МК АвтоВзгляд Охотники.ру WomanHit.ru

Гуляют там животные невиданной красы...

К 90-летию Зураба Церетели показали полную «иконографию» Мастера

Корреспондент «МК» отправился в Московский музей современного искусства, чтобы увидеть проект «Солнечный сад» одним из первых. Действо разделилось на две части: выступления спикеров и собственно закрытый показ работ журналистам. Два этажа. Хронологический порядок. Разные материалы. Разные техники.

Фото: АГН «Москва»

«Почти весь Церетели в одном месте» - если одним предложением, то увиденное нужно описывать только так. Причем в каком-то смысле выставка преодолевает собственные физические границы: на ней даются отсылки к тем произведениями Зураба Константиновича, которые невозможно занести в двери старинного особняка и которые, собственно, стали его фирменным знаком, потому что «Церетели» и «мощь, размах, масштабность» - слова-синонимы.

Фото: Иван Волосюк

Об этом стереотипе, кстати, на открытии говорила зампрезидента Российской академии художеств Манана Попова: «Многие москвичи судят о Церетели в первую очередь по монументальным работам, а у нас представлены, например, миниатюры».

Да, или масштабные скульптурные свершения — в форме эскизов, зарисовок, набросков, «настольных» вариантов. К примеру, 98-метровый московский Петра I - в виде скромной по размерам статуэтки).

Тогда еще подумалось, что даже некое число всем известных произведений, просто иначе упорядоченные, размещенные в других локациях, заслуживали бы внимание публики. Во-первых, потому что дата. Во-вторых, потому что мастерство Церетели бесспорно, а в-третьих, потому что колода карт — это всегда 36 (или 54) игральные карточки, но от этого каждая игра (читай — выставка) не перестает быть интересной. Но пойдем по порядку.

Картины в «стартовом» зале датируются 1954-1958 годами. Самое пронзительное полотно - «Ветеран». Пожилой мужчина в традиционном грузинском головном уборе (предположу, что это сванури, но я не специалист). Деревянный костыль. Усталость на лице и ощущение смертельной тяжести в ногах, подступающей к коленям. «Песнь о Тбилиси», «Имеретия. Плэнер», портрет друга-спортсмена с теннисной ракеткой в руках — это же из раннего Церетели, здесь он по-юношески (или по-детски) непосредственен. Автору «Ветерана» - 20 лет. Но это — уже шедевр, без оговорок и кавычек.

В следующем «советском» периоде творчества влияние эпохи становится более выпуклым. Дайнековская эстетика изображения спортсменов («Лыжники», 1958), и «рабочего класса» с его свершениями («На производстве», 1958, «Высотница», 1957, «На практике», 1957) не выбиваются из общего картинного гула тех лет.

«Ветеран», 1954 год. Фото: Иван Волосюк

Но уже тогда проступают черты собственного пути, кажется, что первая из «настоящих» картин Церетели — это «Студенты на берегу». И еще он гораздо искреннее, когда рисует родные места, чем когда обращается к «производственным темам». Вот картина «Имеретия», 1959 год. Считается, что изображение не может звучать — но перед этим солнечно-кирпичным полотном слышишь, как стройный хор голосов, набирая силу, поет на грузинском.

Далее - коренная ломка стиля, и это не результат «попадания под влияние»  великих современников. В год ухода Пикассо (1974), у которого Церетели учился и с которым встречался, создается картина «Памяти Пикассо», через пять лет - «Посвящение Пикассо», хотя прославленный испанец присутствует, кажется, в некоем растворенном, рассеянном, как свет, виде, во многих работах.

И тогда же возникает «иконография» Церетели: имеется в виду не только «пиксельность»  картин с эффектом «картинки в картинке», но именно нарастание христианских мотивов, которые обозначились и окрепли задолго до перестройки, когда стало можно печатать иконы и кресты на обложках журналов. 

В 1972 году, экспериментируя с металлом, Церетели не случайно ставит в центр одной из композиций серии «Объекты» христианские кресты. И чем старше становится художник, тем яснее становится его цель дать представление о мире, где много света, солнца и где гуляют животные невиданной красы. Этой сверхзадаче служат даже напоминающие о Ван-Гоге - вездесущие подсолнухи, которых становится все больше и больше, и вот они везде.  Как если бы мы не ходили по картинной галерее, а ехали мимо бесконечного подсолнухового поля. Но это — райские цветы по версии Церетели, как и эти напоминающие вьюрков и одновременно попугаев птицы — райские птицы.

Фото: АГН «Москва»

Организаторы выставки составили из работ многолетней серии «Я садовником родился» и «Память» триптих. Центральная картина — поминальные свечи и православные кресты на зеленом фоне (противопоставление жизни и смерти), слева и справа — две цветовых вариации сада, высаженного в виде креста.

Фото: Иван Волосюк

Любовь к земле, к труду на ней— национальная черта грузин, но лоза виноградная, которую в фильме «Отец солдата» защищает герой Серго Закариадзе - часть земного сада, у Церетели же мы видим сад небесный.

И на фоне таких откровений становится второстепенным всё — работа в качестве иллюстратора в грузинской версии «Крокодила», графика разных лет, гениальные витражи и панно, даже скульптуры, в которых часто христоцентризма не меньше, чем в живописи.

Вспомним монумент «Добро побеждает зло». В 1990 году его установили перед штаб-квартирой ООН в Нью-Йорке: Святой Георгий, поражающий копьем фрагменты советских и американских баллистических ракет с ядерными зарядами. Разрядка с США оказалась кратковременной, из договора «СНВ-II» нашей стране пришлось выйти... Но блаженны миротворцы, ибо они будут наречены сынами Божиими, кажется, так написано в Библии.

И Церетели, отпраздновавший недавно знаковый юбилей, всегда останется миротворцем, потому что подлинное искусство учит любви и помогает людям найти общий язык.

Получайте вечернюю рассылку лучшего в «МК» - подпишитесь на наш Telegram

Самое интересное

Фотогалерея

Что еще почитать

Видео

В регионах