АМЕРИКАНЦЫ ВЗЯЛИ В ШАТУРЕ “ЯЗЫКА”

По строгим журналистским заповедям любой газетный материал должен начинаться (и желательно заканчиваться) сенсацией. Тогда читателя за уши не оттащишь от текста. В случае с сельским учителем английского языка Виктором Панюковым нам не пришлось искать умопомрачительных ситуаций. Его судьба и так бьет наповал. Из школы — по приглашению Государственного департамента США! — он уехал в Америку переводчиком. Мог десять раз остаться в Штатах: на это ему прозрачно намекали и крупные чины Госдепа, и сенаторы, и конгрессмены. Но он вернулся в Россию. И сегодня опять учит детей английскому языку в сельском районе... Уже приехав в школу, мы долго не решались напрямую спрашивать: а действительно ли ваш "англичанин" работал в Америке? Ответ (во всяком случае, для нас) напрашивался совершенно очевидный: "Ну что вы! Какой же дурак приедет из Вашингтона в Шатуру? Вы, видимо, спутали его с другим Панюковым. Не нашим". Но чем больше узнавали о Викторе Павловиче ("Вот персональный компьютер "Пентиум". Принес из дома. Учит детей печатать вслепую. А это музыкальный центр. Купили на взносы родителей. Ученики слушают английские аудиокассеты"), тем сильнее крепла уверенность, что этот Панюков — тот самый Панюков. И что мы, к счастью, прибыли в ту самую школу. Номер 4 в подмосковной Шатуре. Мечты сбываются — Почему вернулся в Россию? — переспрашивает он. И вроде бы сам удивляется: — А действительно, почему? У меня здесь семья, родители. Они бы не поняли. И еще — я хочу учить русских детей. Ну куда им сегодня без английского? При каждом выпуске класса Виктор Павлович рыдает в три ручья — будто расстается с самим собой. Любимый фильм у Панюкова, конечно же, "Доживем до понедельника". Ну а песня — "Когда уйдем со школьного двора..." Счастье по Панюкову — это не тогда, когда тебя понимают (хотя это тоже неплохо), а когда идешь — нет, бежишь! — на любимую работу. Как часто в горестной разлуке (когда каждое утро ехал на "Мерседесе" от своего house до Госдепа) он мечтал о том, чтобы найти тихую провинциальную школу. До которой от дома можно было бы доходить за 10 минут. Сон, что называется, сбылся наяву. Он наконец в России. И от дома (квартиры) до работы ровно 10 минут. Хотя и есть чисто российские неудобства. Ну, например, разница в зарплате. При желании, отработав в Госдепе, Панюков легко бы остался в Штатах учителем русского языка или психологии. Минимальная зарплата в США (самой низкоквалифицированной уборщицы) составляет 13 долларов 25 центов в час. При 8-часовом рабочем дне — больше 100 баксов. Впрочем, если кто надумает ехать в Америку уборщицей, то особенно не обольщайтесь. Этот минимум — для граждан США. Годовой заработок преподавателя с 10-летним педагогическим стажем там около 54 тыс. долларов. За минусом налогов (но за плюсом разных надбавок) Панюков бы получал от 3 до 7 тыс. "зеленых" в месяц. В Шатуре ему положили оклад по 11-му разряду — 450 рублей. Маловато. Он, признаться, рассчитывал на 14-й разряд (тогда содержание у него сразу бы подскочило почти на 200 целковых). Ведь в Казахстане (в Америку он уезжал оттуда) у Панюкова была высшая педагогическая квалификация. И об этом даже есть запись в трудовой книжке. Но нужна была еще какая-то справка-подтверждение. А вот ее-то у него как раз и нет. Ну да бог с ней — со справкой. Ведь он со своими любимыми детьми, да и до школы всего 10 минут ходу. Учитель, перед именем твоим... Работают американцы, вспоминает Виктор Павлович, не жалея сил, и выкладываются по полной. Но и то правда, что за каждую лишнюю минуту им отплачивают сполна — звонкой монетой. В Государственном департаменте они меньше 12 часов не "пахали". И за все эти труды тяжкие шла, разумеется, доплата — в 1,5—2 раза. К сожалению, в российских школах такие трудовые порывы материально никак не поощряются... В педагогике Панюков исповедует два постулата. Первый: именно учителя часто внушают ученику комплекс неполноценности — "Ну куда ты лезешь со своим умишком?.." И второй: любовь к предмету идет через любовь к учителю. Панюков в этом убедился на собственном печальном опыте. В школе Виктор Павлович у одних преподавателей чувствовал себя личностью. У других — непробиваемой серостью. В пединститут иностранных языков он поступал с "тройкой" по английскому. Школьная "училка" чуть ли не с первого урока сказала ему: "Тебе, Витя, богом не дано знать английский. Нет у тебя для этого способностей. И не будет". Та учительница, кстати, до сих пор жива и здравствует. Но в своей педагогической практике Панюков все делает с точностью до наоборот от ее "методов". Возможно, поэтому его ученики в основной массе поступают и в МГИМО, и в Академию ФСБ — т.