Эта простая истина не дает покоя многим, в том числе и некоторым спешно покидающим свою страну, спасаясь от судебного преследования и обвиняемым по уголовным делам.
Среди таких беспокойных беглецов оказались и давние друзья — Георгий Трефилов и Сергей Полонский, бежавшие от тюремного срока в России за мошенничество в особо крупном размере. Один — на туманный Альбион, второй — на собственный остров в Камбодже. Однако и там их поджидали неприятности — обоих объявили в международный розыск.
Неожиданно Трефилов выиграл в Лондоне суд о собственной экстрадиции, предоставив суду запись своего неоднозначного разговора с одним их бывших сотрудников прокуратуры, в котором речь шла о взятке в 1 млн долларов. Что интересно, получил собеседник Трефилова всего 50 тысяч и такую же, как у беглеца, статью.
Разбираться во всем будет суд, но вся «история с вымогательством» очень напоминает тщательно подготовленную постановку.
Оставшись в Англии, Трефилов вскоре оказывается в английской тюрьме. Подвело, вероятно, ощущение вседозволенности и безнаказанности, а также надежда на невнимательность пограничников. Дело в том, что Трефилов, не придумав ничего лучшего, отправился путешествовать по Европе с фальшивыми документами на имя гражданина Греции.
Полонский ставит другой спектакль — и вместе с друзьями выбрасывает в море с борта яхты камбоджийских моряков. Все сделано настолько нарочито, что напрашивается мысль — произошедшее является не случайным, а последующее за ним попадание Полонского в местную тюрьму — частью плана.
После почти одновременного освобождения из тюрем друзья, видимо, и придумывают, как перенести суть конфликта из уголовной области в политическую, позиционируя себя «мучениками» и «политическими беженцами», чтобы одновременно реабилитироваться на Западе и уйти от ответственности в России.
Вероятно, оценив «хорошую идею», Полонский решает, как и ему стать «жертвой коррупции», и записывает на видео крайне неубедительный разговор с высокопоставленным камбоджийским чиновником, якобы вымогающим у него также 1 млн долларов.
В течение года продолжаются бесконечные фотосессии, интервью и репортажи, в которых друзья стараются предстать «политическими беженцами».
Трефилов, оправдываясь, сравнивает себя с узником совести и ссылается на обстоятельства, которые были против него. Полонский «нажимает» на огромную сумму выплаченных им в России налогов.
Трефилов сам себя приравнивает к жертвам сталинских репрессий. Полонский, находясь в тропической тюрьме после забега нагишом по джунглям, ведет записи, безосновательно ссылаясь на список Магнитского, отказывается возвращаться в Россию. При этом оба активно рассказывают миру об отсутствии «легитимной базы» в России, преследовании богатых российских бизнесменов «тотально коррумпированными» монстрами-чиновниками и рейдерами-силовиками.
Аргументы не убедительны: Трефилов в многочисленных интервью и разговорах с журналистами давит на жалость и похож на застенчивого Альхена из «Двенадцати стульев», стыдящегося своего воровства. Полонский, наоборот, обращаясь к российским властям и дольщикам, напоминает своей бесцеремонностью «братка», оперирующего понятиями «понял — не понял».
Трефилов жалуется, что стал жертвой рейдеров, а в 2005 году сам был замечен в истории, до боли напоминающей рейдерский захват.
Тогда при покупке его фирмой торговой сети «Продмак» ее бывший владелец
М. Васильев оказался в тюрьме по заявлению самого Трефилова и при помощи привлеченного им депутата Гудкова. Позже Васильев заявлял о вымогательстве 25 млн долларов со стороны Трефилова, а Гудков говорил, что он «недостаточно разобрался в том деле». Но тогда не помогли ни заявления М. Васильева, ни помощь группы правозащитников.
Информация, предложенная СМИ героями, в ряде случаев откровенно искажена — так, Трефилов часто ссылается на рейтинг богачей «Форбс», хотя он лично никогда в нем не фигурировал. Оба занижают свой долг — Трефилов называет 1 млрд рублей при предъявленном обвинении в 1,9 млрд рублей, Полонский — 2 млрд при предъявленных официально 5,7 млрд рублей.
Помимо главной стратегической задачи — находится на орбите «политической оппозиции», в суете Трефилова и Полонского крайне много общего и в деталях.
Во-первых, оба настаивают на своей избранности и якобы значимой роли в судьбе России. Полонский, называя себя альфа-самцом российской экономики, требует, чтобы его холили и лелеяли. Трефилов призывает «…что-то менять, иначе лучшие люди страны будут вынуждены уехать или в Лондон, или по всему миру…»
Во-вторых, оба обращаются за помощью к омбудсмену Титову Б.Ю., автору законопроекта об амнистии. Трефилов, видимо, при этом был настолько убедителен, что Титов, поверив ему и тоже «недостаточно разобравшись», публично заявил, что следствие по делу фигуранта длится 10 лет вместо реальных 4-х.
Но не работает медиахимчистка — трудно представить Трефилова и Полонского всерьез «политическими». В новых для себя странах они прожили совсем немного, но, как видно, успели себя «проявить». А в России еще не забыли, как много «ценного» они сделали.
На Родине такие, как Полонский, по мнению В. В. Жириновского, «не бизнесмены», являющиеся «политическими эксгибиционистами» могут пригодиться на общественных работах в местах не столь отдаленных.