Она сидит передо мной совершенно без грима. Хоть и актриса. Такая как есть, реальная. А не сошедшая с подмостков своего знаменитого РАМТа. Чистое лицо, оно совсем белое. Если где морщинки, то это не возраст, скорее зеркальное отображение ее бабьей доли. Какой? Все в глазах: они прозрачные, в них чуть радости, чуть грусти, скорби даже.
Что и говорить, женской судьбе Нины Дворжецкой не позавидуешь. Сперва было счастье, в котором купалась, потом горе, в котором чуть не утонула. Что, кто, как спасал Нину Дворжецкую? Ее история — правило выживания для отчаявшихся женщин. Для разговора с Ниной Дворжецкой у меня был час. Потом у нее — грим для роли в вечернем спектакле...
— Нина, как думаете, почему именно в последние годы вам как актрисе уделяют больше внимания, чем прежде?
— Это не так. Придя в РАМТ, не припомню, чтобы я не выпустила хотя бы спектакль в сезон. Чтобы простой был? Нет, я не была занята разве что в “Больших надеждах”... Работала почти во всех спектаклях Бородина. Еще много лет назад у меня был и “Король Лир”, и “Береника”, и “Баня”. Причем у меня там были большие роли.
— А может, ваши актерские работы просто стали заметнее?
— Знаете, я боюсь так думать, но все же мне думается, что повышенное внимание ко мне — из-за той трагической истории, которая случилась с Женей. (Первый муж Нины Дворжецкой — актер Евгений Дворжецкий — погиб в автокатастрофе. — О.Х.) Мне так кажется. Не хочу показаться слишком скромной, конечно же, хочется думать, что меня рассматривают как отдельную единицу. Но если трезво смотреть на жизнь и на мир, то внимание к моей персоне все же из-за гибели Жени. Ведь все первые мои интервью после его смерти исключительно о его трагедии. И только потом уже обращали внимание на то, что я еще и актриса.
— Нина, неужели не обидно было?
— Скажу вам откровенно, меня это никогда не задевало. Выходя замуж за человека по фамилии Дворжецкий, наделенного определенными способностями, которые предвещали некий звездный путь, я тогда еще решила: в семье первым должен быть кто-то один.
— И вы отдали пальму первенства Евгению? Признайтесь, для вас это было легко?
— Ну как? Конечно, мне тоже хотелось, чтобы и у меня что-то складывалось в профессии. Но не должна возникать зависть к тому, кто вырвался вперед, кому больше удается.
— И вам удавалось так жить?
— Я старалась и стараюсь трезво смотреть на жизнь, объективно. В каких-то вещах мой партнер, мой любимый мужчина, мой муж востребован больше, чем я. И я только радуюсь. Но ситуация повторяется. Вот у нас с моим теперешним мужем Алешей (Алексей Колган. — О.Х.) есть шутка: я вместо него играю в театре, а он вместо меня снимается в кино. У него меньше работы в театре, чем у меня, и, соответственно, у него больше работы в кино, чем у меня. А если точнее, с кино у меня романа пока не складывается. И это нормальная ситуация, и не нужно делать из этого проблему. “Ах, он достиг высот и славы, а я вот тут в тенечке”. А может, женщине и нужно побыть иногда в тенечке? Если она решается на то, что она мама, жена, домашняя хозяйка? А я ведь тоже, как ни крути, домашняя хозяйка: и готовлю, и стираю, и попы вытираю. Куда от этого деться?
— Да, наверное, миллионы женщин в те годы мечтали оказаться в тенечке славы Евгения Дворжецкого. За ним как за каменной стеной?
— А вот этого не было. Скажу так: все зависит от темперамента человека, а темперамент у Женьки был не тот, чтобы за ним как за каменной стеной. Я же нормальный, реальный человек и понимаю: в жизни может быть все, и в частности, увлечения... Куда от этого денешься — это реальность. Но мне, конечно, не хотелось быть брошенной женой...
Так что покоя и парения на крыльях не было. Но мне наедине с собой не скучно, может, меня так родители воспитали. Я считаю себя гармоничным человеком. И вот поэтому у меня не было проблем с тем, что я не совсем востребованна. Все же в театре мне давали достаточно ролей, и не как супруге Жени Дворжецкого.