е. туда, где язык нужно знать прилично. Он уверен, что люди в подавляющем большинстве рождаются гуманитариями. А уж иностранный язык способен освоить буквально каждый. В любом зарубежном порту, рассказывает Панюков, беспризорные мальчишки болтают на 5—6 языках. Они не заканчивали университетов. Но в пределах своих корыстных интересов могут объясниться с любым иностранным моряком. Поклянчить мелочь, показать дорогу, рассказать о достопримечательностях своего города или о ценах на товары. И только почему-то для России изучение иностранного языка превращается в великую проблему. Однажды по американским делам его занесло на Кипр. И местные педагоги (а в Панюкове в любой стране учителя видят "своего") привели его в школу для олигофренов. Те достаточно свободно владели 20 английскими темами. "Но мы-то здоровые люди, почему же у нас?.." — кипятится Панюков. Не класс, а республика ШКИД Все ноу-хау, которые существуют в мире в деле воспитания племени молодого и незнакомого, Виктор Павлович использует в своем учебном процессе. А судьба его в этом плане не обделила. Стажировку "классического английского" он проходил в Оксфорде. Таинства детской психологии постигал у лучших профессоров университета Джорджа Вашингтона... Ну так вот. Учеными уже давно замечено: речь и мышление человека взаимосвязаны. Как он говорит, выражает свою мысль — так и думает. Беседы стимулируют мысль, где-то там, в голове, выстраивают логические цепочки. Чтобы в ученике все было прекрасно, в своем английском классе (оборудовал его сам, и класс этот — лучший в Московской области) ученикам по "видику" транслирует двухминутный эпизод выступления выдающегося российского политика. Который после каждого слова тянет "а-а-а", "у-у-у", "э-э-э" — в общем, "Э-э-й ухнем!" Как борются с этими "паразитами" в США, а теперь уже и в средней школе №4 г. Шатуры? А так: на свои кровные сбережения Панюков купил микрофон, и школьник рассказывает тему с микрофоном в руках. Микрофон усиливает голос, и ученик сам слышит неопределенности вроде "э-э-э". И в последующие разы старается их не допускать. — Ученикам вдалбливаю простую вещь, — говорит Виктор Павлович. — Люди делятся на две категории. На профессионалов и на лакеев при профессионалах. "Мои" все как один хотят стать мастерами своего дела. Неважно какого — бизнеса, ремонта автомобилей или торговли... Директор школы Валентина Михайлова признается, что "новенький" учитель сразу вписался в коллектив. Если он болеет, школьники идут к директору: когда выздоровеет? Если на работе — обязательно находится в коловращении детворы. С начала перестройки в школе №4 прибавилось демократии — но с Виктором Павловичем сюда ворвался свободный дух. "С каждым учеником он на равных. У него нет деления на "начальника" и "подчиненных". В общем, не класс, а какая-то республика ШКИД. Для Панюкова важно, чтобы ребенок чувствовал себя полноценным. Пока они еще выводят английские "аз, буки и веди", он уже видит их большими. Как приходят в personal section (отдел кадров) ведущих мировых фирм. И уже сейчас переживает, чтобы приняли их, непутевых. А это совсем непросто. В Штатах нынче курить страшно немодно. О хорошей вакансии и не мечтай. Какой из тебя работник, если вечно торчишь в курилке? А по компьютеру, допустим, в этот момент сбрасывают важную информацию? Там дамы в соболях Дорога Панюкова to the USA простым грешным кажется такой же невероятной, как полет на Луну на пушечном ядре. Он работал учителем английского в казахстанской школе. И в 1990 г. приехал в Москву на международный педагогический практикум. Рассказывал иностранцам о наших школьных проблемах. ("Тогда их, — вздыхает он, — было гораздо меньше".) Видать, кого-то из американцев взял за живое его чисто американский прононс. Потому что, вернувшись в Алма-Ату, он увидел приглашение переводчиком в создаваемое посольство США. — А как же дети? — вскричал он. — У меня выпускной класс! Им в иняз поступать, в МГИМО... — Ты настоящий дурак, — сказали ему домашние. — Перед тобой открывается такое будущее! В школу всегда успеешь вернуться. Перспектива маячила и впрямь заманчивая. Дипломатические рауты, черные "Линкольны", дамы в соболях. Главное — месячная зарплата в посольстве значительно превышала