– Юрий Николаевич, что за революционный прорыв совершил Китай в области энергетики? Он действительно становится мировой энергодержавой будущего?
– Похоже, да. Китай создал основу инновационной, низкоуглеродной промышленной экономики, способной возглавить глобальный переход к нулевым выбросам углерода и разворачивающуюся революцию искусственного интеллекта. На сайте Project Syndicate опубликована статья «Будущее «Энергосударства» Китая».
Перспектива этого будущего рисуется весьма красочно: «В Китае происходит очередная масштабная трансформация. Мировая фабрика быстро становится первым энергосударством, экономика которого все больше опирается на чистую энергию, искусственный интеллект, передовое производство и контроль над ключевыми стратегическими материалами».
«Китай зарекомендовал себя как бесспорный мировой лидер в производстве экологически чистых технологий, – говорится далее. – В настоящее время на него приходится около 60% всех производственных мощностей солнечного, ветрового и аккумуляторного оборудования, а также более 80% мирового производства солнечных модулей. Масштаб этой деятельности способствовал резкому снижению издержек: например, цены на солнечные модули за последнее десятилетие упали примерно на 80%.
Укрепляя свое доминирование, Китай также захватил контроль над редкоземельными металлами, жизненно важными для производства широкого спектра высокотехнологичной продукции, такой как электромобили, ветряные турбины и датчики с искусственным интеллектом. Сегодня Китай контролирует более 40–50% мировых запасов редкоземельных металлов и почти 70% их добычи и переработки.
Тем временем масштабные инвестиции Китая в укрепление своего инновационного потенциала, особенно в области искусственного интеллекта, приносят свои плоды. В настоящее время на Китай приходится более половины мировых исследователей в области искусственного интеллекта и около 70% патентов в этой области. Китай вошел в десятку лидеров по мировым индексам инноваций, например, по индексу Всемирной организации интеллектуальной собственности».
Все это, сказано далее в публикации, служит поразительным примером долгосрочного стратегического позиционирования, где каждый элемент разворачивающегося глобального экономического перехода – от поставок ключевых ресурсов до производства высокотехнологичной продукции, разработки и финансирования новых промышленных и энергетических систем – теперь в значительной степени зависит от Китая: «Независимо от того, являетесь ли вы Соединенными Штатами, стремящимися получить доступ к редкоземельным металлам, или развивающейся страной, нуждающейся в инфраструктуре чистой энергии, вы обращаетесь к Китаю».
– То есть у Китая прямо-таки скатертью выстлана дорожка к энергетическому лидерству?
– Именно этого на Западе очень опасаются. На сайте Project Syndicate очень надеются, что китайцы хоть где-то, но поскользнутся: «Каким бы могущественным ни казался Китай как ведущий экспортер критически важных минералов и технологий, его положение увековечивает зависимость от внешнего спроса, от которой он пытался уйти. В то время, когда растущий протекционизм и опасения по поводу национальной безопасности меняют глобальные цепочки поставок, зачастую отдаляясь от китайских поставщиков, это может стать серьезной уязвимостью».
Надвигающийся демографический кризис в Китае усугубляет риски, указывается далее в этой любопытной публикации: «Численность трудоспособного населения сокращается (вообще-то, странно слышать от жителей вырождающегося Запада о нехватке рабочих рук в Китае – Ю.Ж.), доля пожилых людей, находящихся на грани демографического бремени, растет, а уровень рождаемости упал до уровня, значительно ниже уровня воспроизводства. Сокращение числа работников может привести к замедлению роста доходов и потребления, что подорвет усилия правительства по переходу экономики к модели роста, ориентированной на потребление».
«Недавние события в жилищном секторе не улучшают ситуацию, – утверждается в статье. – В последние десятилетия цены на недвижимость в Китае резко выросли из-за таких факторов, как быстрая урбанизация, зависимость местных органов власти от продажи земли как источника доходов и высокие ожидания экономического роста. Таким образом, жилье стало основным фактором, позволившим китайским домохозяйствам увеличить свое благосостояние».
– То есть на Западе усмотрели проблемы в китайской экономике?
– Они считают, что что-то усмотрели. И что это действительно проблемы. Тот же сайт Project Syndicate злорадствует: «Сочетание слабого спроса, избыточных мощностей и высокой долговой нагрузки привело к краху сектора недвижимости Китая, что привело к снижению благосостояния домохозяйств и снижению доверия потребителей (а ведь только что утверждалось обратное, путаются в показаниях – Ю.Ж.). Снижение цен, возможно, привело к потере домохозяйствами более 3 трлн юаней (424 млрд долларов США) в виде упущенных расходов с 2021 года.
