На улице Панфилова напротив дома 12 его подрезал тонированный джип. Михаилу пришлось затормозить, но так как на дороге была снежная каша, его автомобиль развернуло и вынесло на встречную полосу. А там, перегородив полосу встречного движения, со двора выезжал автомобиль “Инфинити”. Столкновение предотвратить не удалось. Автомобили столкнулись правыми бортами.
Михаил вышел из машины и увидел, что, к счастью, машины повреждены незначительно. Водитель “Инфинити” тоже вышел из машины. Желая успокоить его, Михаил сказал: не волнуйтесь, сейчас вызову ГИБДД, я сотрудник милиции, они приедут быстро.
Услышав эти слова, двадцатилетний водитель “Инфинити” закричал: “Да ты еще и мент!” — и ударил его кулаком по лицу. Вышедшая из “Инфинити” девушка закричала: “Максим, что ты делаешь?” Михаила сбили с ног. Он потерял сознание. Упавшего в грязь Антипова ударили ногой, чтобы не дергался.
Когда Михаил пришел в себя, он увидел мужчину, который сказал: “Наша машина дорогая, что у тебя есть?” Как выяснилось позже, этот человек оказался отцом водителя “Инфинити” Максима Голяки и в момент столкновения находился на пассажирском сиденье.
Антипов позвонил по 02, сообщил о ДТП, о нападении и о том, что ему необходима медицинская помощь.
Сначала приехала “скорая”. Не подходя к Михаилу и не спросив, кто пострадавший, врачи почему-то увезли девушку из “Инфинити”. Как выяснилось позже, она от госпитализации отказалась. А между тем у Михаила было разбито лицо и из уха текла кровь.
Тут на месте происшествия появились новые лица: родители Антипова и какие-то граждане на двух иномарках. Один из них начал кричать: не надо никуда заявлять, ничего страшного, я все разрулю.
Приехала вторая “скорая”. Врач, бегло осмотрев присутствующих, тут же пригласил Михаила в машину. Антипов сказал, что ему больно говорить. Врач обработал раны и объяснил, что необходимо ехать в больницу. Но в это время подъехал наряд милиции с дежурным оперуполномоченным ОВД “Сокол” Шпарвассером. Видимо, оперу не хотелось на ночь глядя тащиться в больницу. Поэтому, несмотря на заявление врача “скорой” о том, что Антипову срочно нужна помощь в стационаре, он настоял на том, что сначала он во что бы то ни стало получит у него письменное объяснение.
Антипов с отцом и оперуполномоченным сели в машину. Перед началом опроса старший Антипов сказал оперу: человек, который бил моего сына, угрожал его застрелить. При этом он все время засовывал руку под куртку. Проверьте, нет ли у него оружия! Шпарвассер ответил: пусть этим занимается милиция, а его дело получить объяснение.
Вот загадка: а оперуполномоченный разве не сотрудник милиции? Или господин Шпарвассер — человек тонкой духовной организации и не выносит вида оружия? И вообще, зачем рисковать, когда можно спокойно сидеть в машине и писать под диктовку…
Наряд ГИБДД тоже не надрывался. Антипов обратил внимание инспектора на следы торможения, которые вели к его колесам, и сказал, что это и осыпь земли из-под машины определенно указывают место столкновения. Но ему ответили, что могут показать тысячу следов, и ничего записывать не стали. Более того, в схеме ДТП неверно указали даже номера машин. Например, “Инфинити” присвоили московский номер, тогда как на самом деле он был выдан в Республике Коми.
* * *
Бригада “скорой помощи” ждала, когда оперуполномоченный позволит Антипову ехать в больницу. Но как только Михаил направился к машине, группа поддержки Голяки преградила ему путь, требуя осмотреть и водителя “Инфинити”. Врач осмотрел Голяку и объяснил, что у него все в порядке. Когда же машина “скорой” начала двигаться, друзья Голяки преградили дорогу с криками: сейчас его увезут и где мы будем искать этого мента! Водитель вынужден был заблокировать двери, и пока сотрудники ГИБДД не остудили пыл группы поддержки, машина, несмотря на включенный маяк, не смогла тронуться с места.
Как только “скорая” поехала, кто-то дал команду: быстро за ними!
Антипова привезли в больницу №67. Врач, который его осматривал, оказался очень отзывчивым. Он сказал, что напишет любую справку, а стоить это будет недорого — всего тридцать тысяч. Представился Евгением Кузьмичем и дал номер своего мобильного телефона. Запишите и вы, вдруг пригодится: 8-926-705-43-18. Тут лейтенант милиции дал маху. Он сказал, что платить не будет.
