Когда на окраинах России гремят пушки, а в Москве захватывают заложников, на доброту и снисходительность окружающих рассчитывать трудно. Мы и сами не замечаем, что становимся более равнодушными к чужой беде, а подрастающее поколение — безжалостным.
Год назад тихий Озерский район потрясли жестокие немотивированные убийства. Учитывая реалии сегодняшнего дня, эти преступления, возможно, и не всколыхнули бы общественность. Если бы их не совершили малолетки...
Страшные истории про то, как милые детки стреляют из игрушечных пистолетов битым стеклом по тетенькам, идущим из магазинов, как правило, случаются в больших городах. Поэтому общественность уже успела укрепиться в мысли, что чрезмерная жестокость — удел хронически одиноких детей мегаполисов. Психологи рассуждают о факторах тревожности, власть открывает центры реабилитации для сложных подростков, милиция их ловит, но…
Подмосковные Озеры — город, в котором чуть больше 29 тысяч жителей. И уже сейчас здесь ходят слухи о том, что месяц июль каким-то непостижимо жутким образом действует на местную молодежь. А все дело в том, что в местных закоулках с потрясающей периодичностью произошли три страшных преступления.
Их было девять — четыре мальчика и пять девочек. Вполне приличная компания в возрастном диапазоне от 11 до 18 лет. Таких по области — сотни, если не считать одной особенности, коя возникла в один из душных июльских дней.
Идея убить любого обитателя местной помойки, раскинувшейся километрах в трех от центра, завладела детишками вроде бы спонтанно. Но логика четкая: в таких местах коротают время обычно антисоциальные личности, о которых плакать в случае чего никто не станет, да и в милицию побитый бомж не пойдет — больше проблем заработаешь, чем решишь.
Словом, идея витала до тех пор, пока прекрасная половина компании не приняла решение ее материализовать. Они первыми отправились на свалку, в то время как пацаны застряли в центре. Среди группы девчонок выделялась одна — шестнадцатилетняя Надя, даже случайный прохожий признал бы в ней лидера, несмотря на ее довольно низкий рост и серенькую наружность.
Быстрая на решения, палец в рот не клади, и крута донельзя. Вот и весь портрет. В материалах дела указано, что дальнейшие действия девочек были направлены на попытку “заслужить уважение и утвердиться в компании сверстников”. Только способ они выбрали...
Был июль, день одиннадцатый, час дня. Их жертва в то время и не подозревала, что смертный приговор ей уже вынесен. Бомж Миша, спившийся неудачник сорока с лишним лет, сидел на кем-то выброшенном кривом стуле и пытался содрать обмотку с ротора электромотора. Он зарабатывал на водку сдачей цветных металлов.
Когда девчонки подошли и, не стесняясь в выражениях, начали насмехаться над его внешним видом, Миша старательно отводил глаза и на конфликт не шел. Это возмутило компанию еще больше, кроме того, мальчишки тоже подтянулись, и теплая компания уже начинала казаться себе непобедимой.
И тогда 12-летняя очаровашка со смешной прической Аня выбила из-под жертвы стул. Это послужило сигналом к бою. На Мишу посыпались удары, наносимые руками и палками. Били все. Ребята потом скажут следователю: не хотелось отстать от девчат. Не удержавшегося на ногах бомжа добивали ногами по голове. А он просил: “Ребята, не бейте дядю Мишу”. Да какое там... Только “лидер” нанесла ему по голове не менее семи ударов, а девочка Аня встала на окровавленное тело и несколько раз подпрыгнула.
Дошло до того, что мальчишки испугались прыти своих спутниц и оттащили их от Миши. Тело умирающего бомжа спрятали в кучу мусора и прикрыли рубероидом, а сами они, довольные и, так сказать, счастливые, пошли по домам.
Но даже дети-убийцы продолжают оставаться детьми. На следующий же день после казни дяди Миши они отправились… на свалку, поглядеть, что там происходит. Здесь они и попали в цепкие милицейские руки.
На суде (а “именем Российской Федерации” услышали только четверо из них, остальные проходили как свидетели — маленькие еще по уголовному делу идти) было душно. Может быть, потому что состоялся он почти через год в жаркий августовский день. А может, потому, что даже видавших виды судейских поразила низкая хрупкая девочка с выразительными глазами, которая, как в школе у доски, размеренно рассказывала о том, как била бомжа палкой по печени. Судья не выдержал:
— Ну откуда ты знаешь, куда надо бить?!
— В кино видела, — девочка потупила глазки.
Эксперт установил, что каждый из ударов, нанесенных Мише по голове, мог привести к кровоизлиянию в мозг, но, к счастью для маленьких палачей, не привел. Умер он, оказав им очень щедрую услугу, от отека легких и головного мозга, то есть естественным путем.
Поэтому судили малолетних нелюдей не за убийство, а по статье 111 части 3, “умышленное причинение тяжкого вреда здоровью группой лиц по предварительному сговору”. Детишки получили смешные сроки (самый большой — 3,6 года условно).
Смягчающих обстоятельств судья углядел кучу — ранее не привлекались, раскаялись, оказывали содействие следствию и т.д. Так что палачи замечательно себя на данный момент чувствуют и иногда ходят мимо свалки, на которой они убивали совершенно безобидного дядю Мишу.
Приговор по этому делу еще не был вынесен, а Озеры уже потрясло очередное ЧП, связанное с детьми. Был месяц июль 2001 года.
Ребятам Горлиным вообще по жизни не повезло — родители когда-то были, но толку от них не было, потому как пили. Отчасти из-за доставшейся наследственности пятнадцатилетний Дима не мог говорить и пытался изъясняться с окружающими жестами да отрывочными слогами, за что и получил кличку Бубу, за которую, кстати, не обижался.
