Дорога в Ханкалу
Военный аэродром Моздока встретил своих гостей лучами солнца. После московских холодов +20 в Северной Осетии — настоящее испытание для бойцов, многие из которых поддели под форму трико. К счастью, на посадочной полосе нет женщин, и самые шустрые полицейские успели перед построением скинуть лишнее.
На ханкалинскую базу, где бойцы должны сменить своих коллег, из Моздока два пути — на вертолете и дорогой через три субъекта России — Аланию, Ставрорпольский край и Чечню. Винтокрылые машины не в состоянии перевезти всех бойцов, тонны провианта и вооружение. Поэтому в вертолеты садятся только руководители, за исключением генерала Хаустова — он всегда со своей колонной. Несколько груженых КАМАЗов, уралов, газелей и, конечно, главных мустангов здешних прерий — бронированных УАЗиков неспешно начинают движение на юг. Впереди вереницы — БТР, под управлением местных военных. Хотя на территории Моздока и его окрестностей даже в разгар Чеченской компании практически не велось боевых действий, сопровождение у каравана серьезное — таковы правила, написанные солдатской кровью.
Забегая вперед, стоит отметить, что путешествие в бронированной технике - удовольствие сомнительное. Особенно страдает от многочасовой поездки в «консервной банке», лишенной комфортабельных кресел, пятая точка пассажира. К концу путешествия от бесчисленных колдобин на дороге задницу можно уподобить мясному филе, искусно отбитому кухонным молотком. Такова расплата за безопасность во время путешествия.
Местность больше напоминает калмыцкие степи — деревьев немного, реки высохли, на дорогах пыль столбом. Кстати, растительность была прорежена умышленно в неспокойные времена, чтобы снайперу или подрывнику негде было спрятаться. Жухлую прошлогоднюю траву аборигены жгут, особо не беспокоясь о последствиях. Честно говоря, гореть здесь почти нечему — строение в обозримом радиусе почти нет.
— Поля готовят для посева, здесь с этим строго,- поясняет мой спутник майор по имени Василий. — Справа — бахчевые, слева хлеб, чуть дальше от дороги — сады. Землей здесь народ только и выживает. Система орошения, оставшаяся с советских времен пока еще работает.
Вдоль дороги продают овощи женщины в длинных темных юбках и платках. Торговля с рук — один из немногих способов заработать копеечку в Северной Осетии. Бывалые вояки рассказывают, что местное население очень довольно тем, что их город облюбовали военные и полиция — на служивых держится вся экономика этого местечка.
Русские приобретают продукты, сувениры, ножи, спиртное — особой популярностью пользуется водка «Изумруд» и Кизлярский коньяк, здесь он стоит в
Колонна покидает Аланию и какое-то время движется по Ставрополью. По пути проезжаем мусульманские кладбища. В основном это скромные могилки с камнем и оградкой, среди них попадаются длинные металлические столбы, завершенные полумесяцем.
— Так хоронят неотомщенных, — поясняет водитель нашего бронированного УАЗика. — Раньше сплошь такие пики повсюду стояли. Но время это страшное уходит — кое-где еще эти зловещие трубы, знак кровной мести остались, но мало.
По пути колонна сделала две вынужденные остановки — подвела техника и погода. От жары закипел мотор грузовика, другому большегрузу из-за поломки пришлось вернуться в Моздок для срочного ремонта. Спустя час мы въезжаем в Наурский район Чечни. Тут все по-другому — дорога лучше, чище, вдоль трассы расположились приличные магазины стройматериалов из кирпича, продмаги. Домики местных жителей не выглядят бедными — с фасада все обшиты сайдингом. Частные домишки — бывшие казацкие владения, саманные избы можно отличить по характерным четырехскатным крышам. Раньше здесь жили русские, но в
− Краше чеченских хором разве что особняки ингушей, — делится наблюдениями один из местных полицейских, сопровождающих колонну. — У тех заборчик только один из камня или дорогого кирпича в метр толщиной. Они друг перед другом соревнуются что ли? — но строить красиво умеют.
В Чечне, по оценкам местных полицейских, народ живет получше, нежели в Осетии или на Ставрополье. Здесь народ скотину держит — лошадей, овец. Везде проведен газ.
— Кстати, в чеченской нефти низкое содержание примесей, в частности серы, - рассказывает местный служивый. — ее хоть без фильтрации заливай в бак и катайся, если, конечно, колец на двигателе не жалко.
