Сцена, музыка, летящие в здание белградской Скупщины камни… Все это своеобразные символы самого жаркого дня протестов в Сербии – 24 декабря. Начавшиеся после досрочных парламентских выборов акции недовольных их исходом сторонников прозападных оппозиционных сил в стране с 18 декабря действительно набирали свой градус. Поэтому-то события 24 декабря можно считать логичным исходом всех предшествующих акций протеста.
Однако воскресный вечер запомнился не только Сербии, но и, без преувеличения, всему миру: местные силовики очень грамотно дали отпор толпе, хоть и сами, по уточнению представителей МВД страны, несколько часов подвергались жестким атакам оппозиционеров. Конечно, без предупреждения из-за рубежа о готовящемся бунте (по уточнению премьер-министра страны Аны Брнабич, это были люди из российских спецслужб), все могло кончиться гораздо более плачевно. И не исключено, что отработанный Западом «майданный сценарий» мог бы повториться вновь, но только уже на балканской земле.
В общем, музыка оппозиционной сцены начала понемногу затихать. В акциях протеста в понедельник уже не было видно привычных атрибутов (к примеру, те же летящие камни или файеры), а местная пресса констатировала: день прошел без происшествий.
Но ни в коем случае не нужно думать, что все сошло на нет. Как минимум оппозиция пообещала новые демонстрации, но с дополнительным условием: пока не освободят задержанных в предыдущие дни протестов. Собственно, этот факт (что правоохранители смогли оперативно задержать порядочное число активистов), очевидно, повлиял и на снижение количественного состава новых демонстраций, и на активность оставшихся на свободе «мечтателей о Западе».
У оппозиции ретивое взыграло по понятной причине: с одной стороны, Александр Вучич накануне намекнул, что «все будут арестованы, где бы они ни прятались». Лидер этого западнобалканского государства также добавил: «Была попытка насильственного захвата института сербского государства, посмотрим, как квалифицирует это прокуратура».
Обвинение серьезное. И его чуть позже подтвердил начальник управления полиции Сербии Ивица Ивкович, сообщив журналистам: задержанным предъявлены обвинения в подстрекательстве к насильственному изменению конституционного строя – в связи с попыткой свержения правительства – и насильственном поведении.
Кстати, обратимся к Уголовному кодексу Сербии. В статье 308 документа ясно указано: «Любой, кто попытается изменить конституционный строй Сербии или свергнуть высшие государственные органы силой или угрозой применения силы, будет наказан лишением свободы на срок от трех до пятнадцати лет».
Что же касается подстрекательства, то УК Сербии предусматривает наказание «в виде каторжных работ на срок от шести месяцев до пяти лет». Тот, кто совершает то же самое, но из-за границы – будет по закону приговорен к лишению свободы на срок от года до восьми лет.
Становится яснее, почему оппозиции стало страшно, и протестующие вдруг стали чуть более тихими. Просто почувствовали, что все пошло не по их сценарию. Кстати, вот еще один показательный инцидент с понедельничного протеста: когда толпа выдвинулась к полицейскому участку (дабы узнать судьбу своих товарищей), с ними пообщался замначальника полиции. Ответ был спокоен и гениален в сложившейся ситуации: родители могут получить информацию, позвонив по номеру «192».
Любопытно, кстати, как описала поведение активистов Ана Брнабич: «Вот как звучат их истории: когда они начали нападать на Старый двор (ныне здесь находится Городское собрание Белграда. – «МК»), они сказали, что люди имеют право злиться. Когда они увидели, что это работает не в их пользу, они заявили, что бандиты были «внедренными элементами». Сегодня они пойдут в полицию требовать освобождения этих «внедренных элементов». И так по кругу».
Брнабич права, это может продолжаться до бесконечности, опыт такой у оппозиции есть. Именно поэтому исключать дальнейших протестных акций не стоит.
Учитывая, что власти страны уличили Запад в генерации протестов, так просто эта история не закончится. Сербия, напомним, остается страной-кандидатом на вступление в Евросоюз. Брюссель прямо стал говорить Вучичу, что надо ввести антироссийские санкции, признать Косово. Вот тогда-то и можно мечтать об интеграции.
Белград на это не идет, и досрочные парламентские выборы были проведены в том числе и для отсрочки выполнения принуждений Брюсселя. Но известно: когда какая-либо страна связывает свою судьбу с Западом, то Запад связывает этим странам руки ради достижения собственных корыстных целей. По сути, в дело вступает планомерное подчинение государств своим интересам под соусом содействия. Жертвой такой «помощи» стала Украина, например.
Сербию подчинить оказывается не так легко. Однако механизмы есть. За последний год мы видели, как раскачивают эту балканскую страну: эскалация в Косово сменялась протестами в Белграде и так по кругу. По логике можно спрогнозировать, что следующим шагом (в случае провала «майданного сценария») можно вновь ждать обострения в Косово. Но важно помнить еще об одном, менее очевидном, но несправедливо уходящим на второй план моменте. В составе Боснии и Герцеговины есть Республика Сербская, президент которой – Милорад Додик – на протяжении 2023 года довольно часто упоминал о необходимости отделения РС от БиГ.
А вот последнее заявление Додика об отделении в интервью порталу Banjaluka.net: «Мусульмане думают, что они являются хозяевами всей БиГ. Нам придется как-то пробудить их от этого сна, чтобы они увидели, что это не так. Мы не верим в БиГ. Нам не нравится БиГ. Это наша обязанность. Я бы предпочел, чтобы, как только представится такая возможность, Республика Сербская покинула Боснию и Герцеговину… Если бы не иностранцы, мы бы это давно сделали. Для этого у них есть арсенал различных угроз. Я не хочу никого подвергать этому. Я не хочу подвергать народ какой-либо дестабилизации, и именно поэтому я настойчиво говорю, что единственным решением для сербского народа здесь является независимая Республика Сербская».
Не так же просто Додик упомянул об «арсенале угроз» иностранных сил. Пожалуй, в нынешней ситуации стоит обращать внимание и на это направление как на потенциальное средство западного шантажа «большой Сербии». Но не хотелось бы подавать идею…