его годовое учительское содержание. Жене — сапоги, сыну — пальто... В посольстве Панюков согласился поработать три месяца, в летние каникулы. К 1 сентября он уже примерял новый учительский френч, как его буквально "убил" посол США в Казахстане. В Государственный департамент в Вашингтоне (в одну из комиссий) требуется первоклассный переводчик. И посол рекомендовал на эту должность его, Панюкова. За быт, уговаривал американский дипломат, можно не волноваться: скорее всего будет отдельный дом (за аренду платит Госдеп), зеленая лужайка, озерцо и два-три автомобиля. — А как же дети? — снова вскричал Виктор Павлович. — Их кто будет учить?! — О, май год, — огорчился посол, — а моя репутация?.. После длительных "дипломатических переговоров" Панюков все-таки сломался. Уехал в Вашингтон по контракту — сначала на год, потом, после продления, еще на три. Вот зачем ему нужны parents party Жизнь в Америке многому научила самого Панюкова. В школе он устраивает parents party — родительские вечера, что-то вроде капустников. С организацией на них различных конкурсов. Поскольку папы и мамы в английском, как правило, ни в зуб ногой, то parents party проходят на русском языке. Но все равно очень весело. (Хэллоуин Панюков делает только для ребят — на английском.) Каждый родитель, невзирая на общественный сан, должен принять участие в конкурсе. Например, изобразить раскаленный утюг, щебетание канарейки или шипящий самовар. Школа тогда сотрясается от смеха. На самом же деле Виктор Павлович преследует наисерьезнейшую цель. Школа №4 в Шатуре хоть и самая крупная (1100 учеников), но и самая обыкновенная, "рабочая". В ней учатся и "легкие", и "трудные" дети. В маленьком городке родители разобщены, незнакомы друг с другом. Впервые они видятся на таком вот "party". Допустим, двое пап детей разного возраста (2-го и 7-го классов) в беседе узнают друг о друге много интересного. Часто, что они уже где-то как-то "пересекались", имеют общих знакомых. И дома рассказывают своему чаду из 7 "Б", что вот отец Алешки из 3 "А", Иван Иваныч, — классный мужик. И ты, мол, смотри, помогай Алешке, чтобы его не обижали. Дети живут дружнее. (Кстати, пока мы беседовали с Панюковым, то неожиданно оказалось, что мы чуть ли не однополчане. Срочную службу в армии проходили в одном роду войск и даже в одно время были на учениях в казахстанских степях. Чем черт не шутит — а вдруг "пересекались"?!) В школе в стадии организации английский клуб. Который держится на энтузиазме Панюкова — ведь в нашем народном образовании не принято оплачивать переработку. В клуб ходят дети от 8 до 14 лет — кто желает знать английский глубже, чем того требует школьная программа. Здесь Виктор Павлович с присущей ему энергией и с накопленным американским опытом желает из культурной жизни Нового Света вытянуть как можно больше положительного. Кое-что пробивной Панюков уже "вытянул". Английский клуб располагает "полным собранием сочинений" аудиобукс знаменитой фирмы "Voice of America" — "Голос Америки". А из Оксфорда ему прислали English USA — американский английский. Сам Виктор Павлович скромно замечает, что с одинаковым успехом говорит как на классическом английском, так и на американском английском. Чувствовался ли в Государственном департаменте его смоленский акцент? Ведь детские годы он провел в Смоленске. Как патриот русской земли, Панюков в Вашингтоне мечтал повстречать какого-нибудь американца русского происхождения. Чтобы вместе поскучать и по березкам, и по незатейливому русскому быту. Прямо измучился весь, а такого не нашел. Тогда его сердобольный начальник — сенатор и советник президента США г-н Вильям Харрисон Кортни — посоветовал ему не мучиться, а идти прямой наводкой в воскресенье в православную церковь, "там много вашего brother встречается", сказал сенатор. — Как, вы русский? — воскликнули прихожане, увидев Панюкова. — Вы тоже русские? — изумился он, увидев прихожан. Со многими он беседовал в Государственном департаменте десятки раз. Но не мог допустить, что их предки жили когда-то в России. В свою очередь, те тоже принимали Панюкова за чистокровного американца. Такие вот бывают чудеса. И нельзя налево, и нельзя направо Вспоминая Штаты, Виктор Павлович повторяет крылатое замечание Михаила Задорнова. О том, что наш уровень жизни — это их уровень смерти. Жаль, это понимает сатирик, но не финансист. Жил Панюков в 40 минутах езды от Вашингтона. В маленьком домике с тремя спальнями (но с одной