У чеченцев из транспортных средств в почете отечественные автомобили — «Лада Приора», «Жигули». Особым шиком считается иметь новую модель ВАЗа «Лада Гранта», которую в столице почти не встретишь. Местные жители активно ведут хозяйственную деятельность и далеки от идейных противоречий с властями. Проезжаем мимо нефтеперабатывающего заводика — между металлическими конструкциями лошадь и два жеребенка тянут воду из лужи. Вдалеке виднеются огромные цистерны с надписями «Роснефть», а возле хранилищ пожилой пастух пасет овец. По соседству село Виноградное. Здесь в основном проживают кумыки. У федералов отношение к этомунаселенному пункту не однозначное, поговаривают, что в местечке немало приверженцев ваххабизма и других экстремистских течений.
− Работящая часть населения подустала от всех этих конфликтов, особенно кто постарше, — делится наблюдениями один из бойцов. — Воду мутят только отдельные представители молодежи, но сейчас их в Чечне не видно и не слышно.
Есть, правда, такие, что русских не переваривают. Даже триколоры на номерных знаках замазывают, выражая свое презрение.
За нефтяными сооружениями — мост через Терек. Главная водная артерия Чечни в это время года еще не такая бурная. Немногочисленные рыбаки, притаившиеся на островках с удами, оглядываются на нарушителей тишины — тяжелую колонну полицейской техники, и настороженным взглядом провожают вереницу большегрузов.
Спецназовцы подъезжает к пункту своего назначения. Здесь хорошая дорога заканчивается, начинается бетонка. Водитель едва успевает объезжать выбоины на дороге —видимость от пыли, поднятой впереди идущими машинами не более
База в Ханкале представляет собой лабиринт из многочисленных заборов с воротами и КПП, пройти через который можно лишь зная пароли. У каждого подразделения своя дислокация. Столичный гарнизон размещается в казарме европейского типа. Сама база в этом году преобразилась и ни чем не уступает жилищам военнослужащих из голливудских фильмов по морских котиков. Помещения отапливаются, тут имеются душевые кабины, холодильники, спутниковое телевидение. В этом году для столичных полицейских выстроили добротную столовую. По соседству с главным зданием ВОГОиП вырос крытый спортзал.
− Мы тут в волейбол играем, футбол в последнее время не приветствуется, уж больно травматичный вид спорта, а бойцов на ровном месте нам никак терять нельзя, — поясняет омоновец Василий. — и рукопашные схватки на татами по той же причине под запретом. А вообще, спорт здесь главный досуг для парней. Нашбатальон победил в спартакиаде.
Будем жить мы по уставу...
На базе редко кто ходит вразвалочку — все бегом как во время срочной службы в армии. Дисциплина здесь жесткая, не допускается нарушение формы одежды — без головного убора ходить не принято. Особенно под носом у командования ВОГОиП. Все время люди в форме что-то метут, красят или облагораживают. Вдоль казарм раскинулись мини-аллеи с редкими кустарниками и хвойными. На главной площади перед штабом группировки несколько огромных патриотических плакатов и зеркала в полный рост, видимо, для тренировки строевого шага. Последние несколько лет временной группировкой руководит генерал-лейтенант Николай Николаевич Симаков. Группировка в основном ведет операции по ликвидации бандформирований. В Чечне и ее горных районах противостояние все меньше.
На сегодняшний день боевики и экстремисты облюбовали соседние регионы —Карачево-Черкессию, КБР и Ингушетию. По крайней мере, последние схватки проходили именно там. При участии московских омоновцев не так давно была уничтожена серьезная группа вооруженных террористов, готовивших взрывы в некоторых населенных пунктах Северного Кавказа.
Если нет выездов на спецоперации, то распорядок дня полицейского не особенно разнообразен. Развод, заступление в различные наряды — на КПП, на кухню, на хозработы.
Каждую субботу здесь как в армии — ПХД (парко-хозяйственный день), когда все живые берут в руки метлы, скребки, лопаты и окультуривают место своего пребывания. В свободное время каждый полицейский ежедневно самостоятельно совершает кросс по пыльной бетонке вдоль железной дороги. Под открытым небом расположен тренажерный зал. И не лень было полицейским культуристам тащить из столицы тяжеленные грифы, блины и гири. Один из бойцов в стороне в одиночестве искусно размахивает тесаком.
— Это наш коллега, он мастер филиппинского ножевого боя, — поясняет сопровождающий меня офицер Василий. — Парень профессионально занимается этим видом спорта, медалей у него куча, наград. Не хотел бы с ним на узкой дорожке встретиться.
