МК АвтоВзгляд Охотники.ру WomanHit.ru

Учебник для дураков

Коллекционер жизни

Жизнь немилосердно наказывает глупых. Умным прощает ошибки, позволяет выкрутиться, а дурак все глубже вязнет и запутывается в противоречиях, коренящихся в его собственной недалекости. Как избежать огрехов? И хотя бы отчасти превозмочь свое недомыслие? (А с чужим и вовсе не справиться!) Об этом шла речь в моем романе «Учебник Жизни для Дураков», увидевшем свет четверть века назад. Глупых в связи с выходом этой книги поубавилось. Но значительно меньше не стало. Поэтому продолжаю.

Фото: Алексей Меринов

Президиум

Президиум — зеркальное отражение зала. Вы сидите и смотрите как бы на себя.

И все же любопытно: как они собираются в привилегированной комнате, прежде чем выйти на сцену, жрут бутерброды, купленные на чужие (наши с вами) деньги, обмениваются анекдотами, смеются над околесицей, которую будут нести с трибуны, и над теми, кто будет эту бредятину слушать, кого они, баловни судьбы, будут учить жить.

Пылинка

Стоишь, разговариваешь с малознакомым человеком, и вдруг эдаким свойским, участливым, даже ласковым движением снимешь с его плеча ниточку, или волосок, или пылинку — и сразу между вами какое-то особенное доверие, симпатия, будто оказал важную услугу. Может, и волоска-то не было, и пылинка примерещилась, а доброжелательность возникает.

Сообщничество равных

В сущности, ироничная манера разговора — это неприкрытая лесть: вы как бы заранее безоговорочно признаете собеседника столь же хорошо все понимающим, как вы, то есть устанавливаете с ним сообщничество равных.

Увы, тонкую лесть в состоянии оценить далеко не каждый. Но льстить грубо — не комильфо, это, напротив, унижение. Дескать, умственных способностей хватит только на то, чтобы воспринять посконную прямолинейность. Нет, надо стелить вот именно тонко. Кружевно. Ведь, возвышая собеседника, вы себя ставите на одну ступень с ним. Без взаимного паритета разговор невозможен. Приятно, когда у вас находят тонкое чувство юмора, когда считают: вы настолько умны, образованны, искрометны, что поймете с полуслова, и нет необходимости вдаваться в нудные мелочи, растолковывать, объяснять. Игра ума — главное в запланированно непринужденной, приятной обеим сторонам беседе.

А те, кто не может или не хочет стать с вами вровень, остаются ниже, те тонкой лести не заслуживают. Они вашу манеру воспримут как общение свысока. Потому важно знать, с кем имеешь дело, кому можно тонко льстить, а кому нет.

Мягкотелость

Почему так получается: хочешь выйти из магазина и видишь — с другой стороны к двери подошла старушка. Пропускаешь ее, а за ней в узкую створку устремляется поток — женщины с кошелками, небритые мужчины, старики и детвора. И никто не подумает уступить тебе. Все думают только о себе и рвутся, как на пожар.

До и после отпуска

Кажется: уедешь в отпуск, далеко уедешь, бросишь дела, и они сами утрясутся, без твоего участия, — и на работе, и дома. А когда вернешься, тогда и будешь решать, как жить дальше. Но до этого обязывающего момента еще ох как далеко — он наступит после отпуска. А возвращаешься — все по-прежнему. И на работе, и дома. И опять откладываешь решение до лучших времен. До отпуска.

Подлинная жизнь

Живем только летом. Зимы не в счет. Иначе почему жизнь измеряется летами? «Столько-то лет исполнилось». Ведь не говорят: «Столько-то исполнилось зим».

Как с тобой поступят?

Относиться к людям субъективно — куда сложнее, чем пользуясь объективной или расхожей информацией. Ибо возникает риск ошибки. Понравился тебе человек, а про него, оказывается, известно: он — негодяй. И если оценивать его исходя из этих циркулирующих данных, — действительно, лучше такого сторониться и дел с ним не иметь. Ну а если, наперекор молве, доверяешь интуиции и предполагаешь: с тобой мерзавец не поступит плохо, то, как правило, именно так с тобой и поступят.

