Людмила Николаевна поясняет, что особых проблем в реализации мяса нутрий не возникает. Она ведь в Подмосковье одна-единственная, кто их разводит, можно сказать — монополист. Благодаря сарафанному радио обзавелась постоянной клиентурой, сразу покупают по 8–10 тушек.
— Приезжает один папа, его ребенок из-за аллергии не ест никакого другого мяса, — рассказывает она. — Раньше ракушки для него где-то покупали, ведь белок организму нужен. Теперь переключились на нутрий…
По словам фермерши, основная проблема в объемах. В сарае, где около 400 нутрий, очень тесно, клетки стоят в три яруса. Ценные шкурки зверьков тоже никуда не пристроишь — приходится утилизировать. В Москве есть приемная контора, но там оптовые поставки, от 150 штук, причем шкурки должны быть «свежие».
Из беседы узнаю, что помощи от государства хозяйство не имеет, в отчетах регионального минсельхоза даже нет такой графы — нутрии. Козы есть, кролики есть, а нутрий нет.
Все это сказывается на развитии КФХ. Раньше в Подмосковье козы тоже не считались «сельскохозяйственными». Потом их признали официально, на разведение выделяют субсидии. Как считают в Московском крестьянском союзе, такая целевая программа должна быть и по нутриям, возможно, решился бы вопрос и с приемом шкурок.
В США, утверждают специалисты, мясо нутрий стоит в 12 раз дороже говядины, оно очень полезно. Однако в Подмосковье все пока держится на хрупких плечах Польшиной.
■ ■ ■
Фермершей Людмила Николаевна стала одной из первых в России, не исключено даже, что одновременно с Анатолием Чубайсом, который, как говорят, карьеру начинал с торговли цветами. «Только у Чубайса бизнес сложился лучше, чем у меня», — cмеется она.
Действительно, за почти 25-летний стаж на сельской ниве она чем только не занималась! И свиньями, и коровами, и даже цесарками. Все осваивала с нуля (по образованию Людмила Николаевна учитель музыки, пела в профессиональном народном хоре «Подмосковье»), везде ошибалась, извлекала уроки из ошибок и упорно шла дальше.
Так, занимаясь кроликами, купила большую партию особей, 150 штук: 75 самцов и столько же самок. Продавец заверил, что это как раз то, что нужно для успешного размножения. Уже через пару дней выяснилось, что ее обманули, на одного уважающего себя самца нужно 10 крольчих. Братцы-кролики передрались за дам сердца, да и померли. Оставшись без сильного мужского плеча, захирели и крольчихи…
Поскольку она одна из первопроходцев фермерского движения в России (в 1988 г., когда начинала Польшина, даже слова такого не было — «вольных крестьян» называли арендаторами), ее усердные труды не раз и не два попадали под объектив западных тележурналистов. Во всех интервью она подчеркивала одно, но самое главное: фермеру-арендатору нужна земля, а ей — настоящий хозяин.
То же самое она повторяет и сейчас, спустя 25 лет. И на то имеет определенные причины.
■ ■ ■
Раменский совхоз «Родники», выделяя ей 12,5 гектара в аренду на 25 лет, в контракте оговорил условие, что в первый же год Польшина должна создать не только производственную базу, но и поставить в закрома Родины 9 тонн крольчатины. Стадо в 400 породистых крольчих, в счет будущего потомства, совхоз сам великодушно обещал предоставить фермерше. И заверял, что окажет ей любую помощь, мол, не боги горшки обжигают.
По неопытности Людмила Николаевна сей кабальный договор подписала.
Из обещанного в три короба «Родники» ничего не выполнили, а ее собственная попытка обзавестись кроличьим стадом мы знаем, к чему привела.
Чтобы не нарушать контракт, тогдашняя арендаторша спешно переключилась на свиноводство, верой и правдой сдавала совхозу свинину. Но в 1992 г. Борис Ельцин своим указом перевел арендаторов в фермеры, расширив их права, в том числе и имущественные.
К тому времени Людмила Николаевна, что называется, раскрутилась, у нее по хоздвору гарцевали даже лошади. Видимо, опасаясь конкуренции, директор «Родников» решил избавиться от такой «не в меру деловитой» помощницы. Дескать, раз она не выращивает кроликов, то нарушила условия договора — и землю у нее нужно отобрать!