женой), кухонькой в 25 кв. метров, столовой и прочими буржуазными излишествами. В Шатуре он купил двухкомнатную квартиру. Разумеется, Виктор Павлович — мудрый человек. Но до сих пор не может понять: зачем простому смертному американцу в доме сразу три спальни? Ведь Америка — страшно пуританская страна, и там как нигде блюдут нравы. Особые строгости для служащих Государственного департамента. Там шаг влево или шаг вправо может вообще поставить крест на карьере. Поэтому никаких "девочек", любимая жена, любимый Государственный департамент. Однажды он оказался в Голливуде, и сами ноги его привели к особняку известной кинозвезды Шарон Стоун. В Америке много красивых актрис, но Шарон все-таки ему нравится больше. С деловым видом стал прохаживаться у ворот. В надежде, что вот сейчас увидит ее в натуре. Если б г-жа Стоун знала, что ее ожидает учитель русской сельской школы, она бы, конечно, вышла с ним познакомиться. Но ведь за воротами-то прохаживался мен в черных очках — ни дать ни взять американец. Так он со своей кумиркой и не повстречался. Зато тогда же попал на какую-то художественную выставку, и ему понравились те работы. Оказалось — творчество другой голливудской звезды — Сильвестра Сталлоне, он прекрасно рисует. Поначалу жизнь за океаном не вписывалась в его общепринятые представления. Например, там ребенок защищен государством так, что он (ребенок) может с помощью своего адвоката подать в суд на само государство. Или на своих родителей — если те вздумают безо всяких на то веских причин устроить ему взбучку. В Вашингтоне во время его пребывания был шумный процесс. Когда сынишка подал на папу в суд за подзатыльник. И американская Фемида присудила суровому родителю штраф в пользу истца в размере 500 баксов ежемесячно в течение года. И хотя они через пару дней снова стали не разлей вода, папаша платил своему сыну штраф. Впрочем, права взрослого населения там тоже надежно охраняются законом. Полицейскому можно (и нужно) спокойно сказать: Sorry, cop. Без своего адвоката я не буду с тобой разговаривать. Американцы на каждом шагу напоминают копам, что те живут на налоги граждан. Поэтому не рядовые американцы для полиции, а полиция для рядовых американцев. Если об адвокате (или налогах) заикнуться в Шатуре, тот тут же от стража порядка можно получить по зубам. Почувствуйте разницу. Но разница не только в этом. Американцы — народ, который гордится (и, наверное, по праву) своей страной. Группа трезвых мужчин на уик-энде ни с того ни с сего может затянуть гимн "Америка! Америка!.." Панюков был ошарашен, когда мужчины (втайне от жен) отходили от праздничного стола, чокались бокалами и пили за Америку! У американцев нет национальных или расовых предрассудков. До поездки за океан, в Штаты, он представлял, что с сумерками там все надевают на голову белые ку-клукс-клановские балахоны и начинают сводить счеты с неугодными "цветными". Все куда проще: человек оценивается только по профессиональным качествам. Это особенно бросалось в глаза после Казахстана, где он работал учителем. И где казахи почему-то почувствовали себя центром мироздания. В Вашингтоне ему всего один раз намекнули — кто есть кто. На что учитель-переводчик мягко возразил: мол, сам-то ты откуда приехал? Коренными американцами там можно считать только индейцев. Конечно, в Государственном департаменте Панюков сошелся на короткую ногу со многими политическими знаменитостями США. С вице-президентом Гором на пикнике он жарил шашлыки. Знает госсекретаря, сенаторов, министра обороны и даже шефа ЦРУ. А вот Билла Клинтона, к своему стыду, ни разу не видел. Его заокеанские друзья (с некоторыми он переписывается. Было бы удобнее перезваниваться, но в Шатуре у него нет телефона) большие фантазеры по части досуга на природе. Барбекю на решетке — полнейшая ерунда в сравнении с party potlak — "вечеринкой у вас". Гостеприимные хозяева готовят базовое блюдо. А приглашенные дамы и господа приносят с собой что-нибудь такое-эдакое. Вот тогда мужчины особенно часто горланят "Америка! Америка!.." И втайне от жен провозглашают за нее тосты. Такие увеселительные мероприятия Панюков хотел бы привнести (наподобие parents party) и в учительскую среду Шатуры. Но тут ничего не получается. Не так давно им (педагогам) задержали зарплату всего-то на 3—4 дня. Казалось бы, ну что за трагедия?! А две учительницы рыдали навзрыд. Им натурально нечем было кормить семью... Сказано ведь: наш уровень жизни — это их уровень смерти...