— То есть после его смерти в бытовом плане ничего не изменилось?
— Во-первых, я прожила четыре года без Жени и скажу вам: это очень тяжело. Никак не могла привыкнуть к мысли, что я и мама, и папа для своих двоих детей. У меня был страх — вдруг не потяну вот эти родительские обязанности. Нет, мне не было тяжело в профессии — работа была. Еще и друзья, надо признать, никто из них не отвернулся. А отвернулись потом, когда в моей жизни появился Алеша. Было интересно наблюдать за реакцией некоторых подружек. Я так тихонько делилась: “А у меня роман”. И вот у двоих даже слезы из глаз брызнули от радости за меня. Да, этого, пожалуй, было больше, чем косых взглядов и пересудов. Хотя и без этого не обошлось, к сожалению, некоторые люди отпали, и мы теперь не общаемся.
— Не секрет, что вдовы знаменитостей не решаются афишировать свои отношения с новыми пассиями, и совсем не потому, что таковых нет...
— Я поняла, о чем вы говорите. Да плевала я на эту корону — вдова Дворжецкого. Я категорически против подобного рода знамен потому, что... ну, во-первых, есть двое детей, которые важнее всего на свете. Это очень просто. Когда мой сын, ныне семи с половиной лет, имеет отца... Эта статусность вдов знаменитостей — мыльный пузырь! Когда я вижу их детей, у которых нет папы...
— Вышли замуж за Колгана только ради детей?
— Да нет же. Может, если не встретила бы Алешу, так и продолжала бы носить эту корону вдовы Дворжецкого. Хотя это чудовищный статус, не приведи господи никому! Как, знаете, одна моя подружка привезла меня на кладбище, буквально через три месяца после Женькиной гибели, и, стоя над его могилой, произнесла: “Держись, все там когда-то будут...” А я: “Знаешь что? Ты говоришь верные вещи. Только одно могу тебе сказать: я никому не пожелаю оказаться на том месте, на котором я сейчас стою и смотрю на могилу 39-летнего мужа”.
Это чудовищно, и смириться с ЭТИМ невозможно! И пережить тоже невозможно. И время ничего не лечит. Просто появляются новые события, и ты перестаешь жить в этом кошмаре. Вот прошло семь лет после смерти Жени, но я до сих пор не могу смотреть фильмы с его участием. Включаю телевизор, и вот он бред — живой Женя... Кстати, когда он погиб, я была уверена, что не выйду больше замуж. Никогда! Но с Алешей мне повезло, очень.
И когда я поняла это, осознала, то вопрос с оформлением наших отношений даже не обсуждался. Правда, я задала вопрос Алеше: зачем ты хочешь на мне жениться? И он ответил так: “А в качестве кого я буду приходить к тебе домой и дальше? Ты так и будешь говорить: пришел дядя Алеша?” И я подумала: действительно, до каких пор два взрослых идиота — одному, то есть мне, при этом почти сорок лет, а другому тридцать с лишним — будем играть в это? Так что было принято самое простое и понятное решение — мы женимся.
— Нина, вы несколько раз повторили, что с Алексеем вам очень повезло. В чем же?
— С Алешей мы были знакомы гораздо раньше собственно самого романа. Мы просто приятельствовали. Наверное, какие-то искры пробегали... но мы этого не замечали. А однажды Алеша предложил подвезти меня до дому на машине. Вот так и начался наш роман. Было все, как в тех книжечках, которые мы дома называем “туалетные романы”... С букетами, подарками, решением всех бытовых проблем. На какое-то время я пешком перестала ходить. Алеша меня возил. Ухаживал. Но это и сейчас продолжается — у меня дома всегда живые цветы.
Ой, а однажды мы с Алешкой ехали по делам, и я есть захотела. Он остановил машину, вышел и купил мне стар-дог и букет роз. И бежит со всем этим через дорогу к нашей машине. Какой-то грузин его увидел и как закричит на всю улицу: “Брависсимо, генацвале, брависсимо!!!” Нет, мне правда повезло. Женщине всегда приятно получать внимание, цветы, заботу.
— Даже не подумаешь, что Алексей Колган такой романтик.