Начались суды, выигрывала то Польшина, то совхоз. В конечном итоге в 1997 г. решением Мособлсуда 9 из 12 гектаров Людмиле Николаевне пришлось отдать уже изрядно развалившемуся совхозу. Высокоудойные коровы, свиньи — все поголовье отправили на мясокомбинат, так как 9-гектарное поле, примыкающее к ее двору, перестало быть пастбищем, кормовой базой.
— Мне оставили только 2,45 га, — вспоминает Людмила Николаевна. — В нашей большой и дружной семье начались большие проблемы.
Поясним. По ельцинскому указу районная власть должна была выделить по 2,5 га каждому члену семьи, т.к. почти все они работали в фермерском хозяйстве. А у Людмилы Николаевны было… семеро детей! Двое своих и пятеро приемных, от 8 лет и старше! В хозяйстве с утра до ночи работали Людмила Николаевна с супругом, ее зять Михаил и дочь Ирина, сын Польшиной со своей женой… Остальная орава была еще мелкой. По сути дела, власть обрекла работающую семью на голодное существование.
■ ■ ■
Как на раменских горизонтах появилось столь почтенное семейство? После развода с первым мужем Людмила Николаевна осталась с двумя детьми и «вторую половинку» искала через клуб знакомств в г. Железнодорожном. Там ей показали с десяток фотографий «свободных» от уз Гименея мужчин, которые бы хотели связать с ней жизнь. Людмила Николаевна женщиной была видной, в то время еще выступала на сцене.
Ей тоже приглянулся один человек: Анатолий Михайлович Польшин.
— Что вы, что вы! — запричитали сотрудницы клуба. — Он вдовец, у него пятеро детей, вы с ними с ума сойдете, ведь и у вас двое! Мы вам подберем кого-нибудь получше!
Прошло несколько месяцев, на столе перед ней снова пасьянс из фотографий кандидатов в мужья. Людмила Николаевна... снова отдает предпочтение тому, у которого пятеро детей и про которого уже успела забыть!
— Это судьба, — вздохнули умудренные жизненным опытом сотрудницы клуба знакомств. — Сердцу, видать, действительно не прикажешь!
Вот с этим самым человеком, его и своими детьми она начинала в Раменском районе фермерские труды тяжкие.
— Мы были одной дружной семьей, — вспоминает Людмила Николаевна. — Малолетние дети с удовольствием помогали в уходе за животными, моя дочь Ира вышла замуж за сына Анатолия Михайловича, Михаила, у них родился ребенок. Мы планировали расширять хозяйство…
Надежды основывались не на пустом месте. В то время существовал термин: среднерайонная доля. Если она составляла, допустим, 3 га, то колхозу из 300 человек определяли площадь в 900 гектаров. Остальная пашня шла в фонд перераспределения, из которого землю и выделяли фермерам. По закону местные органы власти должны были ее предоставлять с учетом каждого работающего члена семьи, у Польшиной она была из 11 человек. Но взрослых работающих — 7. Кстати, все закончили фермерские курсы, успешно сдали экзамены и были готовы к самостоятельной крестьянской жизни.
Но раменские чиновники слово «с учетом» повернули в свою пользу, решили, что это рекомендация, которую можно учитывать, а можно и не учитывать. Спустя много лет законодатели тот ельцинский указ поправили, вместо «с учетом» внесли более конкретное «из расчета на каждого члена семьи».
Но в 1997-м поезд ушел. Семье не то что не дали дополнительные гектары, у нее практически все отобрали. Что такое 2,5 га на 11 человек?!
После смерти Анатолия Михайловича (а он умер в том же 1997 г., беда не приходит одна) в семье стали возникать конфликты и подозрения. Дети повырастали, у них уже вот-вот должны были появиться свои дети. Смогут ли 2,5 га прокормить столько ртов, да и кому хозяйство перейдет в наследство?
Большая и дружная семья стала разваливаться на глазах, дети Анатолия Михайловича искать счастья и трудоустраиваться уехали в Москву…
■ ■ ■
Самое печальное — как используются те 9 гектаров, которые 16 лет назад были отняты у Польшиной? Чтобы ответить на этот вопрос, не надо ехать за тридевять земель, поле вплотную примыкает к забору, на него мы выходим через калитку.
