На улице Восточной в дачном поселке Жаворонки — тишина. Домики разбросаны прямо по лесу, среди берез и сосен. Наверное, даже летом здесь не бывает обычной садово-огородной суеты. Сюда приезжают дышать свежим воздухом, слагать стихи и размышлять о вечном. И почти невозможно поверить, что за одну из дач на улице Восточной идет настоящая война. Вернее — неравный бой. Бывший министр финансов России Борис Федоров воюет с 82-летним ветераном войны Анатолием Игоревичем Красовским.
Жаворонки — одно из престижных дачных мест Подмосковья. После войны участки здесь давали генералам и полковникам. Генералам — по 100 соток, полковникам — по 50. Один из таких “маленьких” участков в 1953 году купил отец Красовского, офицер-фронтовик. Он постоянно жил в Жаворонках со своей второй женой, мачехой Анатолия Игоревича. Отец с сыном строили дом, сажали сад. И после смерти отца в 1977 году Красовский-младший частенько наведывался в Жаворонки, оказывая вдове посильную помощь.
Мачеха умерла в 1998 году, оставив завещание в пользу… Фонда мира. Видимо, известная идея “лишь бы не было войны” у пожилого советского человека оказалась сильнее родственных чувств. Знала бы Лидия Михайловна, какие страсти породит ее благородный пацифистский порыв... Тем более что Фонд мира от дома с участком все равно отказался, и они стали муниципальной собственностью.
После смерти мачехи Красовский решил восстановить свое право на долю в отцовском наследстве, которым в свое время по понятным этическим мотивам (Фонд мира все-таки!) не воспользовался. Сделать это можно было только в суде. Поначалу особых проблем не возникло, если не считать сбора многочисленных справок, подтверждающих его инвалидность и даже родство с отцом. В итоге наш “самый гуманный” в апреле 1999 года присудил Красовскому третью часть дома и участка. Более того, не без мытарств, но в мае 2001 года удалось выкупить и остальные две трети дома. Помогли дочь с зятем — даже по остаточной стоимости ветерану такие покупки не по карману.
Для полного счастья оставалась сущая малость — перенарезать участок в 17 соток, принадлежащий Красовскому, таким образом, чтобы дом полностью попал на его землю. А на оставшиеся 33 сотки муниципалитет мог бы с чистой совестью подыскать покупателя. Да искать и не требовалось — сосед Борис Федоров давно был не прочь прирезать земли к своему владению.
На практике же все было сделано с таким идиотизмом и несправедливостью, какие возможны, наверное, только в нашей стране. Красовский неожиданно узнает, что 33 сотки задним числом уже проданы бывшему вице-премьеру. Включая те несколько десятков квадратных метров, на которых стоят 2/3 его, Красовского, дома.
Договор купли-продажи земли между администрацией поселка Жаворонки и Борисом Федоровым от 22 февраля 2000 года — наверное, не самая удивительная бумага из подписанных известным политиком. Но удивление все же вызывает, и немалое. Тут надо цитировать:
“Продавец продал, а покупатель купил по настоящему Договору земельный участок, свободный от любых имущественных прав и претензий третьих лиц”. Далее: “В качестве неотъемлемой части к Договору прилагается постановление главы администрации п. Жаворонки №42 от 22 февраля 2000 года”. И из постановления: “Предоставить Федорову Б.Г. земельный участок <…> в собственность, за плату, по договорной цене, для ведения личного подсобного хозяйства, обремененный 2/3 долями жилого дома, находящегося в муниципальной собственности”.
То есть в одном, по сути, документе закреплено два взаимоисключающих положения — “Федоров купил свободный участок” и “Федоров купил участок, на котором стоит часть дома”. Три процитированных постулата можно читать в любой последовательности: сверху вниз, снизу вверх — логики не прибавляется. Но труднее всего понять: как такой странный противоречивый документ мог подписать столь грамотный буквоед, как Федоров? Бес попутал?
