Минувший чемпионат мира по фигурному катанию, состоявшийся в Москве, не только принес России три золотые медали, но и выявил множество проблем. Поэтому мы не удивились, когда в “МК” обратилась известный тренер Елена Чайковская с просьбой опубликовать ее “открытое письмо”...
Ни про одного спортсмена никогда не скажу плохо. Всегда уважала их и дорожила каждым. И именно за них и за работу тренеров я и переживаю сегодня. Я счастлива, что нам удалось выиграть три “золота” на долгожданном “домашнем” чемпионате. И верю, что зимнюю Олимпиаду мы должны пройти достойно. Но драматичность ситуации заключается в том, что в Турине российское фигурное катание может и закончиться. Потому что все резервы, созданные трудом нескольких поколений тренеров и спортсменов, исчерпаны. И то, что их теперь нет, — результат работы Федерации фигурного катания.
Я всегда считала, что первый человек на льду — это спортсмен. И всегда говорила и говорю, что выступать приходится не нам, а ему. Мы, тренеры, сделали все, что могли. Дальше мы ничем им помочь там, на льду, не можем. Мы лишь обязаны вырастить мастера, который может достойно представить страну. Возможно ли это сегодня без помощи федерации? И почему мы должны делать это без помощи федерации?
Если бы нам помогали! Надеюсь, что заслужила право говорить “нам”. Если бы к нам хотя бы прислушивались! Но всякая критика в адрес руководства Федерации фигурного катания просто отсутствует. Если выскажешь недовольство — попадешь в эшелон нежелательных людей. Все и вся решает один человек — президент В.Писеев. Никакой оппозиции — ее тут же уничтожают. Даже сам по себе устав федерации составлен так, что предполагает бесконечное избрание в президенты одного и того же лица.
В русском фигурном катании всегда была преемственность. Уходили одни гениальные спортсмены, и тут же их высочайший результат подхватывали другие лидеры — вторые и третьи номера. Сегодня при отличном результате на чемпионате мира и чемпионате Европы мы имеем не только дефицит “бронзы”, но и дефицит четвертых, пятых номеров. А в фигурном катании грядет совершенно новая фаза развития. Это и новая система судейства, и новое поколение молодых спортсменов, и новая техника. Я специально поехала на чемпионат мира юниоров и могу честно сказать: мы совершенно не ориентированы на специфику грядущего поколения, мы страшно опаздываем. Идет новая волна фигуристов — из Японии, Америки, даже Кореи!
Почему я заговорила об этом сейчас, а не перед чемпионатом мира или, например, после Олимпиады? Да чтобы не упустить еще один год за просто так, чтобы не забывать о том, что после Олимпиады ничего не кончается, а только начинается и продолжается. А нам, увы, продолжить будет нечего. Мы, тренеры, растим чемпиона 10 лет. Ну, можем свести этот срок до 8 лет, но быстрее все равно не получается. Последние же годы ни работа на будущее, ни даже на настоящее не велась.
К сожалению, Федерация фигурного катания оказалась сегодня важнее спортсменов и тренеров. Ну не может и исполнительская, и судейская, и законодательная власть в одном виде спорта замыкаться только на президенте федерации. Не может один человек, узурпировав всю власть, решать все и за всех!
Как могут судьи при формировании сборной получать указание, кого и куда ставить в команде? Как можно создавать видимость спортивного решения вопроса и прилюдно устраивать разборки, почему не выполнена разнарядка на места, как это было на чемпионате России? В такой ситуации многое мог бы смикшировать главный тренер сборной. Увы, роль его сегодня минимальна и формальна. И вообще, на этом месте должен быть опытный и зрелый специалист. Но кто же согласится на роль пешки в руках президента Писеева?