Он и его младший брат подружились с себе подобными неудачливыми и неблагополучными 13-летним Лешей Лучниковым и 14-летним Васей Блиновым. В тот душный день, 21 июля, путь компании пересекся с линией жизни одного из местных алкоголиков-попрошаек. Дорофеев чего-то там настрелял на водку, кою выпил в непосредственной близости от магазина, закусил селедкой. Потом организм потребовал покурить. В поисках курева его внимание и привлекла компания мальчишек. Попросил. Дети разговаривали невежливо.
— От деда воняло селедкой, — пояснит потом один из них.
И тогда Дорофеев совершил свою последнюю в этой жизни ошибку — передразнил речь Горлина. Этого ему не простили: когда пьяница подошел к торцу магазина №1, Дима налетел со спины и толкнул его на землю. Били со знанием дела. Когда руки устали, Дима вырвал доску из забора и лупил уже ей, потом он станет колотить уже неподвижное тело попрошайки трубой.
Судмедэксперт устанет перечислять в заключении: “кровоизлияние в мягкие ткани, двойной перелом нижней челюсти, гематома в 130 граммов со сдавливанием вещества головного мозга, разрыв правой почки…” Дима не мог остановиться, а остальные дадут показания, что убивали Дорофеева “за компанию”. То, что осталось от мужчины, они оттащили за ноги к помойке и завалили пустыми коробками. Дорофеев умер от тяжелейшей черепно-мозговой травмы в 4 утра в местной больнице.
Вы будете смеяться, но никто из фигурантов и этого дела не понес уголовного наказания: все трое признаны невменяемыми и отправлены на лечение.
Месяц июль этого года прошел в Озерах сравнительно спокойно, по крайней мере, детских разборок с людьми милицейская сводка не зафиксировала и правоохранители вздохнули с облегчением. Но, как выяснилось пару недель назад, июль дети перенесли на октябрь.
Три замечательные 15-летние девочки, ученицы местной гимназии, Ира, Света и Марина решили выяснить отношения с четвертой. Претензия была серьезной — Наташа не дала списать им то ли самостоятельную, то ли домашнюю работу. То бишь, как говорят юристы, сложились неприязненные отношения.
“Стрелку забили” в детском садике на веранде. Цена вопроса была сформулирована четко — провинившаяся Наташа должна встать на колени перед обиженными и попросить прощения. Получив отказ, девочки озверели — били, как выяснилось, излюбленным детским способом — ногами по голове. В результате чего Наташа получила сотрясение мозга и многочисленные синяки. Уголовное дело, начатое было по статье 116 УК РФ (нанесение телесных повреждений в виде побоев), прекращено. Но на данный момент прокуратура Озер занимается тем, что проверяет обоснованность постановления об отказе в возбуждении дела озерским же ОВД, поэтому точка еще не поставлена.
Итог этих трех разных историй по существу один — все замечательные дети отделались легким испугом. Если не сказать, очень легким. Поэтому и остальным бояться особенно нечего: убей — раскайся — и живи себе дальше по месту прописки, не забивая себе голову людьми, которых отчасти благодаря тебе уже никогда не будет.
А бояться надо всем остальным, потому что в любой момент из темноты на вас могут взглянуть чистые голубенькие детские глазки, и это будет последним из того, что вы увидите.
Любопытства ради (потому что никакой логики или хотя бы слегка оправдательного мотива искать тут нечего) мы пытались найти ответ на вопрос: за какие такие грехи дети просили столь высокую цену — жизнь другого человека. Но безуспешно. Те ребята, что до сих живут в Озерах, говорят, что все уже “доложили” следователям и добавить им нечего. А особо переживающих о своем поступке и вовсе не наблюдается. Хороша женщина — мама Нади, той самой, что нанесла семь ударов по непутевой голове бомжа Миши, — едва приоткрыв дверь, сходу бросилась в бой:
— Прав у вас нету вопросы задавать.А Надя, узнав, что пришли из газеты, заскучала. Одно радует — ее, похоже, не тянет больше повышать свою популярность.
Психологи в оценках подобных ситуаций не слишком оптимистично настроены. Сетуют на утерянные приоритеты, жестокое телевидение, на неправильное поведение родителей, которые так часто, любя, в запале кричат: “Удавлю тебя, зараза!”
— Именно поэтому из всех способов самоутверждения дети выбирают агрессию по отношению к другим, — рассказывает детский психолог Людмила Дубровская. — Не прививаем мы детям другие способы решения проблем и выхода из кризиса. Часто такие проявления напрямую связаны невысказанными болями и обидами. Хочу привести один пример: ко мне на прием пришел подросток, родители у него очень авторитарные, но его не так легко сломать. И дома он старается держать себя в рамках полного подчинения, а на улице его просто прорывает. Потому что он — лидер. Так вот, он с компанией отслеживает пьяного, и они гонят алкоголика пинками до тех пор, пока тот не упадет или не заплачет. Во время разговора мальчик не скрывал, что более сильного удовольствия он не испытывает никогда, потому что в тот момент, когда мужчина гораздо старше его просит о пощаде и плачет, он чувствует себя всесильным...
Единственным противоядием против подростковой жестокости может стать разве что любовь и полное безусловное принятие ребенка родителями. Жесткий диктат и нелюбовь порождают разве что нового диктатора.
А специалисты-правоохранители говорят, что перевоспитание тех, кто уже перешагнул черту (а шагнуть ведь достаточно всего раз), — штука аморфная, увы, как правило, заканчивающаяся полной неудачей. В том же юго-восточном регионе до сих пор с содроганием вспоминают историю, когда двое деревенских мальчишек убили бомжа и почти сразу попали под амнистию. На следующий день они убили и сожгли второго, к легкому недоумению своего судьи.