Ах, не будет? В справке Евгений написал: ушибы мягких тканей головы и ушиб мягких тканей левого локтевого сустава.
Теперь самое время упомянуть о том, что в больницу с Михаилом приехала его девушка. Она обратила внимание на то, что энтузиаст группы поддержки Голяки отвел в сторону охранника больницы, после чего получил возможность беспрепятственно заходить в помещения, в которые никого не пускают.
Однако Антипов чувствовал себя все хуже и хуже, и отец повез его в травмопункт на Башиловку. Там сделали снимок и сказали, что сломана челюсть и необходима срочная операция. Операцию сделали 26 декабря в ГКБ №1 им. Пирогова. Установили на обе челюсти шины и металлические скобы. Целый месяц Михаил мог есть только через трубку.
Оказалось, что перелом челюсти был обнаружен уже в 67-й больнице, о чем свидетельствует сделанный там рентгеновский снимок. Очевидно, отказ Антипова заплатить врачу и энтузиазм активиста группы поддержки Голяки сделали этот снимок волшебным. Перелом виден только за деньги. Видимо, это и есть практический результат применения нанотехнологий в медицине.
* * *
Отец Антипова — пенсионер МВД, то есть Михаил решил пойти по его стопам. Правда, с недавних пор служба в милиции оказалась делом скандальным. И 26 декабря Михаил убедился в этом на собственном опыте.
В этот день отцу позвонил его начальник. Оказалось, что в УВД округа поступила информация о том, что лейтенант милиции Михаил Антипов кого-то сбил машиной и избил. Ввиду постоянных скандалов, связанных с сотрудниками милиции, у руководства выработался рефлекс: увольнять немедленно. Ведь уволить легче, чем разбираться. Он украл? У него украли? Какая разница…
И вот Антипов пишет в прокуратуру заявление о том, что его избили. Проверку заявления поручили следственному отделу СК при Савеловской прокуратуре. Материал передали следователю Денису Юшинскому.
21 января Юшинский вызвал Антиповых к себе.
Когда они приехали, оказалось, что в кабинете следователя находятся отец и сын Голяки, адвокат и их друг, который на месте происшествия обещал “все разрулить”. Следователь попросил Антиповых подождать в коридоре и продолжал беседовать с посетителями.
Что это было? Ведь Юшинский пригласил Антиповых не на чаепитие. Видимо, он должен был оформить эту встречу документально. Но проведение проверки не предполагает групповых сеансов. И если это новое слово в юриспруденции, хорошо бы заручиться поддержкой законодателя. А без нее подобное мероприятие смахивает на сговор с одной из сторон. Этого в законе точно нет и, надеюсь, никогда не будет.
Наконец Антиповых пригласили в кабинет. Там инициативу перехватил друг семьи Голяка. Он строго обратился к Игорю Антипову с требованием признаться, что тот сидел в машине “скорой помощи” на месте происшествия. Следователь молчал.
Игорь Антипов очень удивился. В машине находился его сын — а где избитому человеку было находиться? Однако друг семьи вошел в раж: смотри в глаза, будь мужчиной, ты сидел в “скорой помощи”… Наконец следователь прервал его, но ненадолго. И когда Антипов в третий раз сказал, что в машине “скорой помощи” он не был, последовал вывод: тебя в милиции научили, ты профессиональный подставщик.
После этого наступила очередь Юшинского. Он попросил Максима Голяку и Михаила Антипова встать и произнес: посмотрите на них, разная весовая категория, как мог худой Максим бить Антипова. Видимо, это был следственный эксперимент по методике Юшинского. Жаль, что этот метод до сих пор не запатентован, потому что за ним большое будущее. Главное — делать ничего не надо. Видимо, для того Антипова и вызвали, чтобы поставить рядом с Голякой. Делаю этот вывод потому, что больше следователь никого ни о чем не спросил и никак эту встречу не оформил.
* * *
Однако это не самый изысканный перл Юшинского.
Антиповых снова выставили в коридор, где им пришлось сидеть не меньше часа, а оба Голяки, их адвокат и друг семьи продолжали беседу со следователем. Затем Юшинский опять пригласил Антиповых в кабинет. Он попросил у адвоката Голяки фотографию машины Антипова и сказал: видишь, в правом верхнем углу на лобовом стекле твоей машины трещина. Я докажу, что ты ударился головой. Ты обманул меня, ты сказал, что был пристегнут.
