Полюбившийся очень многим Московский дом фотографии на Остоженке закрывается на реконструкцию. Последняя перед закрытием выставка прозвучала мощным аккордом — совсем в духе его директора Ольги Свибловой. Под фанфары перед зрителями предстали сотни фотографий редкого жанра — пикториализма. Экспозиция выставки “Московская эпоха пикториальной фотографии начала ХХ века” вся состоит из коллекции оригинальных винтажных снимков, подаренной музею МДФ компанией ГК “МИАН”. Первый, к слову, подобный случай меценатства, что называется, “от всей души”.
“Живописная фотография” (пикто — от английского слова picture, картина) — это и фото одновременно, с реальными персонажами и пейзажами, но по технике — стопроцентная графика, акварель и прочее. Заливные луга в дымке, возницы на российских заснеженных просторах, очень много тогдашней эротики — пышнотелые ню в жеманных позах предстают в игре света, выразительных теней, полутеней, штрихов и мазков. Недаром пикториалистам дали еще одно имя: “фотоимпрессионисты”. Живописный эффект достигался этими фотографами различными техниками печати, названия которых часто звучат, как музыка: “озобром”, “гумидрюк”, “бромойль с переносом”...
Жанр возник в конце XIX века в Европе и в начале ХХ просочился в Россию. Желание тогдашних известных фотографов — Александра Гринберга, Николая Андреева, Юрия Еремина — вернуться к живописности в фотографии было и ностальгией по старому доброму дагерротипу, и сопротивлением документальной фотографии, сухо и без изысков фиксирующей моменты тогдашней истории. Даже сюжеты пикториальных фотографий были незатейливыми и идиллическими, что, по мнению их же коллег, не отвечало веяниям времени. Александр Родченко, один из первых авангардистов в фотографии, громил пикториалистов почем зря. А сам, между прочим, в 30-м году сделал серию “Цирк” в этом жанре.
То, что пикториалисты не удержатся на плаву, стало ясно к середине 20-х годов, когда советской идеологии требовались не буржуазные штучки (“тургеневщина”, как это тогда называлось), а рубленые лица сталеваров и парады мускулистых физкультурников. Кончили живофотографы, как и следовало ожидать, плохо. Гринберг был сослан в лагеря, еще несколько из наиболее известных отправились на поселение в отдаленные области. Их наследие, толком так и не изученное, разлетелось по миру. Сейчас есть попытка его собрать.