Где деньги федерации? На что они уходят? Вместе со своими спортсменами все эти годы я отчисляла 10 процентов от призовых и от гонораров за показательные. И не вижу, чтобы поддерживались школы, чтобы велась селекционная работа, чтобы поддерживался вообще кто-нибудь материально. Я растила нашу первую чемпионку мира Машу Бутырскую на деньги Москвы и спонсоров. От федерации мы не получили ни копейки. О чем говорить, если ведущие фигуристы сборной сами шьют себе костюмы? На что тратятся огромные суммы, если даже поездки по всему миру, гостиницы, дорогу спортсменам оплачивает принимающая сторона, а тренеры едут за счет Агентства по физической культуре и спорту? Я хотела бы, чтобы появился некий независимый проверяющий орган и финансовая деятельность нашей федерации стала наконец прозрачной. Как мы расходуем средства — правильно, неправильно, сегодня никто, кроме президента и нескольких приближенных к нему лиц, этого не знает. Поэтому идею Шамиля Тарпищева о создании единого финансового фонда федераций я считаю абсолютно своевременной.
Самая больная тема — работа наших тренеров за рубежом. Г-н Писеев любит говорить, что люди едут туда за заработком. Да, деньги там платят — это правда, но советские, российские тренеры всегда работали не только ради денег. Если бы я сегодня уехала, то получала бы с каждого ученика 120—150 долларов в час. Количество учеников там определяет уровень экономической жизни. И мне было бы все равно — будут они чемпионами или не будут. Попался талантливый — замечательно. Будет упорно работать — станет чемпионом. А так можно спокойно зарабатывать 25—30 тысяч в месяц и на все закрыть глаза. Но у нас всегда было все наоборот. Мы всегда искали таланты. Именно эти талантливые люди сейчас и заполонили тренерское зарубежье. Так было. А потом десять долгих лет мы не искали никого...
Тренеры уезжают, потому что при г-не Писееве здесь они работать не будут и не смогут. Как можно работать с человеком, позволяющим себе феноменальное хамство? Я не буду говорить про кого-то конкретно, хотя примеров предостаточно. Хватает и собственных: на “домашний” чемпионат мира, который проводился в России впервые, я просто не была аккредитована! Надо было видеть лица людей, которые, копошась в списках, краснели, бледнели, а потом выдавливали из себя: вас здесь нет! Я все же попала на чемпионат — меня аккредитовали как официальное лицо делегации Белоруссии. Не как тренера — как непонятно кого. Впервые в жизни я могла ходить только в рамках одной половины Дворца спорта.
Тренеры уезжают и не вернутся, потому что в любой момент могут оказаться в такой же ситуации, в какую попала я со своим спортсменом накануне чемпионата мира. Андрея Лезина, который заслужил право выступать за сборную России на национальном первенстве, выставили из сборной после чемпионата Европы. Да, он неудачно выступил в короткой программе. Да, он был подавлен масштабом соревнований, но это его первый опыт выступления на таком уровне. Разве когда-нибудь от третьего номера сборной у нас требовали попадания в десятку сильнейших? Человек “обрастает” опытом постепенно. В прошлом году Лезин был 12-м на чемпионате России. В этом — уже третьим. Он выиграл Кубок Вены, этап Кубка России, неплохо выступил в Оберсдорфе и в Рашен Кап. Это не прогресс? Зачем же ломать перспективного спортсмена, заменяя на фигуриста, который был лишь пятым на чемпионате России? Я хотела обсудить это с президентом Писеевым еще до чемпионата — он меня не принял. Я отправила факс. Он не ответил...
На моих глазах выросло не одно поколение чемпионов. Но я вижу, что сегодня идет искусственное выращивание лжелидеров. А лидеров надо не выдумывать, не оберегать, а закалять в борьбе. Они не должны знать, что распределение их мест — липа. В ситуации, когда болен Плющенко, нельзя пускаться на авантюры и вставлять в сборную юниора, который и на своем-то чемпионате мира выступал не очень удачно, — я это видела сама.
Понимаю, что организационная работа федерации очень разнообразна — турниры, чемпионаты, связи и т.д. Эту работу я не берусь судить. Моя работа — воспитывать спортсменов. Я должна подготовить базу, где бы молодые тренеры, которые работают рядом, росли в уверенности, что их труд будет не только востребован, но и оценен. Я не собираюсь работать еще 80 лет, хотя какое-то время очень хочу продолжать это делать, но и мне точно так же хочется быть уверенной в том, что, если ты выиграл, подготовил Мастера, — тебя увидели, оценили, тебе помогают. Если наступило время для перемен в фигурном катании, то наступило и время для перемен в нашей федерации. Вот почему я не могу больше молчать!
