Жаль, что Нобелевская премия в области математики не присуждается, иначе ее сразу бы дали художникам-неоконструктивистам. А в чем же их заслуга? Дело в том, что их работы основаны на точном математическом расчете и зачастую представляют собой осязаемое воплощение математических идей, решающих как научные, так и художественные задачи. Что и демонстрирует выставка “Европейский неоконструктивизм. 1930—2000” в Музее современного искусства на Петровке.
Имена Сони Делоне, Милана Добеша, Джетулио Альвиани мало известны в России, хотя их творчество генетически сродни русскому конструктивизму. От Малевича до Вазарели, от Татлина до Палы: в выставочном пространстве на Петровке видна преемственность двух поколений, ощущается грандиозность конструктивизма для ХХ века как явления.
Неоконструктивисты попали в Москву из двух музеев Братиславы (Словакия) и музея в Вуковаре (Хорватия). Художник и коллекционер Джетулио Альвиани, можно сказать, из последних “динозавров”, собрал у себя произведения лучших представителей неоконструктивизма. Со многими он дружил и работал и теперь приехал в Москву в качестве куратора.
— Это искусство изобретателей, — говорит Альвиани. — Раньше человечество создавало всевозможные двигатели, машины, которые все время совершенствовались. А скоро люди выйдут на новый уровень: техническую энергию заменит умственная, интеллектуальная. Этими проблемами и заняты авторы. Можно сказать, что это искусство только начинается. Это искусство будущего.
Все-таки неоконструктивизм особенно близок к науке. Художники как бы нащупывают тайные законы вселенной, ведомые творческой интуицией и в то же время точным математическим расчетом. Произведения рождаются не в процессе работы, а окончательно формируются и просчитываются в голове художника. Иногда эти расчеты тянут на диссертацию. Вслед за светомузыкой Скрябина приходят цветочисла Грабовски. Польский художник обозначает определенный цвет числовым рядом, находя в этом фантастические закономерности. А сам при этом играет в великого ученого, чокнутого профессора, выводящего немыслимые формулы. Но кто знает, что из этого выйдет лет через пятьдесят…
Магия чисел притягивает и испанца Анжела Дуарте. Его маленькие металлические каркасы отличаются сложной трехмерной структурой и очень странным математическим названием “em 42/12”. Мало кто знает, что идеи этого объекта разрабатывались с 1959 года и данная конструкция воплощает теоретические работы ученых Шварца и Шоэна. Конструктивность и рассудочность, бесспорно, лежат в основе неоконструктивизма. Но и здесь уместно безрассудство: такое, как очень милая, но абсолютно “бесполезная машина” Бруно Мунари, жадные до цвета симультанные композиции Сони Делане.
Неоконструктивизм, взращенный русским конструктивизмом, получил мощное развитие в Европе, Америке и Азии. Нам же он мало известен. Авторы работ — все очень пожилые люди, многих уже нет в живых, так что возникает вопрос о преемственности. Что же будет с “искусством будущего”? Впрочем, многие работы сделаны по тому же принципу, что и детские развивающие игрушки, они даже визуально похожи. А это значит, что на выставку можно приходить с грудными детьми и им не будет скучно.
