Один местный житель рассказал, что это «дурка, где лечатся психи, наркоманы и алкоголики», а потому она «закрытая».
Другой, видимо, более осведомленный, поведал, что на территории лечебницы «четыре старых корпуса, построенных еще после войны, где-то в пятидесятых».
— Я вообще-то в 4-м отделении больницы лежу, но мне разрешено работать на кухне. Среди ночи завыла сирена, и нас всех разбудили медсестры. А потом к нам в отделение забежала старушка из 6-го отделения. Сказала, новенький пациент в их отделении поджег диван. Уже потом, ближе к утру, охранники сказали, что он пытался убежать через близлежащий лес, но его поймали.
Дмитрий Гладких — один из двух спасшихся пациентов сгоревшего психоневрологического диспансера №14 в поселке Раменский Дмитровского района, где погибли 38 человек, успел рассказать «МК», как начался пожар, перед тем как его увезли на допрос в следственный комитет области.
Еще одной спасенной оказалась 67-летняя столичная пенсионерка Диана Куликова. «МК» удалось отыскать соседей спасшейся и поговорить с ними. Выяснилось, что дама уже много лет страдает шизофренией, в свое время проходила лечение во многих московских психиатрических больницах, в том числе в больнице им. Алексеева. А в психбольнице №14 Диана Владимировна лечится больше двух лет. Туда ее положила на лечение родная сестра, жительница Дубны.
— Мы очень сочувствовали ей, — говорят знакомые женщины. — Дина — так мы ее называли — симпатичный и приятный человек. Да, у нее были странности в общении. Но она пыталась справиться со своим психическим недугом.
А вот с личной жизнью у Дианы не заладилось. Ее единственный сын тоже родился с расстройствами психики. А супруг не выдержал жизни среди больных людей и ушел из семьи...
Пока же версия поджога сотрудниками СК, работающими на месте, не подтверждена. Более того, они склоняются к версии о неосторожном обращении с огнем. Тем не менее, по словам Ирины Гуменной, официального представителя ГСУ СКР, предполагаемый виновник пожара задержан, и ему назначена дополнительная экспертиза, которая определит, был ли он на момент пожара под воздействием каких-либо лекарственных препаратов. Но Гладких на допросе рассказал, что диван поджег его приятель-наркоман, который погиб. Насколько правдивы эти показания, следствие еще выяснит, но уже сейчас, после обнаружения очага возгорания, практически с уверенностью можно говорить, что пожар начался именно с этого пресловутого дивана. Приятель-наркоман, к слову, на нем и был найден мертвым.
Александр Титов — местный житель, который первым прибежал спасать погибающих в пожаре больных:
— Я проснулся ночью от того, что в квартире громко залаяла моя собака. Я выглянул в окно и увидел, что горит корпус больницы. Нам с соседом удалось выбить дверь, прямо за ней лежал человек. Мы вытащили его из горящего здания. В самом конце длинного коридора лежал еще один человек. Попытались подойти к нему, но огонь уже наступал со всех сторон, все было в дыму, и дышать было уже невозможно. Так мы до него и не дошли. А тот, кого мы вытащили, оказался уже мертвым.
Марина Мочкова, медсестра диспансера №14:
— Действительно, вечером к нам поступил пациент-наркоман, его сняли с поезда и привезли сотрудники линейного отделения внутренних дел. Но курить в палате он не мог. У всех больных при поступлении отнимается всё. Разрешается иметь с собой только кружку, и то пластмассовую. А сигареты больным выдаются утром, затем отводят в специальную комнату для курения, а зажигалка только у санитара.
Марина же рассказала об одной любопытной детали, которая может многое объяснить в этой трагедии. По ее словам, раз в месяц администрация диспансера проводила учения по пожарной тревоге — в палатах мигала лампочка и звенел звонок. Поскольку это происходило с завидной регулярностью и часто, больные ночью могли просто не среагировать на очередные тревожные сигналы и спокойно продолжали спать.
— Почему так разом все полыхнуло? Отделение было отделано пластиком?
— Нет, никакого пластика не было, это старый деревянный дом, деревянные стены. Старая, ветхая постройка, вот и вспыхнула как спичка.
— Больные были привязаны к кровати?
— Нет, ни в коем случае. Они могли свободно перемещаться по корпусу. Это буйных привязывают, а буйных у нас не было. Очень жаль, что погибли две наши санитарки из Дубны: Татьяна Анатольевна Майорова, которой 54 года, и Тамара Сергеевна Попова, 41-го года рождения.
Можно предсказать, что, если факт намеренного поджога не докажет следствие, обвинение будет предъявлено по статье 219 УК РФ — «Нарушение требований пожарной безопасности, повлекшее смерть двух и более лиц». Это чревато 10 годами лишения свободы.
По существующим общероссийским нормативам пожарная команда должна прибыть на место происшествия в течение 20 минут. Самый короткий путь до психоневрологического диспансера лежал по паромной переправе через канал имени Москвы. К ней пожарные машины первым делом и подъехали, но она не работала. Как нам рассказал местный житель поселка Раменский, Валерий, официально паромная переправа должна была начать работу вчера, то есть накануне пожара. Даже натянули канаты. А вот электричество не подали. Поэтому пожарной охране пришлось возвращаться до Яхромы, ехать в объезд, поэтому она приехала больше чем через час. Говорят, что паром теперь заработает только ко 2 мая.
СПРАВКА "МК"
Диспансер №14, подведомственный Минздраву Московской области, использовался как приемное отделение на 40 койко-мест, перевалочный пункт для первичного осмотра и обследования психических больных, которых затем перенаправляли на лечение в крупные стационарные учреждения. Одноэтажное здание, в котором находился диспансер, — предвоенного, 1940 года постройки.