Зазеваешься по пути в казарму — того и гляди сшибет какой-нибудь квадратный от бицепсов паренек. Дух здорового образа жизни так и витает по базе — курильщикам тут некомфортно. В военном городке абы где не затянешься, не взирая на погоны, подойдут и сделают замечание. И уж совсем в городке трудно со спиртным. Для полицейских здесь сухой закон. Да и купить крепкое горячительное в Чечне почти не возможно — разве что вести с собой из Осетии. Пенный напиток в небольших партиях можно найти лишь в «чепке», так называют местные вояки небольшой маркет у базы группировки. На стеклянных пивных бутылках слой пыли, продукт раскупают плохо.
Ассортимент гастрономии тут крайне скудный — дошираки, каши и картофельное пюре быстрого приготовления, молоко долгого хранения и привлекательная по цене
Скорреспондентом «МК», случился небольшой конфуз, когда он решил взять из рефрижератора батончик «мусульманского» сервелата на пробу. «Мне той с жирком полкило», «А мне исламской палочку», «Мне с кониной дай» — посыпались обращения ко мне из очереди. Увидев человека в штатском за прилавком, вояки решили, что в мясном отделе появился продавец. Пришлось отпустить товар нескольким оголодавшим людям в форме, что весьма повеселило моего спутника Василия.
Довелось побывать и на местном ханкалинском рынке. Торгуют в основном женщины, ассортимент, преимущественно, рассчитан на военнослужащих — рюкзаки, берцы, резиновые сапоги, фляжки, кружки и, как говорится у солдат, «мыльно-рыльные» принадлежности — бритвы, пена для бритья и т.п. Есть и сувенирная продукция, например национальные кавказские головные уборы и посуда. Но, присмотревшись к изделиям, натыкаешься на ярлычки или едва заметные бирки «made in china», после чего желание приобрести поделку «местных народных промыслов» пропадает.
— У-у! Да это же кожа молодого дерматина! — оценивает приобретенную мной обложку для удостоверения Василий. — лучше бы ранец себе камуфляжный купил — тут раза в 2 дешевле чем в столице.
Действительно, комплект формы «Горка» или «Зима» здесь обойдется в
Командированные полицейские частые гости на базаре — набирают себе в основномпримочки для формы и оружия.
Военно-полевая мода
Стоит отметить, что экипированы спецназовцы по последней моде.
Камуфляж «Горка» наиболее популярен среди служивых за свой агрессивный вид и практичность — ткань, типа брезента неприметна в боевых условиях, очень прочная, водоотталкивающая. Головные уборы — черные матерчатые шапочки, камуфляжные кепи либо бейсболки с надписью «Антитеррор».
У каждого из офицеров и сержантов помимо основного оружия — гранатомета, пулемета или автомата табельное огнестрельное — пистолет, пистолет-пулемет. Тут возможны вариации — у кого-то традционное оружие милиционера ПМ, у других Стечкин. Кто-то предпочитает более редкие образцы стрельковой техники, например, пистолет Ярыгина. Особым шиком считается иметь в кабуре «Глок». Да-да, австрийский шедевр наконец-то попал и в руки к российским спецназовцам. Пистолет очень легкий что-то около 600 граммов за счет того что часть деталей сделана из пластмассы, надежный — стреляет без осечек, мощный и скорострельный. Не случайно это оружие пользуется популярностью у американских полицейских, ФБР и европейских спецслужб. В ЦСН на балансе пока всего несколько суперпистолетов, и пользуются ими, соответственно, самые умелые и опытные сотрудники.
На бойцах новой смены обувь нового образца — черные берцы с замшей. Легкие прочные, приятные ноге. Но эти высокие ботинки уже имеются и на ханкалинском рынке — видимо, у чеченских коммерсантов с торговой логистикой все в порядке по части армейского обмундирования.
Домой не с пустыми руками
Кульминацией нашего путешествия на Кавказ стало награждение наиболее отличившихся во время командировки сотрудников полиции. Приезд в Ханкалу руководства столичного Главка на смену сводных отрядов уже несколько лет как вошел в традицию. В этот раз лично проверить в каких условиях несут службы москвичи прилетел шеф столичной полиции Владимир Колокольцев. Генерал-лейтенант поблагодарил бойцов за службу, вручил отличникам боевой подготовки ценные подарки (ДВД-плейеры, фотокамеры и другие полезные вещицы).
Командиру вновь заступивших омоновцев Колокольцев подарил нарды ручной работы и наказал передавать настольную игру от смены к смене. В перерыве между официальными мероприятиями Владимир Александрович согласился побеседовать с корреспондентом «МК».
