Первопроходец без галстука

В воскресенье друзья и коллеги простились с Александром Бовиным. Гражданская панихида началась в половине двенадцатого, но задолго до этого у входа в ритуальный зал ЦКБ собрались родные, друзья и коллеги Александра Бовина. Декан журфака МГУ Ясен Засурский, телеведущие Владимир Молчанов, Ашот Насибов, политик Константин Боровой, ученица в профессии Татьяна Миткова, представители израильского посольства, дипломаты, коллеги из “Известий” принесли столько гвоздик и алых роз, что траурный зал ЦКБ стал красным. Церемония была чрезвычайно скромной, как говорят родственники, этого хотел бы сам Александр Евгеньевич. Несколько сотен человек просто стояли с цветами и почти не разговаривали друг с другом. Похоронили Александра Евгеньевича на Кузьминском кладбище в Москве.


Те из наших читателей, кто постарше, наверняка помнят Александра Бовина в ту пору, когда он вел выпуски “Международной панорамы”. Вся страна прилипала к экранам, чтобы заглянуть за “железный занавес”. И — послушать аналитику “от Бовина”.

Незадолго до своей кончины Александр Евгеньевич встретился с корреспондентом “МК”. Чтобы вспомнить о тех временах...


— Впервые я попал в капстрану, уже когда работал в ЦК (Бовин был консультантом Отдела по связям с рабочими и коммунистическими партиями стран социализма ЦК КПСС. — Авт.). А до этого объездил, пожалуй, все соцстраны, — рассказывал Александр Евгеньевич. — В ЦК продавались турпутевки “на 1 мая в ...”. Я выбрал “в Италию”. Не могу сказать, что меня уж очень очаровала заграничная жизнь — я же много читал, много знал. Так что удивляться было нечему. Кстати, во время этой поездки я купил черепок. Да-да — маленький такой череп человека из гипса. В нашей тургруппе на меня смотрели как на идиота. Знаете почему? Я-то не знал, что нужно ловить момент и затовариваться шмотками...

Казалось бы, в начале 70-х карьера Бовина была на пике, и ничего лучшего желать и не оставалось. Но вот в один прекрасный день в его квартире раздался звонок. Звонил коллега Владимир Осипов, специалист по Великобритании. Он попросил Бовина сделать для новой передачи “Международная панорама” трехминутный комментарий. Александр Евгеньевич согласился и на протяжении нескольких месяцев готовил короткие сюжеты. А потом режиссер “Панорамы” Елена Иванова предложила: “Александр Евгеньевич, а не хотите попробоваться у нас в роли ведущего?” Бовин, не раздумывая, согласился.

— Многие сейчас говорят, что передача была чисто идеологической. Что ее специально делали для того, чтобы показать советскому народу, как плохо живется в капстранах. Ничего подобного! — говорил Бовин. — Передача давала точку зрения Советского Союза и противоположной стороны. Заполняла жуткий информационный голод, в конце концов!

Телезрители особенно доверяли Бовину. Не было секретом, что он работал в ЦК. И поэтому его комментарии воспринимались так, как будто с ним делился информацией сам Брежнев. А Бовин, в свою очередь, пользовался своими связями и часто не соглашался выполнять “ценные указания”. А их было немало:

— Расскажу вам такой случай, — продолжал Александр Евгеньевич. — Он связан с конфликтом Англии и Аргентины из-за Фолклендских островов. Маргарет Тэтчер, чтобы вернуть острова, направила туда флот. Он тихонечко полз к конечной цели, сопровождаемый шумом мировой прессы. Тогда я вел передачу и сказал в эфире: “Конечно, наши симпатии на стороне аргентинцев, а не колонизаторов. Но с точки зрения международного права — Англия права”. Какой шум начался! Ну, ничего.

С работы Бовина не сняли, а благодарные англичане стали постоянно приглашать телеведущего в посольство на приемы.

