Нужно вернуться на 318 лет назад, чтобы попасть во времена, когда в Британии в последний раз выдавали особую лицензию на обладание печатным станком. Но в 1695 году под давлением общественности король отменил этот закон и с тех пор пресса на Альбионе была совершенно независима от властей страны. Впрочем, это не означает, что газеты и журналы не подчинялись никаким правилам. Подчинялись, но только тем, которые сами для себя коллективно устанавливали. До сего дня саморегулирующим органом британской печати была Комиссия по рассмотрению жалоб на прессу (PCC).
Однако после того, как выяснились отвратительные подробности о незаконном прослушивании телефонов, об отнюдь не невинных связях журналистов и редакторов с политиками и полицейскими чинами, стало очевидно, что британская пресса, знаменитая своей независимостью, в значительной степени утеряла доверие общества и ей необходимы более жесткие рамки. Поэтому комиссия Левесона предложила новый регулирующий орган, который будет состоять из авторитетных представителей британского общества и быть независимым от интересов редакций. Он будет следить за тем, чтобы пресса не нарушала этические нормы и стандарты, выступать арбитром между печатными изданиями и обществом, а в случае необходимости накладывать на редакции крупные штрафы. Парламент примет закон об этом органе, а контролировать его станет государственное агентство.
Все вроде логично. Не случайно выводы доклада Левесона поддержали и лейбористы, и либерал-демократы. Но нельзя не заметить, что с одной стороны государство берет на себя подбор членов руководящего органа, с другой – контролирует его через свое агентство. Кроме того, закон о прессе, принятый парламентом, создаст возможности для разнообразного толкования его положений в судах.
И тут произошло нечто, что нам с вами, дорогие читатели, выходцам из советского и постсоветского пространства может показаться совершенно невероятным. На защиту независимости прессы встал сам премьер-министр Соединенного королевства. Да, да, представьте, именно консерватор Дэвид Кэмерон призвал парламент проявить осторожность и воздержаться от принятия закона, который, по его словам, “приведет к усилению роли государства в регулировании СМИ”. “Мы перейдем Рубикон и окажемся там, где уже нет свободы печати”, подчеркнул премьер.
Премьер-министр Дэвид Кэмерон заявил, что партии договорились о создании новой системы жесткой независимой саморегуляции, которая поддержит жертв и будет отвечать принципам, изложенным в докладе Левесона.
По его словам, новая система подразумевает следующие меры:
создание органа саморегулирования с независимым финансированием;
органы печати будут немедленно приносить извинения жертвам ошибочных публикаций;
будет разработана система ускоренного рассмотрения жалоб, а штрафы, налагаемые на газеты и журналы, будут составлять 1 процент от оборота издателей, но не более 1 млн фунтов.
Также намечено разработать и ввести четкие стандарты журналистики.
Благодаря вмешательству Кэмерона, после долгих и жарких дебатов, в ночь с воскресенья на понедельник три основные политические партии Великобритании договорились о компромиссном решении. Пришлось вспомнить о таком старинном официальном инструменте, как королевская хартия, которой уже почти тысячу лет британские монархи даруют право на работу профессиональным товариществам, университетам (Кэмбриджский, например, получил ее в 1231 году), различным институтам. На основе королевской хартии были основаны Банк Англии, Королевский оперный театр и многие британские города. Хартия, даровавшая право на создание Би-би-си, признает полную редакционную независимость и определяет общественные цели корпорации.
Текст хартии, которая будет утверждена не парламентом, а Тайным королевским советом, в понедельник вечером был одобрен всеми тремя ведущими политическими партиями. Он предполагает учреждение независимого регулирующего органа, который сможет налагать на британских издателей штрафы размером до миллиона фунтов и требовать от них немедленных извинений за ошибки.
Издатели и руководители британских газет и журналов взяли тайм-аут для изучения проекта хартии. Газета Sun, входящая в империю Руперта Мэрдока, и некоторые другие издания уже заявляли, что примут все рекомендации лорда Левесона – кроме предложений о принятии закона, регулирующего деятельность печати.
Хартия распространяется на издателей газет, журналов и сайтов, содержащих новостные материалы. Пока неясно, будет ли хартия регулировать остальной интернет. На Даунинг-стрит говорят, что скорее всего хартия не будет касаться блогов, авторы которых комментируют политические события.
Однако в британском обществе есть голоса, которые считают, что факт обсуждения этих вопросов политиками – само по себе уже является нарушением демократии и вмешательство в дела “четвертой власти”. Глава правозащитной организации "Индекс-досье на цензуру" Кирсти Хьюз заявила, что договоренность стала печальным днем для свободы прессы в Великобритании. "Мы выступаем против введения королевской хартии, определяющей подробности создания органа регулирования прессы в Великобритании, - заявила она, - политики подрывают основополагающий принцип, согласно которому пресса требует ответственности от политиков".
В 1949 году, когда находившиеся у власти лейбористы покусились на независимость британских газет, Уинстон Черчилль, который тогда возглавлял консервативную оппозицию, заявил: “Свободная пресса – самый опасный враг тирании. Там, где люди имеют привычку к свободе, пресса будет продолжать исполнять роль недремлющего хранителя прав рядового гражданина”.
Кажется, его партийные наследники верно следуют заветам своего легендарного лидера.
Зураб НАЛБАНДЯН, собкор “МК” в Лондоне.
