30 октября Государственный музей Востока отмечает 85-летие. У первого замдиректора Татьяны Метаксы дел невпроворот. Но, несмотря на нехватку времени, одна из самых колоритных фигур на художественной сцене Москвы — в очередной шедевральной тюбетейке, с перекинутым через плечо восточным шарфом — ответила на вопросы корреспондента “МК” Мариной ОВСОВОЙ.
— Почему, на ваш взгляд, в 1918 году, во времена голода и разрухи, большевики открывают Музей Востока?
— Мы были не одни “рожденные Октябрем”. Тогда по личному указу Ленина открылось сразу несколько музеев — не только восточного, но и нашего, и западного искусства. Считалось, что молодой Стране Советов нужны новые формы демонстрации искусства, доступные трудящимся массам. Уже через несколько лет в Музее Востока начались археологические экспедиции на Кавказ и в Среднюю Азию.
Вообще, у нас всегда были замечательные директора, подолгу занимавшие этот пост. Теперешний директор Владимир Александрович Набатчико работает в музее 18 лет. Я пришла сюда в 1969 году. Мы гордимся, что у нас много неслучайных людей, ученых с мировыми именами, которые за десятилетия накопили драгоценный материал по культурам Востока. Вы знаете, специалисты по разным культурам даже лицом становятся похожи на представителей этих культур. Китаисты — на китайцев, японисты — на японцев. Серьезно!
— Татьяна, а что такое Восток в музейном понимании?
— Это огромная территория — от ближнего Востока до нашей Чукотки и Японии. Безусловно, сюда входят богатейшие культуры Кореи, Китая, Индии. Каждой посвящена отдельная собственная экспозиция. Кроме того, в музее есть залы, отведенные под культуры Юго-Восточной Азии (Вьетнам, Таиланд), Средней Азии и Кавказа. И отдельно — экспозиция и кабинет Рерихов.
— Основу музея составили восточные разделы коллекций Морозова и Щукина?
— Они, конечно, стали основой. Но не нужно забывать и о других великолепных коллекционерах, которые передавали в дар или продавали Музею Востока свои восточные шедевры. Это Тардов, Некрасов — у них были мусульманские коллекции. Андрей Брокар, Петр Кончаловский, Илья Остроухов — все это были блистательные имена. К нам попала и часть коллекции Грабаря. Была великолепный японист Коломиец — ее коллекция тоже у нас. Нам очень много дарили и дарят до сих пор. Например, не так давно посольство Южной Кореи подарило нам прекрасную коллекцию керамики.
— Насколько сегодня люди интересуются Востоком?
— Это самый частый вопрос, который мне задают. Вы знаете, действительно, множество поклонников этих культур. Религий, философий, искусства, литературы. Вы спросите — почему? Мне лично кажется, люди сейчас ищут путь к себе, и этот путь обязательно лежит через Восток. Но здесь есть одна опасность. Как и в любом мощном явлении, в восточных культурах тоже нужно зерна отделять от плевел.
— А повсеместно создаваемые китайские чайные или школы гейш?
— Не смешите меня! Гейша может быть только японкой. Должен быть местный менталитет. Все остальное — театр. Конечно, каким-то навыкам владения восточным искусством можно научить. Например, правильно носить кимоно, составлять икебану, как у нас в школе при музее, или писать танка и хокку. Но научить обвораживать, буквально обволакивать гостя своей прелестью, как это делают настоящие японские гейши, невозможно.
— Есть еще одна сторона возросшего интереса к Востоку — страх. Люди боятся терроризма, наркотиков, идущих с Востока.
— Самое лучшее лекарство от страха — это знание. Чтобы понять Восток — надо знать. А когда узнаешь, поймешь — бояться некого. Врага нет. Вот хороший повод для знания — завтра у нас открывается большая выставка — “Восток. Искусство быта и бытия”. Около 1000 экспонатов живописуют традиции разных стран и народов.
