Метель летела мимо окон. Ветер раскачивал старый купейный вагон, и казалось, что он мчится сквозь темноту и снег к далекому утру.
Печка-“буржуйка” отливала в полумраке раскаленными боками, мы пили водку, которая была особенно крепкой в эту февральскую ночь.
Перед передним тамбуром вагона лежало несколько пролетов пути, а впереди у края дороги чернел рельсоукладчик.
Нашему вагону некуда было торопиться.
“Уж рельсы кончились, а станции все нет...”
То, что потом назовут станцией, строилось километрах в семи от нашего веселого вагона.
Я собирал материал для очерка и встретил своего старого знакомого, московского парня Эдика Шаповалова. Мы с ним познакомились в 1960 году на Абакан-Тайшете, потом я писал о нем на целине, и вот третье неожиданное свидание на трассе Байкало-Амурской магистрали.
Мы пили водку, закусывали консервами “Частик в томате” и пели песни.
Каждая великая стройка рождала свой фольклор.
Я смотрел на ребят из бригады Эдика, на их сильные умелые руки и думал о том, сколько таких людей я встречал на стройках, буровых, рыбачьих шхунах...
Мне было легко и приятно с этими веселыми парнями. Которые умели работать, выпить со вкусом, лихо спеть под гитару хорошую песню.
— Понимаешь, — сказал мне Эдик, — мы занимаемся мартышкиным трудом. Делаем насыпи, кладем рельсы, а придет весна, и плывун размоет все к такой-то матери.
* * *
А Леониду Брежневу нужна была “великая стройка”, которая останется в веках после него. БАМ — это было нечто сродни целине, Абакан-Тайшету и Красноярской ГЭС.
На строительство дороги уезжали специальные отряды молодых ребят, облаченных в особую защитную форму.
Утро страны начиналось с бодрой песни:
“Это рельсы звенят — БАМ!”
И мало кто знал, что проектировщики умоляли цековских функционеров остановить строительство, которое велось практически втемную, без необходимой геологической подготовки.
Но цековским молодцам надо было докладывать Самому, поэтому аргументы ученых мужей только принимались к сведению.
— Все поправим в процессе работы. Дорога должна быть построена как можно скорее.
На монетном дворе в десятках тысяч экземпляров печаталась новая медаль: “За строительство Байкало-Амурской магистрали”.
Стройка века. Памятник эпохи Леонида Брежнева.
* * *
А в вагончике, затерявшемся в пурге, ребята рассказывали мне, что такое “строительство века” на самом деле.
Мы пили водку и говорили об этой тяжелой стройке.
В другой половине вагона кто-то растянул меха аккордеона и запел звучно и сильно:
— Приезжай ко мне на БАМ, я тебе на рельсах дам...
Совершенно другие песни пели строители магистрали.
* * *
В Кремле тоже любили поразвлечься, но там проблемы строителей БАМа мало волновали. Старики веселились по-своему. На своих заседаниях они решали необыкновенно важные для страны вопросы.
ВЫПИСКА ИЗ РАБОЧЕЙ ЗАПИСИ ЗАСЕДАНИЯ ПОЛИТБЮРО
ЦК КПСС 16 ФЕВРАЛЯ 1978 ГОДА
Сов. секретно Экз. единственный
Председательствовал тов. Брежнев Л.И.
Присутствовали тт. Андропов Ю.В., Кириленко А.П., Косыгин А.Н., Кулаков Ф.Д., Мазуров К.Т., Пельше А.Я., Суслов М.А., Устинов Д.Ф., Демичев П.Н., Кузнецов В.В., Пономарев Б.Н., Черненко К.У., Долгих В.И., Зимянин М.Б., Рябов Я.П., Русаков К.В.
БРЕЖНЕВ. Я хотел бы посоветоваться по некоторым вопросам: о вручении ордена “Победа”. Все вы проголосовали решение о награждении меня орденом “Победа”. Я благодарю товарищей за эту высокую награду. Поскольку решение такое есть, и товарищи предлагают вручить его мне 22 февраля.
ВСЕ. Правильно. 22 февраля будет заседание.
БРЕЖНЕВ. Видимо, для вручения ордена “Победа”, может быть, целесообразно было бы одеть военную форму.
ВСЕ. Правильно, это было бы целесообразно.
БРЕЖНЕВ. Но вместе с тем, насколько мне известно, по статуту орден “Победа” носят также и на гражданской одежде.
СУСЛОВ. В статуте нигде не сказано, что он носится на военной форме.
ЧЕРНЕНКО. Этот орден можно также носить и в гражданской одежде.
* * *
Маршалу, награжденному таким орденом, просто необходима была маленькая победоносная война.
И наши войска вошли в Афганистан.
Перепуганный посол в США Добрынин прилетел в Москву, бросился к министру иностранных дел Андрею Громыко и начал рассказывать о реакции президента США Рональда Рейгана и Конгресса США на ввод наших войск в Афганистан.
— Ничего страшного, — успокоил посла министр, — они опомниться не успеют. А мы за месяц управимся и выведем солдат обратно.
Вот что значит старость. А ведь когда-то Андрей Андреевич Громыко был очень умным и думающим дипломатом.
Не получилось за месяц. Не пошла масть...
...Через десять лет другой мудрый политик и славный военачальник объявил, что с Чечней он справится за три дня силами одного полка ВДВ...
И опять не пошла карта.
Но давайте вернемся в те замечательные годы, которые потом высоколобые назовут стагнацией, или временем застоя, а я с удовольствием называю эпоху Леонида Брежнева временем застолья.
И постараюсь чуть попозже это показать.
Ну а пока в Кремле сидел престарелый маршал, получивший на юбилей все виды холодного оружия: шашку, саблю, кортик, отделанный золотом и драгоценными камнями.
Военный успех в Афганистане должен стать еще одной после БАМа исторической вехой правления Леонида Ильича.
Он начал войну, а она практически добила экономику страны. Не будь Афганистана, партия Ленина еще бы повластвовала на одной шестой части земного шара.
* * *
В то время я собирал материал для романа, в котором действие происходило в конце Российской империи.
1916 год был воистину роковым для России.
Утлую лодку тогдашней государственности раскачивало как могло окружение Григория Распутина. Банкир Дмитрий Рубинштейн, биржевик Манус, карточный шулер и торговец бриллиантами Арон Симанович, журналист и сотрудник охранки Иван Манасевич-Мануйлов, знаменитый проходимец князь Андронников и еще целая шайка голодных и алчных русских жуликов и немецких шпионов.
По-видимому, закаты великих империй имеют массу схожих примет. Если задуматься, то закат царской России очень напоминает закат советской империи.
Годы правления Леонида Брежнева стали некой разрушительной силой для страны неразвитого социализма.
Вокруг правящей элиты появилось огромное количество жуликов и аферистов всех мастей, предсказателей судеб и лекарей-знахарей.
В отличие от царской России большевики сумели заложить более основательный фундамент: почти четверть века нашу страну не могут уничтожить “потомки” распутинского окружения.