— В этой стране парады силы важнее парадов любви! — подытожил вчера утром Иван Шаповалов, продюсер дуэта “Тату”, трагикомедию со съемками на Красной площади видеооткрытки, представляющей “татушек” через неделю на конкурсе “Евровидение-2003”. — А Кремлю “Евровидение”, видно, вовсе не нужно...
Как живописал уже “МК”, в четверг днем Ивана Шаповалова погрузили в милицейский автобус и увезли в “обезьянник” с Васильевского спуска, где группа “Тату” в сопровождении 300 нарядившихся в гольфики, галстучки и клетчатые мини-юбки (пресловутую “школьную форму”) фанаток намеревалась совершить “марш-бросок любви” на фоне куполов и кремлевских башен. Понаехавшая милиция задушила было эту смелую попытку...
— У властей возникло представление о происходящем как о сборище каких-то секс-меньшинств. Но мы собирались снимать вовсе не лесбо-марш, а марш против одиночества. К тому же это делалось для “Евровидения”, чтоб создать правильный чувственный имидж для выступления там, — комментирует Шаповалов вмешательство в тонкий творческий процесс грубой силы. После того, впрочем, как продюсера забрали в каталажку, а “татушки” с фанатками были срочно эвакуированы в тайные места, и началось, собственно, самое интересное. Закончившееся, как и положено, победой разума и прогресса над темными консервативными силами. Вот хроника СОСТОЯВШИХСЯ-ТАКИ СЪЕМОК глазами обозревателя “МК”, пережившего с группой “Тату” безумство последних суток.
Четверг, 14.30. “Доставленному” Шаповалову в милицейском околотке на Ильинке, 3 (ОВД района “Китай-город”), предъявлено обвинение “в попытке организации несанкционированных массовых сборищ” (разрешение, обеспечивающее “Тату” съемки на Красной площади, брался достать транслирующий “Евровидение” канал ОРТ, но “не продавил вопрос”). Грозят пятнадцатью сутками. “Ну тогда “Тату” не смогут оказаться на “Евровидении”, — понуро жмет плечами Шаповалов. Вот это милиционеров совсем не интересует. В ОВД приезжает представитель ОРТ Юрий Аксюта. Через 20 минут продюсера “Тату” вывозят в Хамовнический суд для скоропостижного вынесения приговора.
15.45. Судебное заседание заканчивается очень быстро “устным предупреждением” Шаповалову (по судебному дворику, где рассредоточились репортеры, в основном — иностранные, тут же проносится слух, что “за свободу уплачено 2 тысячи долларов”).
16.30. Вызволенный из-за решеток продюсер возвращается к подопечным — “татушкам”, затаившимся в трейлере на Болотной площади. Рядом с трейлером, на газоне — потрепанные, замученные, но верные фанатки: галстуки селедками висят набоку, гольфики спущены, воротнички загрязнились. “Мы устали, запотели, есть хотим! Но если надо — всегда готовы!” Шаповалов предлагает молниеносно броситься все же (пока милиция расслабилась) на Васильевский спуск. Операторы ОРТ (командированные снимать для “Евровидения” такую “видеооткрытку”) крутят пальцем у виска, сматывают кабели и уезжают. Шаповалов поворачивается к отирающимся все время рядом японским телерепортерам: одолжите, братцы, технику! Те — только рады.
18.30. К Большому Москворецкому мосту (подножие Васильевского спуска) с двух сторон свозятся резервные силы — сотни сохраненных в засаде школьниц-фанаток. По резкой команде они с криком несутся навстречу друг другу, соединяются на мосту в большой отряд и, схватившись за руки, предводимые обнявшимися “татушками”, бегут дальше... Задыхающиеся операторы — не поспевают за ними. “Фигово! — орет Шаповалов. — Нужно еще пару дублей”. Ошарашенные прохожие жмутся к парапету...
19.45. Объятый эйфорией девичий отряд в развевающихся галстуках сломя голову несется на Красную площадь. “Татушки” проявляют спортивную форму — раскрасневшись, скачут во главе колонны, как и задумано. Марш-бросок столь стремителен, что милиционеры не успели среагировать. Только рты разинули: что это было? “Мавзолей в кадр вошел? Нет? Ладно, Кремлем обойдемся!” — Шаповалов счастлив. Появляются старые знакомые из отделения на Ильинке. Растерянно хватают оператора, вытаскивают видеокассеты, арестовывают камеры, запихивают снова в “воронок”...
Спустя пару часов Шаповалов вторично выходит из “обезьянника”. Выносит с собой камеру, кассеты и взмокшего оператора. “Ну? Дал взятку? Загипнотизировал?” Ваня отмахивается: “Не забудьте послать завтра в отделение 20 “татушных” компакт-дисков”, — дает указания административной группе. Шаповалов светится и лукаво смеется... Как и две недели назад в Британии (где группе “Тату” тоже запретили съемки перед парламентом и прочими символами государственности), власти удалось перехитрить и марш-бросок девичьей любви заснять-таки.
Смонтированную из “просидевшей” за решеткой пленки видеооткрытку — “из России с любовью” — через неделю в Риге увидят миллионы телезрителей всей Европы. Они будут болеть на “Евровидении” за “Тату” — символ (в их глазах) раскрепощенной, наполненной чувствами и свободами России! Наивные...
