Он писал о наших и для наших. Но, как явствует из его писательского творчества, пиетета по отношению к «Russian-American community» он не испытывал. В русско-американской общине всегда были достойные и даже выдающиеся люди, но в довлатовские времена наиболее известными фигурами этой общины были уже не Сергей Рахманинов и Игорь Сикорский, а воры в законе Евсей Агрон и Марат Балагула.
Но это не главное. Довлатову, склонному к самоиронии и мягкому отношению к другим, претил менталитет многих русских американцев: мы съели нашу порцию дерьма, теперь ваша очередь – выкарабкивайтесь сами. Из службы в советской армии Довлатов вынес стойкое неприятие этой философии дедовщины.
Вновь прибывшим из СССР эмигрантам больше помогали обычные американцы, чем соотечественники. Это благодаря им правительство США давило на Кремль, требуя разрешить выезд евреев из СССР. Это они добились принятия Конгрессом США поправки Лаутенберга, по которой евреям из бывшего СССР автоматически давали статус беженца. Это они создали организации помощи новым эмигрантам HIAS и NYANA, которым эмигранты довлатовского и более позднего периода обязаны своим обустройством в США.
В 1939 году дочь Льва Толстого, Александра Львовна, основала в Америке Толстовский фонд. Он помог обосноваться в США Владимиру Набокову и еще полумиллиону русскоязычных людей – беженцев из СССР, перемещенных лиц, русских эмигрантов из третьих стран... Во времена Довлатова эта организация работала уже на низких оборотах и в узком русле русско-белогвардейской ориентации (которой не соответствовало подавляющее большинство эмигрантов из мощной, в основном еврейской, «третьей волны» конца 80-х – начала 90-х). Другая организация, Конгресс русских американцев (КРА), главное внимание уделяла борьбе с коммунистической идеологией и русофобией. В новейшие времена, уже после Довлатова, борьба с коммунизмом стала неактуальной, а борьба с русофобией привела КРА в лоно прокремлевского «русского мира».
...Но откуда все-таки у наших ультраправая политическая ориентация, вызывавшая у Довлатова недоумение? Они ругают демократов, либералов и несуществующих в Америке «социалистов»; они голосуют не просто за республиканцев, а за самых оголтелых консерваторов; сегодня почти все они – за Трампа. И это трудно объяснить одной лишь теорией маятника, идущего из крайне левой, советской точки в крайне правую. Идя направо, он уходит в далекую дурную степь, где нет ни здравого смысла, ни даже собственной выгоды.
По своим политическим взглядам русскоязычные жители Нового Света примыкают к двум категориям американцев. Первую составляют богато-жуликоватые: их антигосударственный консерватизм продиктован «шкурными» интересами. В условиях не регулируемого государством, дикого капитализма лучше работает «лохотрон». Звучит знакомо? Так ведь российские олигархи поднимались по тем же лесенкам, что и их чужеземные образцы для подражания. В незаслуженно забытом фильме Павла Лунгина «Олигарх» (2002 г.) герой Владимира Машкова популярно объясняет, как можно делать деньги из воздуха. Но эти схемы придумали не в России и не в 1990-е: кое-что о них можно было прочитать уже в 1844 году в романе Чарльза Дикенса «Мартин Чезлвит».
Что общего у наших эмигрантов с разбогатевшими «кидалами» и «обувалами»? Да ничего. Но у многих есть восхищение перед этими персонажами и стремление разбогатеть вслед за ними, не заморачиваясь законом и этикой. Кто смел, тот и съел. Отсюда «русская мафия» в Америке. Отсюда любовь к Трампу, которого наши считают «удачливым бизнесменом». Этот «бизнесмен» шесть раз банкротил свои компании, опустошенные им же; жульничал с налогами – ему еще предстоит разбираться с налоговой службой; «кинул» тысячи людей, заплативших за учебу в шарлатанском «университете Трампа», а потом откупился от судебного иска 25 миллионами долларов...
