонал современного уровня. Так, чтобы получить специалистов по логистике, пригодных для работы по западным стандартам, пришлось открывать специальный российско-германский вуз, рассказал замгендиректора Московской международной бизнес ассоциации Евгений Полуэктов. А вот инженирингу повезло еще меньше, констатировал президент Союза дополнительного профобразования Сергей Кондратьев. Таких специалистов в России не готовят практически нигде, и в их отсутствие только на разрыве между научными разработками и выпуском продукции наша страна ежегодно теряет порядка $ 4 млрд.
Не удивительно, что Россия с одной стороны захлебывается в избытке дипломированных специалистов, а с другой испытывает постоянный дефицит квалифицированных кадров: производительность труда российских специалистов уступает зарубежным в четыре раза, а по некоторым отраслям – в 20-30 раз, подчеркивают в Российском союзе промышленников и предпринимателей.
Впрочем, разгулу высшего образования в стране скоро придет конец, предупреждают эксперты. Первый удар фактически уже нанесен. Последние два года государство вложило в образование огромные средства, подняв расходы на каждое студенческое бюджетное место до 72 тысяч рублей в год (в 2004 году на студента расходовалось 18 тысяч рублей в год). С одной стороны, это хорошо – за счет дополнительных средств улучшаются условия обучения. Однако, с другой, до того же уровня неминуемо повысится и стоимость платного образования, предупреждает директор Центра экономики непрерывного образования Татьяна Клячко. Сейчас средняя стоимость платного студенческого места в России составляет, по ее расчетам, около 33 тысяч рублей в год (речь, понятно, идет не о суперэлитных вузах), а это значит, что вскоре она возрастет более чем вдвое, став для многих недоступной, убеждена Клячко.
Пока рубль займется вырубкой студенчества, чиновники сократят количество вузов. При этом впервые они обратят внимание не только на формальные показатели (численность аудиторий, количество профессоров и библиотечных книг на душу студенческого населения), но и на то, «соответствует ли выпуск специалистов с высшим образованием требованиям региональной экономики», – заявил новый замруководителя Рособрнадзора Виктор Круглов. «Под особенно жесткий контроль подпадут представительства и филиалы вузов, в том числе – негосударственных», – пообещал он. А дополнительные проверки оценки качества образования, по словам чиновника, грозят экстернатам и учебным заведениям, использующим дистанционные технологии образования.
Широкое участие в проверках должны принять и представители работодателей, включая Российский союз промышленников и предпринимателей и Торгово-промышленную палату. Однако их главная задача – закончить подготовку профессиональных стандартов, что, по словам генерального директора Национального агентства развития квалификаций Александра Лейбовича, произойдет уже через два года. К этому времени все основные отрасли (около 20) получат профессиональные стандарты, разработанные с участием работодателей, а, значит, система образования начнет наконец готовить настоящих специалистов.
Правда, и им Федеральная служба занятости легкой жизни не обещает: начавшаяся борьба за повышение производительности труда неминуемо приведет к усилению эксплуатации рабочей силы, а затем и к безработице. По словам замруководителя ведомства Алексея Вовченко, поэтапный переход на почасовую оплату труда, а с ним и резкая интенсификация производства – дело уже ближайшего будущего. А там подоспеет и безработица: рост производительности труда в четыре раза отправит на биржу труда трех из каждых четырех ныне работающих.