МК АвтоВзгляд Охотники.ру WomanHit.ru

«И в войне Победа сверхценою!»

 ***

Петербург для меня до

сих пор Ленинград,

Потому что блокада была, и когда-то

Я с отцом там прожил две недели

подряд,

Каждый день превращая

в великую дату!

Мотивы тридцатых годов

По миру разбросаны войны,

В мелодиях сотни ладов.

Но были просты и спокойны

Мотивы тридцатых годов.

И видятся мне патефоны,

Пластинки массивней Луны…

Как будто не слышатся стоны,

Как будто не будет войны.

1979

***

Мы не знаем сами, как бедны.

Эти годы даром не пропали.

На себя взглянуть со стороны

Очень долго нам не позволяли…

А когда взглянули — Бог ты мой!

Что с великой сделали страною…

Недопроклятый тридцать седьмой.

И в войне Победа сверхценою.

Череда ошибок роковых,

Череда кровавых преступлений.

Так ее ударили под дых,

Что она упала на колени…

Пытки. Стоны. Лагеря. Свинец.

Показуха. Оды. Несвобода.

И сидит обманутый отец,

Словно оттиск целого народа!

***

Я — автомат. Я работаю споро.

Быстро свинец оживает во мне.

Цепкий курок чует близость затвора.

Дуло и ствол закалились в огне.

Только бы пули по дулу скользили,

Если со всех окружают сторон.

Не по себе мне, когда в магазине

Вдруг остается последний патрон.

Я — автомат, и немного мне надо:

Был бы стрелок справедлив и умел,

Тот, кто щекою прижался к прикладу,

Души людей отделяя от тел.

***

Понаделали танков, войну не любя,

А теперь переводят на «мирные цели».

Но теряют в народном хозяйстве себя

Исполины, державшие мир на прицеле.

Исполнять каждый должен роль

только свою

Даже здесь,

в бронированно-дизельной драме,

Проявляя себя лишь в тяжелом бою,

Танки быстро ломаются,

став тракторами…

Сколько их, обеспушечных,

где-то теперь

Доживают свою невоенную старость…

И на стройке под окнами

трудится «зверь»,

У которого отняли смелость и ярость.

1990

В тупике

В тупике, где рельсы въелись в землю

Превращаясь в рухлядь, хлам и лом,

Паровозы сцепленные дремлют.

Все у них в прошедшем, все в былом…

Почернели труженицы-оси,

Приросли к колесам шатуны.

Ветер стук колес порой доносит,

Прерывая путаные сны.

То приснятся шумные вокзалы,

То степей пугающая тишь…

Повидали фары их немало!

Рассказали б — не заговоришь.

И молчат тяжелые машины…

Может быть, и им благодаря

Пятилетки брали, как вершины.

Побеждая, двигались к Берлину.

И везли невинных в лагеря.

***

Мы, конечно, народ великий,

Но никак не осядет муть.

Различимы святые лики,

В тупике или на пике.

Слева стоны, а справа крики.

И под ноги ложатся блики,

Освещая великий путь.

***

Им всем досталось по войне.

Кому-то по две.

Они рассказывают мне,

Что значит подвиг…

Дожить до девяноста лет

После такого?!

Творцы Победы из побед.

Не дай Бог снова.

2015

***

Так бывает — не выдержит леска,

Если рыба-судьба тяжела…

Вот и Вас, капитан Маринеско,

Потопили земные дела.

Благодарная Родина нема,

Лишь недавно сказала о Вас…

Лучше б Вы, как жюльверновский Немо,

Повстречали последний свой час.

На подлодке тринадцатый номер.

И поставила зависть капкан.

В нищете и безвестности помер

Легендарный ее капитан.

Что творят, здесь не ведают сами,

Заблудилась страна во врагах.

И сперва добивают ногами,

А посмертно несут на руках.

***

Неважно, какая поставлена стела,

А нету ее — небольшая беда.

Я слышал однажды, что кроме Гастелло

Был кто-то еще в самолете тогда…

Горели цистерны, машины и танки,

И с неба стирался чернеющий след.

Смешались от взрыва героев останки

И где-то летают уже столько лет…

И если действительно был не один он,

То чем объяснить, что забыли других…

Иль славу и память в ту злую годину

Не принято было делить на троих?!

1981

Танцплощадка

А гармонь зовет куда-то,

Далеко, легко ведет,

Нет, какой вы все, ребята,

Удивительный народ!

А.Твардовский. «Василий Теркин»

Гремит ансамбль, звенит и стонет,

На танцплощадке теснота,

Певицы местной голос тонет,

Ныряя в микрофон у рта.

Мы здесь одни из самых старших,

Другим — не больше двадцати.

Что ждет танцоров на пути…

А вдруг пора военных маршей?

От новых танцев обессилев,

Парнишка модный крепко взмок,

Ну, а сражаться бы он смог,

Как тот Иван иль тот Василий?

Сейчас их в нем не различишь,

Да и другое время ныне.

Редеют запахи полыни,

Гармонь в диковинку. Но лишь

Случись великая беда —

Он сбросит майку «из Нью-Йорка»,

И вмиг на нем, как в те года,

Зазеленеет гимнастерка…

А на привале где-нибудь,

Как бы заслышав ту трехрядку,

Запляшет он. И снова в путь…

И зазвенит в наградах грудь,

Когда вернется на площадку!

1980 г.

Получайте вечернюю рассылку лучшего в «МК» - подпишитесь на наш Telegram

Самое интересное

Фотогалерея

Что еще почитать

Видео

В регионах