Совещание по взаимодействию и мерам доверия в Азии (СВМДА) было в свое время задумано казахским президентом Назарбаевым. В настоящее время в состав организации входят 20 государств. Еще ряд, например США, Япония, Украина, имеют статус наблюдателей. Саммит практически полностью проходил за закрытыми дверями. Перед журналистами маячила угроза информационного голода: чем, собственно, заполнять статьи? Но катастрофу предотвратили премьеры России и Турции. Подвернувшийся повод пообщаться с прессой Путин и Эрдоган использовали, чтобы продемонстрировать, с какой страшной силой крепнет дружба двух государств. Турецкий премьер заявил, что отношения с Россией имеют приоритетный характер. “Мы обсуждали вопрос нападения на судно (“Флотилии мира”. — Н.Г.), которое перевозило гуманитарную помощь в сектор Газа. В этой ситуации мы пользуемся поддержкой России”, — оповестил общественность Эрдоган и выразил Путину личную благодарность за, так сказать, понимание.
Один из журналистов поинтересовался у Владимира Путина: как Россия намерена помочь Эрдогану в данной ситуации? По большому счету помочь можно было только одним — поддержать Турцию и осудить Израиль, призвав его к международному расследованию происшествия. И эту помощь ВВП с удовольствием оказал: “Мы осуждаем эту акцию. Особое сожаление вызывает то, что она проведена в нейтральных водах. Мы сожалеем о жертвах и надеемся, что такое большое не повторится”. В принципе ничего нового по сравнению с тем, что говорилось ранее, российский премьер не сказал. Но в этой ситуации для турок главным было получить публичное подтверждение российской позиции (да, кстати, на саммите СВМДА израильскую сторону представлял посол, хотя изначально планировалось представительство на куда более высоком уровне)…
Спросили у ВВП и о ситуации вокруг Ирана, а также намерен ли премьер в кулуарах саммита пообщаться с Махмудом Ахмадинежадом, также прибывшим в Стамбул. Глава кабмина заявил, что новая резолюция Совбеза ООН, ужесточающая санкции в отношении исламской республики, “практически согласована”. При этом у Ирана, естественно, никто не отнимает права на мирную ядерную программу. “Хочу вас проинформировать, что в августе мы завершаем строительство АЭС в Бушере. В августе она будет запущена”, — объявил Путин. То есть он уверен, что сорвать это событие не способно ничто — даже возможная поддержка Россией санкций против Ирана. Что касается общения с Ахмадинежадом, то премьер высказался в таком духе: если у президента исламской республики возникнет необходимость “пообсуждать проблемы”, то он, Путин, к этому готов. А если не возникнет, то не больно-то и хотелось — так, видимо, надо было это понимать. Ахмадинежад тоже не остался в долгу: позже, выступая на саммите, он призвал Россию “проявить осторожность и не оказаться на стороне врагов Ирана”.
Однако вернемся к пресс-конференции Путина и Эрдогана. Очередной вопрос касался подписанного накануне соглашения о закупке Турцией газа с азербайджанского месторождения “Шах-Дениз-2”. После подписания президент Азербайджана Алиев сказал, что этот газ может поставляться по трубопроводу “Набукко” (еще, впрочем, не существующему). В связи с этим у ВВП спросили, не опасается ли он, что появление “Набукко” может поставить крест на российском газопроводе “Южный поток”. Это был дежурный вопрос, и премьер дал на него дежурный ответ: “Если кто-то просчитает экономику этого проекта (“Набукко”. — Н.Г.) и решит, что она может быть положена в основу, — ради бога, пусть живет, — разрешил Путин. — Но я не раз говорил, что одного газа из Азербайджана (для заполнения “Набукко”. — Н.Г.) недостаточно”.
Гораздо больше глава кабмина оживился, когда его спросили о судьбе газопровода “Голубой поток-2”. Эта труба, как планировалось, должна пройти в Турцию, а оттуда — в ряд других государств. И в их числе — Израиль. Однако после атаки на “Флотилию мира” в турецких СМИ появились сообщения, что власти страны подумывают об исключении Израиля из проекта — правда, лишь в случае дальнейшего обострения отношений. И вот вчера выяснилось, что никого исключать не придется — Израилю “Голубой поток-2” не пригодится и так. “Проблема в том, что, по имеющимся данным, Израиль нашел газ у себя на шельфе”, — объявил Владимир Путин. Откуда взялись эти данные (или лучше сказать — “разведданные”?) и для кого именно новость об израильском газе — проблема, премьер не уточнил. Зато подчеркнул, что “Голубой поток-2” предполагает поставки газа и в другие страны. Например, в Сирию, президент которой накануне всячески поддерживал Турцию в конфликте с Израилем…
Последний вопрос на этой пресс-конференции Путину задал киргизский журналист. Вернее, это был даже не вопрос, а крик души. “Новое правительство Киргизии никак не может выяснить отношения с базой “Манас”. Вы будете вышвыривать американцев из Средней Азии?! — требовательно спросил журналист. — Вы будете действовать?” Не преувеличу, если скажу, что таким тоном с премьером не разговаривали уже очень давно (а может, не разговаривали никогда). И таких прямолинейных вопросов он тоже давненько не слыхал. Поэтому нет ничего удивительного, что по мере того, как журналист спрашивал, брови Владимира Путина медленно ползли вверх, пока, наконец, не застыли в самой верхней точке. Справившись с собой, глава кабмина вежливо ответил, что решение о размещении базы находится исключительно в ведении властей Киргизии: “Как они решат, так и будет”. Однако эти слова вовсе не означали, что у премьера не чешутся руки “вышвырнуть американцев из Средней Азии”. Просто он в отличие от киргизского журналиста не всегда может позволить себе называть вещи своими именами.
Стамбул.