Кляп

Конечно, противно, что от имени нашего поколения говорят те, кто за счет острых локтей и папиных связей сумел взобраться на трибуну. Противно, что от нашего имени что-то провозглашают, чего-то требуют, в чем-то исповедуются. Но для того, чтобы заткнуть этим говорунам рот, нужно пробиться к трибуне. Потратить силы и жизнь на преодоление изобилующего препонами пути — с тем, чтобы заткнуть чей-то поганый рот кляпом, — не слишком ли расточительно?

Не допрыгнуть

Второразрядному мнится: вот сгинет (потерпит фиаско или умрет) перворазрядный, и он, второразрядный, дождавшись своего часа, заступит на передовые позиции. Но, как правило, появляется новый перворазрядный и подхватывает эстафету предыдущего. Второразрядный — это и его счастье, и его беда — не сознает: ему не сделаться (как бы не тщился) перворазрядным. Не дано. Не допрыгнуть, не дотянуться.

Завтрашний день

Заботятся ли о завтрашнем дне птицы? Сизари, воробьи, вороны? Ничуть. Спят, набивают желудок тем, что подвернется, занимаются любовью.

Конечно, они разумнее нас. Будет день — будет и хлеб.

А насекомые? Разве жуки и бабочки строят коробки — чтобы укрыться от непогоды? Нет, прячутся под листиком, чтобы переждать дождь. Но от птичьего смертельного клюва им никуда не деться.

А мы? Строим для себя именно коробки и сами в них заползаем.

Люди, озабоченные проблемами, которые могут и не возникнуть, накапливают и накапливают в этих коробках про запас. Хлеб черствеет, в крупе заводятся жучки — и выбрасываем ставшее непригодным пропитание — на радость беззаботным птицам.

Вот поэтому птицы не заботятся о завтрашнем дне — потому что люди слишком о нем заботятся.

Поползновения

Голуби, вороны, воробьи, наверное, думают, что и провода натянуты, и дома построены — чтоб птицам было где посидеть на карнизах и антеннах и от дождей прятаться, и асфальт положен, чтоб удобнее зернышки склевывать.

А почему так не думать, если у голубей — как у людей? Только у нас поползновения замаскированы одеждой и воспитанием, а у них как на ладони. Вот голубь вращается вокруг своей оси — обхаживает голубку. Он ей не мил — и она вспорхнула и улетела. Тут же, продолжая вращаться, он подкатил к следующей, ближней по ходу движения. С этой не удалось — он за третьей. Человек бы со стыда сгорел: получать отказ за отказом и на глазах у предыдущих ухлестывать за следующей. А голубю хоть бы хны: ну, не получилась семья — через пять минут получится. Ему все равно: с кем, с какой, где и как.

Но есть и у них свой престиж. Голубки гоняются за беленькими, которые из голубятни, окультуренной породы. Не такие, как большинство. Белая кость. Таким они сразу уступают.

Все ли с вами в порядке?

Львы пожирают своё потомство — чтоб не выросли конкуренты. Львицы пытаются защитить львят, но относятся с пониманием к жестокости вожака.

Медведи грызутся с косолапыми собратьями до смертельного исхода.

Кашалоты и олени в соперничестве за самку устраивают побоища.

Так что тираны, истребляющие конкурентов, — не аномалия, а норма. Аномалия — как раз те, кто сторонится и страшится убийств. Это с ними, с их психикой и воззрениями, не все в порядке.

Разве не хочется вам, истребив не согласных с вашей точкой зрения спорщиков, зажить на зачищенном от них просторе, лишенном каких бы то ни было препятствий и помех?

Будь осторожен!

В каком мире живем? Только зазевайся, замешкайся, ослабь и притупи настороженность и готовность вступить в схватку за свою жизнь — этим тотчас воспользуются. Со всех сторон за тобой наблюдают тысячи враждебных глаз — эти стерегущие тебя существа в любой момент готовы наброситься. Если не убить, так обворовать, если не содрать кожу, так надсмеяться себе на радость, а тебе на горе. Их стремление и цель: поиздеваться, унизить, воспользоваться твоей секундной заминкой, глупостью, неосмотрительностью, доверчивостью.

Получайте вечернюю рассылку лучшего в «МК» - подпишитесь на наш Telegram

Самое интересное

Фотогалерея

Что еще почитать

Видео

В регионах