− Как проявили себя московские омоновцы и собровцы за последние полгода на Кавказе?
− От руководства группировки я слышал только хорошее о сотрудниках Центра специального назначения. Исполнительные, справились со всеми порученными заданиями, да еще в спартакиаде стали первыми среди других региональных подразделений. Молодцы, возвращаются в Москву с кубком. Я принял решение дать ребятам помимо причитающегося отпуск дополнительные дни отдыха, чтобы они провели побольше времени с семьями. Кое-кто представлен к государственной награде. На долю этой смены выпало несколько опасных боевых выходов, и они с честью исполнили свой долг.
− Кто на сегодняшний день является противником полицейских в Северо-Кавказском регионе?
− Если судить по имеющимся у нас данным — это по большей части профессионалы своего дела. Например, один из ликвидированных бандитов в прошлом военный с опытом, приобретенным во время войны в Афганистане. Этот человек имел государственные боевые награды. Другой преступник — бывший егерь, прекрасно ориентирующийся на местности, также проходил службу в армии. Эти люди очень опасны. Ими движет либо религиозный фанатизм, либо корыстный интерес — наемники неплохо зарабатывают.
− Какие материальные перспективы ожидают полицейских, несущих службу вдали от дома?
− Бойцы получат причитающиеся выплаты, боевые, а также премии от ГУ МВД России по Москве. Мы также стараемся изыскать финансовые возможности для улучшения быта на базе в Ханкале. Что же касается технического оснащения пребывающих на Кавказе москвичей, то многое для нас делает Мэрия Москвы. Например, столичным полицейским, выполняющим свой долг на Северном Кавказе, срочно понадобился бронированный грузовик. Московские власти срочно изыскали 7 млн. рублей, на которые был куплен автомобиль «Урал», с шестой, самой высокой степенью бронирования. Сегодня на Северном Кавказе зачастую полицейские гибнут именно из-за низкого уровня безопасности транспортных средств — особенно это касаетсядругих регионов, где денег на покупки бронемашин выделяется недостаточно.
В московском гарнизоне, за последние несколько лет мы не потеряли ни одного сотрудника, хотя столичные полицейские участвуют в большинстве серьезных операций, бывает и под обстрелы ребята попадают — броня спасает. На безопасности людей экономить нельзя.
Назад в столицу
Смена произведена, одним бойцам предстоит обживаться в казармах, другие направляются домой к семьям. Добравшись до палаточного лагеря у аэродрома в Моздоке, перед вылетом спецназовцы фотографируются с боевыми товарищами в полной амуниции, утрамбовывают вещмешки потуже. Звучит команда на погрузку и «Улыбашка» (прозвище легендарного ИЛ-76) гостеприимно выкидывает свою рампу для вооруженных до зубов пассажиров. За тем как подчиненные спешно забираются в самолет наблюдает со стороны отец-командир, генерал Хаустов. Со стороны кажется, будто пионервожатый пересчитывает своих ребятишек по головам, чтобы ни дай Бог не забыть кого после смены.
− Самое главное, что мы забираем ребят в том же составе, в котором привезли полгода назад, без потерь, — поделился Вячеслав Васильевич с корреспондентом «МК». — Это самое важное для любого командира. Когда в 1995 году в первый раз сам приезжал сюда во главе подразделения, я никак не думал, что и через 17 лет буду привозить в Чечню своих бойцов. Но служба такая — надо, значит надо. Всегда переживаешь за тех, кто тут в первый раз.
По словам генерала, большинство бойцов, что провели здесь последние полгода, ветераны — находились в командировке не в первый раз, побывали в разных передрягах. Но были и новобранцы. 9 парней прошли боевое крещение и не ударили в грязь лицом. За новичками приглядывали более опытные товарищи. В подразделении принято заботиться друг о друге. Оставшиеся в столице омоновцы поддерживали семьи своих друзей, находящихся за несколько тысяч километров от дома, даже устраивали культпоходы в музеи для детворы.
После двух часов лета и трех часов дороги от военного аэродрома в Калужской области до столицы усталые, но счастливые от предвкушения встречи с близкими бойцы наконец- то оказались в Отряде.
Толпа родственников томилась в ожидании родных уже несколько часов. Когда бойцы колонной стали появляться на плацу, девчушка в розовом комбинезоне нарушила протокол торжественной встречи и сквозь строй полицейских с криком бросилась на шею к папе, которого узнала из сотни одинаково одетых мужчин.