Вечером следующего дня Юшинский вызвал к себе Антипова и его мать. Антиповы ждали появления Юшинского два часа. И вот в десять вечера он пригласил их в кабинет и повторил то, с чего начал первую встречу: почему ты Голяку не ударил? Я бы ударил. Я, когда работал в милиции, всегда бил. Вот если бы ты его ударил, я бы прекратил дело.
Интересная новелла в уголовном праве. Из замечания Юшинского следует, что, если на тебя нападают, ломают челюсть и ты, обороняясь, наносишь ответный удар, состава преступления нет. Во-первых, Антипов все-таки никого не бил. Во-вторых, подобная трактовка УК не выдерживает никакой критики. Получается, что с ответным ударом исчезает состав преступления.
Но и это не все.
В присутствии матери Юшинский сказал Антипову, что он ездил осматривать его машину (без понятых и без хозяина машины — тоже интересное следственное действие) и уверен в том, что Антипов ударился головой, то есть был не пристегнут, а значит, дал ложные показания. За это, сказал он, я “выпишу” тебе 306 статью (дача заведомо ложных показаний) и добьюсь, чтобы тебя уволили из органов.
Не стал ли следователь Юшинский вторым адвокатом бедного Максима Голяки, приехавшего в Москву из Республики Коми на плохоньком “Инфинити” и нуждающемся в сочувствии? Ну а если Юшинский все еще следователь, как же он без заключения судебно-медицинской экспертизы может делать выводы о причине телесных повреждений?
Для следователя Юшинского существует только одна версия появления трещины в лобовом стекле машины Антипова — удар головой. На самом деле объяснений может быть несколько, в том числе и смещение крыши и передней стойки. Но скорее всего стекло треснуло от удара незакрепленных предметов, находившихся в салоне машины, а именно металлических инструментов, рюкзака с продуктами, бутылки с водой или баллона с универсальной смазкой, который оказался деформирован.
* * *
Что должен был сделать оперуполномоченный, приехавший 25 декабря на место происшествия? Это известно: разобраться в том, что случилось, и установить очевидцев. В кино показывают, что для этого делается поквартирный обход, тем более что в нашем случае все произошло в двадцати метрах от жилого дома. Запомните: теперь поквартирный обход происходит только в кино.
Для того чтобы найти свидетелей случившегося, Антиповы расклеили объявления на ближайших домах по улице Панфилова. Очевидцев было много, а откликнулся пока всего один. Услышав звук от столкновения машин, этот человек подошел к окну и хорошо видел, как человек, вышедший из иномарки, буквально сразу набросился на водителя “Жигулей”, несколько раз ударил по голове, а когда тот упал, ударил еще ногой.
Юшинский сказал Антипову, что показания этого очевидца ни с чем не совпадают. Что с чем должно совпасть, не объяснил. Но можно предположить, что эти показания не совпадают с его версией об очевидной невиновности Голяки.
* * *
На этом пустяковом примере (если сломанная челюсть действительно пустяк) хорошо видно, как работает правоохранительная система. Чем проще пример, тем он нагляднее. Бывают сложные ситуации, где ошибки еще можно объяснить. Но в нашем случае ошибиться можно только при большом желании. Если поквартирный обход, правильное заполнение документов и оформление элементарных следственных действий вызывает такое напряжение умственных способностей сотрудников правоохранительных органов, которым мы доверили защиту своей жизни, становится как-то не по себе. И сами не работают, и нам защищаться не дают. Антиповы вынуждены были сами искать свидетелей, а теперь надрываются, доказывая, что они не проходимцы.
Наш президент не устает повторять, что систему нужно обновлять. Но что-то плохо верится в то, что Антипову захочется принять участие в таком “обновлении”. Помощник Юшинского несколько раз спросил Михаила: зачем ты сказал, что работаешь в милиции? Это что же получается, представляться сотрудником милиции стыдно? Михаил так и не понял, почему его об этом спросили.
Кстати, и врачом теперь, видимо, представляться неловко. Сразу подумают, что денег просишь. А просим мы не денег. Мы хотим, чтобы люди, девиз которых “служить и защищать”, действительно преданно служили и действительно защищали. Или мы насмотрелись дрянных сериалов и у нас начались галлюцинации? Возможно, все мы и в самом деле больны, но скорей всего это не лечится.
P.S. Свидетелей ДТП 25 декабря 2009 года на ул. Панфилова, 12, просим позвонить по телефону 8-910-450-81-31.