Надо сказать, что основные неприятности для Красовского и его родственников с этого момента только начались. До сих пор они имели дело с местными властями. Волокиту и всевозможные несуразицы списывали на бюрократические издержки. Борис Федоров был для них не более чем вельможным соседом.
Теперь Борис Григорьевич перешел в наступление по всем фронтам. Первым делом он оспорил законность продажи 2/3 дома ветерану. Встречным иском Красовский, защищаясь, подверг сомнению добросовестность покупки земли Федоровым. Оба процесса шли в Одинцовском суде почти два года и закончились для сторон безрезультатно. В пухлых томах справки из фронтовых госпиталей и вырезки из военных газет соседствуют с заявлениями на разнообразных официальных бланках. Иски, ходатайства, постановления местной администрации, постановления об отмене постановлений…
Сейчас в райсуде находится еще одно дело — о фактическом разделе участка. Красовский просит разделить исходный участок в соответствии с новыми обстоятельствами — дом-то теперь полностью его, о чем есть свидетельство государственной регистрации. Так вот. Необходимой экспертизы на местности 82-летнему ветерану предложено ждать... до середины 2004 года!
А вот бывший министр тем временем ничего не ждет. Он начал активно застраивать спорный участок. И к прошлогодней годовщине разгрома фашистов под Москвой преподнес ветерану очередной “подарок” — обнес по периметру часть дома Красовского, выступающую на его (Федорова) территорию, трехметровым забором.
Наверное, это довольно естественное человеческое желание — укрыть свой личный быт от посторонних глаз. Непонятно только, почему Борис Григорьевич ограничился тремя метрами в высоту. Ведь с мансарды Красовского федоровское хозяйство — двухэтажный гараж с помещениями для обслуги, крытый бассейн и т.д. — все равно как на ладони. Зато во все окна первого этажа ветеран и его домочадцы “лицезреют” теперь плотно подогнанные доски забора. Зимой и летом одним цветом. Зрелище очень неприятное, если не сказать дикое. Но это ерунда по сравнению с тем, что к стенам своего дома Красовский может теперь пройти только через окно.
Дальше — больше. На всякой войне лобовое столкновение неплохо бы дополнить каким-нибудь хитрым обходным маневром или засадой. Полной неожиданностью для Красовского стало недавнее возобновление самого первого судебного разбирательства — о вступлении в право наследования.
В августе прошлого года решение трехгодичной давности (!) обжаловал в Мособлсуде руководитель Межрегиональной инспекции министерства по налогам и сборам РФ по Центральному федеральному округу В.Н.Ковалев (!). Почему чиновник столь высокого ранга заинтересовался старинным да и мелким в общем-то делом, понять тоже практически невозможно. То ли это тот самый человек, о котором в мемуарах Федорова сказано: “В качестве новых замов привлек и <…> замминистра финансов В.Ковалева…” — и он чувствует себя чем-то обязанным бывшему патрону. То ли МНС разобралось со всеми крупными неплательщиками налогов типа “Газпрома” и теперь занялось устранением мелких “протечек” мимо государственной казны… Возможны варианты.
Идея новоявленного “защитника финансовых интересов Отечества” проста: Красовский не имел права на наследство, значит, и весь дом, и треть участка, доставшаяся ему, должны были быть проданы по рыночной цене на благо областному и федеральному бюджетам. Земля в Жаворонках — минимум пара тысяч “зеленых” за сотку. И пусть новый владелец честно победит на честных торгах.
Сам Федоров считает так же: “Почему дети и пенсионеры Подмосковья, в том числе и ветераны войны, получающие пенсии и пособия из местного бюджета, должны делать такой щедрый подарок москвичу А.Красовскому?” То есть ни у кого не должно остаться сомнений, о ком заботится известный политик. О подмосковных детях и пенсионерах, о ком же еще?
Для Анатолия Игоревича Красовского Великая Отечественная началась 22 июня 1941 года. Он служил на западной границе в звании лейтенанта медслужбы. Уже после первых месяцев боев Красовский был награжден орденами Красной Звезды и Красного Знамени.
