На прощании произошло слияние богемы и благодарного народа. Казалось, собрались чуть ли не все те, про кого Вульф делал свои программы. Телевизионщики приставали к каждому из них и по многу раз. Александр Лазарев-старший, стоя в очереди, чтобы возложить цветы, так среагировал на телекамеру: “Но я уже три раза говорил”. — “Ну скажите, все-таки вы же были хорошо знакомы. Ну скажите, пожалуйста”. Ну как тут откажешь? И Александр Сергеевич начал про Виталия Яковлевича в четвертый раз. Конечно же, от всей души, не играя, не на автомате. Просто понимал, что надо.
Людей пускали к Виталию Яковлевичу целых два часа. Прощание затягивалось. Наверное, ждали каких-то официальных лиц. Некоторые из-за духоты, долгого ожидания не выдерживали, покидали свои места. Их тут же занимали другие. “Вас здесь не сидело”, — возбуждались возвратившиеся. И это тоже были те самые зрители, которых Виталий Вульф изо всех сил тянул к искусству.
Все еще худрук Театра им. Маяковского Сергей Арцибашев сказал, что Вульф был его ангелом-хранителем, который сейчас улетел на небеса. Ирина Мирошниченко вспоминала, как проводила время за нескончаемыми, духоподъемными разговорами с Виталием Яковлевичем — и ей становилось от этого легче. Министр культуры Авдеев зачитал слова соболезнования от Дмитрия Медведева и Владимира Путина. Федор Чехонков также поделился с публикой, как он после спектакля по телефону слово за слово стал спорить с Вульфом. И так часа два. Дошло до того, что Чехонков, так и не сумев переубедить оппонента, бросил трубку. Утром звонок Вульфа: “Ну что, псих, успокоился?”
А еще приехали бакинцы, друзья детства. Был даже один ученик. “Я учился в 10-м классе, — рассказал он, — когда на урок психологии к нам привели совершенно молодого преподавателя. Мы уже хотели, как это всегда бывало, начать его доводить до белого каления. А он вдруг так заговорил с нами — оторваться было невозможно. Звонок прозвенел, как проклятье. Это был Виталий Вульф. Но мы на него очень обиделись, знаете почему? Как только он стал преподавать у нас в классе, абсолютно все девчонки засматривались уже только на него, про нас напрочь забыли. Только не любить его было невозможно”.
У Улицкой есть известная повесть “Веселые похороны”. Последнюю встречу с Виталием Яковлевичем можно было назвать светлым прощанием. Потому что сам он очень не любил занудства, пафоса, пусть даже и благородного. Казалось, вот сейчас он встанет и сам будет вести собственную панихиду. И, как всегда, с таким юмором расскажет о себе.