* * *

Но однажды в “Международной панораме” случился скандал, который дошел до самого Андропова. Дело было в 1982 году. Корейский самолет нарушил границу СССР. После двух предупреждений доблестные советские войска сбили воздушное судно. Погибли сотни пассажиров. Тогда в прессе разгорелась невероятная шумиха. Суть статей сводилась к тому, что, дескать, самолет направился в сторону моря, а что с ним дальше произошло — никто не знает. В ЦК решили, что статья подобного толка должна выйти и в “Известиях”. К Бовину обратились с просьбой “отразить ситуацию”. Он ответил: “Я не знаю, за что сбили самолет, за дело или нет. Но мы виновны в смерти 200 человек. Для начала нужно извиниться. Вот пусть сначала государство извинится за этот поступок, а потом я напишу”.

О словах Бовина немедленно доложили Андропову, который в это время был в отпуске. Проходит два, три, четыре дня. Официальных извинений нет. На носу запись “Международной панорамы”. Несмотря на то, что ситуация с корейским самолетом была первой новостью в мире, Бовин пошел на принцип. Он не сказал ни слова в передаче... Как будто ничего и не было. После выхода позвонил председатель Госкомитета Лапин и обрушился на Александра Евгеньевича с криками: “Как же так? Почему ничего не сказал?” Бовин дипломатично ответил: “Об этом и так все знают, зачем лишний раз напоминать?” Но спустя пару дней Бовин собственноручно написал извинения от лица СССР и передал их Генсеку. Тот подписал документ, и в тот же день его уже цитировал ИТАР-ТАСС. Только после этого Александр Евгеньевич написал статью...

Однажды принципиальность Бовина дорого ему стоила — дело дошло до отстранения от эфира. Когда завотделом агитации и пропаганды ЦК КПСС был Тяжельников, Александру Евгеньевичу телевизионные начальники повелели: “Включи в “Международную панораму” визит Тяжельникова за границу”. Бовин ответил, что не видит в этой поездке большого события... Ровно через два часа Бовину позвонил обозреватель Спартак Миглов и заявил: “На меня руководство набросилось, говорят, чтобы я в передаче заменил тебя”. Бовин возмутился: “А чего ты мне-то звонишь? Решай сам!” Миглов все же провел эту панораму и еще несколько, а зрители все недоумевали: что же случилось с нашим Бовиным?

— Когда на меня пытались давить, — вспоминал Александр Евгеньевич, — было жутко неприятно. С одной стороны, мелочи... Но это изрядно подпортило нервы...

* * *

В советские времена благосостоянию журналистов-международников можно было только позавидовать. Загранкомандировки в капстраны, дорогие костюмы лучшего пошива, спецобслуживание... Бовин, работая в штате “Известий”, зарабатывал 500 рублей в месяц. И это в то время, когда зарплата министра составляла 700. За каждый выпуск “Международной панорамы” в кассе выдавали 170 рублей. Александр Евгеньевич вел передачу два раза в месяц. Но несмотря на завидные доходы, Бовин не любил шиковать. К примеру, на запись передачи он одевался уж очень либерально — ограничивался брюками, рубашкой и кофтой.

— Но какие же были баталии по поводу галстука! Я ведь терпеть не мог носить эти удавки. Ну не люблю я галстук, ну что ко мне приставать? А меня заставляли. Даже Брежневу звонили, чтобы тот на меня повлиял. Так что иногда приходилось идти на уступки. Единственное, на что я беспрекословно соглашался, — грим.

Бовин вел передачу 15 лет. Александр Евгеньевич признался нам, что в это время международные темы ему просто-напросто надоели. Именно поэтому он без колебаний согласился на должность посла России в Израиле: “Это назначение для меня было как глоток свежего воздуха...”

Что еще почитать

В регионах

Новости

Самое читаемое

Реклама

Автовзгляд

Womanhit

Охотники.ру