Добавьте к этому замедление роста производительности труда и высокий уровень безработицы среди молодежи (около 17,5% для людей в возрасте от 16 до 24 лет), и окажется, что китайскому среднему классу, возможно, будет сложно стать потребительской базой и двигателем инноваций, необходимыми стране.
Таким образом, Китай достиг переломного момента. Он создал механизм инновационной, низкоуглеродной промышленной экономики, способной возглавить глобальный переход к нулевому потреблению энергии и разворачивающуюся революцию искусственного интеллекта. Но для того, чтобы это энергогосударство стало устойчивым, Китаю необходимо добиться прогресса в трех важнейших областях».
– Запад надумал поучить Китай, как вести хозяйство?
– Что поделать, они все еще мнят себя великими и самыми умными. Сайт Project Syndicate поучает: «Во-первых, производительность должна расти не за счет увеличения числа роботов или заводов, а за счет постоянных инноваций, развития навыков, эффективного управления и модернизации сферы услуг. Здесь важна интенсивность исследований и разработок: увеличение расходов на НИОКР на 10% по отношению к ВВП может обеспечить рост производительности в обрабатывающей промышленности на 7%.
Во-вторых, Китаю необходимо найти способы ускорить переориентацию экономики на внутренний спрос. Для этого необходимо приложить усилия к повышению доходов и благосостояния домохозяйств, росту доверия потребителей и созданию рабочих мест, например, путем развития сферы услуг, включая уход за пожилыми людьми, здравоохранение и перераспределения рабочей силы из обрабатывающей промышленности и сектора недвижимости в секторы, ориентированные на потребление.
В-третьих, Китаю необходимо разумно управлять своей внешней зависимостью. Хотя большая самодостаточность крайне важна, не менее важны стратегические партнерства, предсказуемые торговые отношения и прозрачные рамки сотрудничества».
Понимаете? Вот он, главный посыл! Китаю, оказывается, очень важны «стратегические партнерства и предсказуемые торговые отношения».
Неужели Китай всего этого не имеет, например, в рамках ШОС или БРИКС? Видимо, на Западе это не берется в расчет. Настоящим партнерством, по их мнению, может быть только зависимость от Запада.
– Какие прогнозы в отношение Китая строят на Западе?
– Там пытаются казаться объективными. Стиснув зубы, эксперты сайта Project Syndicate пророчествуют: «Трансформация Китая способствует снижению стоимости возобновляемых источников энергии, расширению поставок чистых технологий и привлечению новых инвестиций в инфраструктуру по всей Азии и Африке. Китай уже играет важнейшую роль, помогая развивающимся экономикам быстро перейти от систем на основе ископаемого топлива.
Однако стратегия «энергогосударства» Китая также дает ему значительные рычаги влияния на другие страны, которые, как показало недавнее введение ограничений на экспорт редкоземельных металлов, он может использовать в качестве оружия. Технико-промышленный прогресс Китая всегда будет рассматриваться через геостратегическую призму. По мере того, как страна укрепляет свое влияние на сырьевые ресурсы и высокотехнологичное производство, другим странам предстоит решить, стоит ли удвоить сотрудничество с Китаем, диверсифицировать свои цепочки поставок, чтобы избежать зависимости от него, или же рисковать полной изоляцией.
Для всего Азиатско-Тихоокеанского региона посыл ясен: эпоха низкозатратного производственного арбитража подходит к концу, и ИИ, зеленая инфраструктура и цифровое оборудование становятся новыми рубежами экономического роста и процветания. Поскольку Китай позиционирует себя как поставщика, разработчика и локомотива этой новой экономики, странам Азии и за ее пределами придется адаптироваться, взаимодействуя с Китаем, устраняя узкие места и перестраивая собственные промышленные модели».
– На Западе есть понимание, что Китай достиг своих высот не в одиночку?
– Может, и есть, но это понимание не афишируется. Ведь эти высоты достигнуты благодаря не Западу, а совсем другим партнерам. Экспертам сайта Project Syndicate очень неловко признавать, что превращение Китая в энергодержаву произошло благодаря стремительному укреплению сотрудничества в энергетике с Россией.
На состоявшемся в Пекине VII Российско – Китайском энергетическом бизнес - форуме особо было подчеркнуто, что за последние 10 лет Россия стала главным поставщиком нефти в Китай, обеспечив 20 процентов всех поставок. Благодаря высокой эффективности закупок российской нефти экономический эффект для Китая с 2022 года составил 20 млрд долларов. Разумеется, такая российская нефтяная поддержка значительно облегчила Китаю осуществление революции в «чистой» энергетике.