Работу фельдшера на передовой каждый представляет. Уцелеть практически невозможно. Тяжелое ранение разрывной пулей в обе руки и осколком в грудную клетку в феврале 1943-го могло привести к гораздо худшим последствиям. А так Красовский “лишь” стал инвалидом и после года госпиталей был списан в тыл. 22-летнему парню, можно сказать, повезло.
...Борис Федоров рос в простой рабочей семье и всего добился самостоятельно, без блата. Сначала окончил престижный Финансовый институт, потом работал в ЦК КПСС, а в 32 года (!) стал министром финансов российского правительства образца 1990 года. Затем судьба европейски образованного молодого человека складывалась довольно прихотливо: то его приглашали во власть, то он покидал власть и работал в различных международных организациях. Так или иначе, он еще раз побывал министром финансов, а также успел поработать вице-премьером и руководителем Госналогслужбы.
С именем Бориса Федорова был связан большой шум во время т.н. алмазного дела, когда из страны бесследно исчезла партия драгоценных камней. Будучи вице-премьером, он куда-то не туда поставил свою визу и вскоре стал фигурантом многочисленных публикаций в СМИ. Однако правоохранительные органы после длительных разбирательств претензий к нему не предъявили.
Казалось бы, эти два человека — Красовский и Федоров — живут в совершенно разных мирах, и их “линиям жизни” пересечься сложнее, чем параллельным прямым. Но, увы, — фронтовик и финансист по недоброму стечению обстоятельств оказались соседями по дачам.
Но как же “не имел права на наследство”? А очень просто. В.Н.Ковалев пишет, что Красовский умышленно ввел в заблуждение суд, утверждая, что на момент смерти отца был инвалидом. В качестве доказательства он ссылается на справку, выданную органом соцзащиты района “Дорогомилово” (в этом районе прописан А.И.Красовский).
Но внимание: фокус-покус! Этой справки в деле нет. Хотя она фигурирует в качестве приложения к заявлению В.Н.Ковалева, и на нее ссылается в своем протесте председатель областного суда С.В.Марасанова. Зато в деле куча других справок о том, что Красовский был инвалидом и в 1945 году, и в 1952-м, и в 1991-м... И везде в графе “диагноз” — “заболевание получено на фронте ВОВ”. В том числе есть справка и из управления соцзащиты “Дорогомилово”…
Несправедливость ранит. Для фронтовика слова “умышленно ввел в заблуждение” — та же разрывная пуля в грудную клетку. Что ж, будет отбиваться от очередной напраслины. Отступать Анатолий Игоревич не намерен.
В последнее время в Жаворонках построили свои летние резиденции многие известные люди — бизнесмены, артисты. Кое-кто расширился до размеров хороших латифундий, отселив соседей на другие участки. Так в городе богатенькие сограждане расселяют для себя большие коммунальные квартиры.
Почему же Борис Федоров, человек отнюдь не бедный, не пошел по тому же пути? Почему он, рискуя репутацией публичного политика, обязательно хочет победить, дожать старика-фронтовика?
В попытке понять психологию этого человека я даже прочитал его автобиографическую книжку “10 безумных лет”, вышедшую в 1999 году. Много правильных слов: “Мне казалось оскорбительным так раздавать государственные награды, которые другим доставались потом и кровью”, “Я никогда ничего не делал против своей совести”, “Интересы государства и общества, видимо, никого не волнуют, кроме таких идеалистов, как я”… Но ответов на свои вопросы, к сожалению, не обнаружил. Как-то странно все и непонятно. Наверное, безумные годы продолжаются.
А на обложке книжки — фото. Улыбающийся Борис Федоров с дочкой на фоне подмосковного лесочка. Сквозь деревья просвечивает деревянный забор и верхняя часть особняка над ним. Тот самый, что в Жаворонках. Под фотографией слова Б.Г.Федорова: “Жить по-человечески хочется сегодня, а не завтра. Моему поколению довелось жить на сломе двух эпох в истории России, и надо сделать все, чтобы не было стыдно перед потомками”.
Еще не стыдно?