Слепое преклонение перед удачливыми жуликами сближает наших со второй категорией правоконсервативного электората – малограмотными обитателями глухих медвежьих углов. Эти поддерживают антигосударственничество явно по недомыслию. Власть имущие пудрят им мозги сказкой об «американской мечте»: якобы каждый может стать богатым и знаменитым – надо только упорно трудиться. Трудятся американцы как бобики – европейцы только крутят пальцем у виска, считая их отмороженными трудоголиками. При этом 99,99% уходят в мир иной, так и не увидев осуществления «американской мечты». Вкалывают без продыху, залезают в долги, чтобы купить собственный дом, а после выхода на пенсию не могут этот дом содержать. Еще не выплачен ипотечный долг, а если даже выплачен, душат непосильные налоги на недвижимость, расходы на ремонт, страховку и т.д. Взрослые дети уехали в другие края, приезжают раз в год...
А ведь ради детей залезали еще и в другие долги – чтобы дать им высшее образование. Займы на колледж нельзя списать даже через процедуру персонального банкротства – их надо отдавать. Вам или вашим детям. Сотни тысяч долларов.
Автомобили тоже покупают в долг – престижные, чтобы быть не хуже соседей. Потом теряют работу (а в пандемию это испытали на себе миллионы людей), и всё летит в тартарары.
Некоторые авторы публикаций в русской прессе США пытаются утешить соотечественников тем, что в Америке «у всех равные шансы». Но каким образом могут быть «равные шансы» у того, кто вырос в охраняемом заповеднике для богатых на Лонг-Айленде, и у выходца из городского гетто, где царят нищета и преступность? Один ходил в частную школу и поступил в элитный университет, другой не доучился до аттестата в городской школе, похожей на тюрьму. У одного были состоятельные родители, няньки и репетиторы, у другого – мать-одиночка с нищенской зарплатой, которой было не до своего чада. Для большинства выросших на улице бедняцких детей осуществлением «американской мечты» становится тюрьма.
Идеологи консерватизма утверждают, что «рынок сам себя отрегулирует», но регулирует он себя только в пользу богатых. Соловьи рыночной экономики уверяют, что «богатство протечет сверху вниз», но оно упорно не протекает – разве что в результате государственного принуждения. Посылать к черту государство – дело нехитрое, каждый может. Может – пока есть деньги и здоровье. А вот когда, не дай Бог, стал бедным и больным, то вспоминает о государстве – помогите!
Помогать государство может лишь тогда, когда у него есть деньги, а чтобы они были, надо ему платить налоги. Наши это не любят: с какой стати кормить «дармоедов»? Но если сами перемещаются в категорию «дармоедов», то просят покормить.
Наши в Америке – не только апологеты капитализма без поблажек для бедных и больных, но и записные патриоты. Попробуйте сказать им, что в США почти все частные дома представляют собой хилые фанерные конструкции с облицовкой в один кирпич. Или то, что инфраструктура – на уровне третьего мира. Скажите им о позорных линиях электропередачи – деревянных столбах с паутиной проводов, которые обрываются от ветра, снега и льда. Или упомяните, что США – единственная страна в развитом мире, где нет закона об обязательном оплачиваемом отпуске по беременности и родам... На вас таких собак спустят! Почему? Потому, что наши внушают сами себе: мы живем в стране, лучше которой не бывает.
«Не бывает» по той причине, что уезжать отсюда поздно и некуда: в России или другой «стране исхода» у большинства эмигрантов не осталось жилья, сильно поубавилось нужных связей... А в «третьих странах» тоже никто не ждет. Поэтому, как писал Довлатов, «отсюда можно бежать только на Луну».
Вышесказанное относится не ко всем. Молодые мыслят иначе: они – и не ультраправые (скорее наоборот), и не слепые патриоты своей среды обитания (поскольку среду еще не поздно сменить). Трамписты редко встречаются и среди людей творческих профессий, ученых и прочих интеллектуалов.
...А если кто-то из наших возвращается в Россию – кем они там будут? Теми же трампистами, а заодно – патриотами (российскими). Если же это их не устраивает – станут «либерастами».