Итак, для каких таких святых государственных целей районная власть отбирала землю у собственника? Ни для каких! 16 лет участок, как та несжатая полоса — и грустную думу наводит она. По нему тяжелые грузовики проложили дорогу, чтобы не тащить мусор на полигон твердобытовых отходов, последние два года его сваливают на 9-гектарное поле! Тут и там в разных местах возвышаются большие и зловонные кучи.
— Мы почти 10 лет вспахивали это поле, вносили удобрения, засеивали многолетними травами, — говорит дочь Людмилы Николаевны Ирина. — Видите, за 16 лет они еще не до конца погибли, кое-где пробиваются островки из наших трав — люцерны, овсяницы, «костра». Наверное, властям выгоднее превратить землю в пустырь, свалку.
На сегодняшний день судьба этого поля неясна. Из фонда перераспределения оно было продано некому новому русскому под застройку коттеджами. Тот участок купил, но от застройки отказался — рядом идет высоковольтная ЛЭП, никто там «домик в деревне» покупать не станет. Гектары он впарил еще кому-то, тот еще кому-то… В итоге после многочисленных перепродаж у поля появился законный, так сказать, владелец. Который, не зная, что с ним делать дальше, готов уступить Людмиле Николаевне ее же бывшую собственность. Но… за 14,5 млн рублей.
— Откуда у нас такие деньги? — возмущается Польшина.
Однако шанс восстановить справедливость еще не потерян. Эта земля по-прежнему находится в категории сельхозназначения, а руководитель региона Андрей Воробьев заявляет, что отныне и вовек ни один га земли из этой категории выводиться не будет. Словом, нынешний владелец на ней может только сеять и пахать, но вряд ли он этим станет заниматься. Тогда что?
■ ■ ■
По закону если земля в течение трех лет не обрабатывается и зарастает бурьяном, ее через суд можно изъять у неэффективного собственника. Раньше такими судебными тяжбами должны были заниматься сами фермеры — отсуживать свои наделы у спекулянтов. Понятно, что подобные прецеденты по стране можно сосчитать по пальцам. Кто станет судиться с денежными воротилами — это же себе в убыток.
Врио губернатора Подмосковья расширил полномочия минсельхоза области, теперь оно может напрямую подавать иск и начинать процедуру изъятия. Одно дело, когда в суд идет фермер-одиночка, у которого кроме кирзовых сапог ничего-то и нет. И другое дело, когда войну латифундисту объявляет грозное министерство со своим штатом юристов и консультантов.
Похоже, что новая региональная власть намерена навести порядок в земельном учете. Узнав о злоключениях семьи Польшиной, ее на следующий день (!) приняла министр сельского хозяйства МО Татьяна Тихонова. Вместе с сотрудниками Московского крестьянского союза (МКС) она побывала на приеме и у заместителя председателя правительства Московской области Владимира Барсукова.
По поручению врио губернатора от 11.02.13 г. правительством разрабатывается программа вовлечения в оборот неиспользуемых сельхозземель. Попечительский совет МКС подготовил свои предложения — дабы ускорить процесс изъятия пахотных площадей у неэффективных собственников.
Эта инициатива тоже нашла поддержку на областном уровне. Более того, высокопоставленные чиновники предписали администрации Раменского района до 1 марта принять необходимые меры по «земельному делу» Польшиной.
К сожалению, какие меры приняты — до сих пор неизвестно. К чиновникам раменской администрации попасть гораздо сложнее, чем в аппарат правительства области.
■ ■ ■
А семья у Людмилы Николаевны снова собирается под общий кров в деревне Полушкино! Москва слезам не верит, там тоже не так просто найти место под солнцем. А время лечит, забыты прошлые пустые обиды и подозрения, на выходные дни дом Польшиной заполняется детским гвалтом. У Людмилы Николаевны уже два «своих» внука и восемь «приемных». Хотя какое тут может быть деление? Все они по-прежнему — одна большая дружная семья, которая хочет работать на своей земле.
Только вот обзавестись ею в огромной России простому крестьянину ох, как нелегко…
P.S. Редакция газеты благодарит за информационную поддержку исполнительного директора Московского крестьянского союза Владимира Смагина и начальника юридического управления МКС Александра Хохлова.