— А знаете, как предложение делал? Надел смокинг с бабочкой, купил цветы Ане, моей маме, мне. И колечко.
— С Дворжецким было по-другому?
— А Женя был другим. И мы были другими: поженились — нам по 20 лет было. Да и жизнь была другой, и возможностей таких не было. Взять, к примеру, цветы. Ведь и на них тоже нужны деньги.
Да нет, Женька тоже ухаживал, он воровал ирисы в скверике на Колхозной площади. Но та жизнь закончилась, и теперь я живу совершенно другой.
— Нина, откровенно говоря, мне кажется, что с Колганом вы больше подходите друг другу.
— Может быть, и так... Да... С Женькой мы были совершенно разные. Но это с одной стороны, а с другой... Думаю, с Женькой у нас тоже было парное катание. Просто в этой паре он был ведущим. Когда погиб Женька, помню, я сказала своим знакомым: “Я потеряла не только любимого мужчину, отца своих детей, но и собеседника”. Мне просто не с кем было поговорить. Женька меня понимал с полуслова. Мы говорили обо всем: о политике, литературе, о любви, в конце концов. Кстати, вот точно так же сейчас происходит и с Алешкой.
— И дети называют его папой?
— Недавно отмечали мой день рождения. И, как всегда, тосты, тосты, тосты... И моя Аня, она учится уже в одиннадцатом классе, произнесла тост за Алешу: “Не хочу называть его отчимом, для меня он второй папа”. Знаете, с одной стороны, мне это очень по сердцу, а с другой — понимаю — это ее личностное достижение. Ей же никто этого не навязывал, значит, она сама во всем разобралась. Но, конечно, Алеша сделал немало для этой дружбы.
Расскажу еще один случай. Мы с Алешкой еще романились, и все вместе, вчетвером, шли в магазин за продуктами. И вот мой сын Миша, которому тогда было четыре года, спрашивает Алешу: “Если я буду себя хорошо вести, ты сможешь быть моим папой?” То есть ребенок сам предложил отношения. И вот теперь Миша называет Алешу папой. На сегодняшний день я абсолютно уверена: мои дети для Алеши — его семья, его дети, его жизнь, и никаких вариантов быть не может.
— Нина, извините, а если Алексею захочется своих детей?
— Да, мы обсуждали эту тему... Знаете, Алеша очень детей хотел. У нас нет общих детей — мне 46 лет, и я не собираюсь играть в эти игры даже при условии улучшающейся медицины. Я довольно натерпелась, рожая в 38 лет Мишку, и поэтому просто по-бабьи всего этого боюсь. И тут Алеша со мной согласился. Наверное, поэтому моих детей он полюбил с первого взгляда. Теперь у него уже есть двое детей — Миша и Аня.
— Знаю, ваша дочь даже больше своей мамы в кино востребована.
— Да. И вот только в этом году мы сознательно не согласились на съемки. Все же она учится в одиннадцатом классе, и мы решили: пусть достойно окончит школу. Не хочу, чтобы моя дочка митрофанушкой выросла. Поступать собирается, конечно же, в театральный.
— По блату?
— Конечно. А что? Я реальный человек и вполне себе представляю, как она представится членам приемной комиссии — Анна Евгеньевна Дворжецкая. Естественно, все поймут, чья она дочка. Да, я очень хочу, чтобы моя дочь получила эту профессию и причем вовремя. Вот, например, Андрей Александрович Миронов поступал, конечно же, по блату, ведь все знали кто его родители. А Мишка Ефремов? Его отца все знали. Но то, что Андрей и Миша сделали самостоятельно как актеры, это же их, только их личная заслуга.
— Вы не боитесь, что злой рок семьи Дворжецких приблизится к вам еще раз?
— Никакого злого рока, нависшего над семье Дворжецких, нет! И довольно мусcировать эту тему! Недавно мне позвонила подруга и говорит: обязательно посмотри фильм, он про Дворжецких. Так вот мы с дочкой уселись его смотреть. Идиотки! Дотерпели же до двух часов ночи, то есть до начала передачи! А там опять про злой рок! Так и хочется сказать: да пошли вы вот на те самые три веселые буквы!
