14 марта был избран новый созыв Новосибирского горсовета. Это уже шестой состав депутатов, определяемый по итогам альтернативных выборов. А первый был избран аккурат 20 лет назад, на исходе перестройки.
При всех недостатках в своей деятельности первый демократический горсовет заложил многие важные традиции, развивавшиеся следующими депутатскими корпусами. Между событиями тех времен и нынешними можно провести немало параллелей. Так, завершившаяся кампания, в основном в связи с кризисом и, соответственно, уменьшением средств, используемых на выборы, ознаменовалась небывалым хождением многих кандидатов в народ.
Ты помнишь, как все начиналось?
А в 1990 году это было, пожалуй, единственным способом добиться расположения электората. Тем более что в округе было в среднем по семь тысяч избирателей, еще не укрывавшихся в своих квартирах за множеством дверей. Избирательного законодательства как такого тогда не было. Отсутствовали ставшие ныне привычными атрибуты избирательного процесса: сбор подписей в поддержку кандидатов, избирательные фонды, избиркомы, бдительно следящие за претендентами на мандаты, наблюдатели и т. д. Выдвинуться в горсовет можно было тремя способами: через общественные организации (КПСС, ВЛКСМ, профсоюзы и др.), от собраний трудовых коллективов и групп избирателей.
Автор этих строк, работавший тогда в одном из учебных заведений Дзержинки, решил двинуть в депутаты. Но в ходе собрания по итогам тайного голосования я и директор заведения набрали равное число голосов. В принципе, надо было переголосовать. Но такая неприкрытая демократия могла умалить авторитет руководителя. Возможно, поэтому решили никого не выдвигать… Однако аппетит приходит во время еды. Будучи членом горкома ВЛКСМ, где порядки в те времена были достаточно демократичные, на одном из пленумов услышал, что надо одобрить список кандидатов в горсовет от комсомола. Набрался наглости и предложил дополнить его своей персоной. Руководство горкома сначала опешило, но потом согласилось. Всего в моем округе было четыре кандидата, из которых двое работали на заводе «Электроагрегат». Но как же добиться расположения людей?
Агитация в подъездах
Каждый кандидат мог выпустить лишь одну (!) листовку тиражом в 500 экземпляров. А о чем в ней писать? Естественно, ни у меня, ни у большинства других кандидатов представления о том, как работает механизм городской власти, не было. Поэтому в тех предвыборных программах преобладал безудержный популизм: например, обещались жесточайший контроль за чиновниками и освобождение от работы лиц, допускающих бюрократизм, формализм и равнодушие к людям, ревизия льгот, привилегий и другое в том же духе.
Некоторые пункты той моей программы вызвали бы откровенное непонимание у нынешней молодежи. Такие, как создание общественных комитетов по распределению дефицитных товаров, контроль за распределением жилого фонда, обеспечение перевозки горожан служебными автобусами. А вот один пункт смотрится и сегодня более чем актуально — проведение референдумов по важнейшим вопросам жизни города. Нам, конечно, не угнаться за Швейцарией, где по любому поводу спрашивают мнение людей. Скажем, в начале марта там провели референдум о том, стоит ли вводить должность адвоката… для животных. Над этим можно, конечно, смеяться, но то, что у нас за 20 лет не было ни одного городского опроса, — печально…
Итак, листовок — 500, и этого было мало. Надо было другим способом достучаться до людей. Стал проводить встречи в подъездах, где растолковывал свою программу. Ряд так же радикально настроенных кандидатов объединились в предвыборных блок «Новая волна». Туда входили такие известные личности, как Алексей Мананников и Анатолий Манохин, баллотировавшиеся в российский парламент. Я блоку сочувствовал, но входить в него не стал.
Чтобы стать депутатом, надо было набрать в первом туре более 50% голосов или во втором простое большинство. Хорошая демократическая норма, от которой потом, к сожалению, отказались. Как ни старался, сначала набрал лишь 35%. Во второй тур, кроме меня, вышел один заводчанин, который, по сути говоря, ничего не делал. А люди за него голосовали, потому что свой, с того же предприятия. Кстати, такая привычка осталась у немалой части избирателей и по сей день. Пришлось действовать нестандартно: отправился агитировать по домам, построенным «Электроагрегатом». Люди удивлялись такой настырности. Но помогло!
До основанья мы разрушим…
Преемственности в нынешнем понимании, когда переизбирается большинство из предыдущего созыва, тогда не было и в помине. Численность горсовета в 1990 году уменьшилась с 500 депутатов до 150. Все они были новичками и горели желанием сделать все для улучшения жизни своих избирателей. Немалая часть из них была настроена весьма революционно. Одни были полны решимости сломать существовавшую систему власти, которая, по их мнению, была оплотом партократов и номенклатуры. Взамен они хотели создать новую, которая будет действовать исключительно на благо народа. Другие всячески стремились добиться независимости от чиновников.
Кадровые вопросы тогда решались в ходе митингов и бурных дискуссий. Сейчас же это происходит по-иному: путем поиска разумного компромисса и взаимовыгодных вариантов в ходе общения в кулуарах, на банкетах и в ресторанах.
Важным шагом первого горсовета было обновление руководства исполнительной власти, тогда именовавшейся горисполкомом. Для этого демократами было инициировано проведение открытого конкурса на должность председателя этого самого горисполкома. Удивительно, но любой новосибирец, имевший высшее образование, мог претендовать на пост градоначальника. Свои заявления подали девять смельчаков. Депутаты, возможно, из-за корпоративной солидарности, предпочли поддержать своего коллегу Олега Семченко. Он вовсе не спешил кардинально менять доставшуюся ему в наследство команду, но демократов уже невозможно было остановить.
Их натиск подогревался и тем, что параллельно проходил Съезд народных депутатов России, фактически из новых людей сформировавший правительство. Тогдашнему Совету было предоставлено право утверждать всех заместителей председателей горисполкома и руководителей структурных подразделений. Депутаты учинили строгий спрос со многих чиновников. Правда, необходимых знаний о принципах деятельности управленческих органов у них почти не было, поэтому соискателей постов зачастую оценивали с точки зрения прогрессивности их взглядов и даже… по внешности.
Жестко следили и за соблюдением принципов социальной справедливости, но они понимались весьма своеобразно. Например, не был утвержден в должности зампредседателя исполкома Петр Лапков, совершивший «страшное преступление» — помог купить дефицитную в то время дубленку своему зятю-афганцу.
Ныне горсовет не имеет права даже на согласование кандидатур на руководящие посты в мэрии. Устав Новосибирска, возможно, нуждается в корректировке по данному поводу. Может, стоило бы, как, например, кое-где за рубежом, вице-мэров и директоров департаментов не назначать с согласия депутатов, а перед утверждением в должности на профильных постоянных комиссиях выслушивать мнения народных избранников по поводу этой персоны, дать возможность задать вопросы претенденту на пост. Также стоит подумать и о предоставлении права Совету квалифицированным большинством выражать недоверие чиновнику, плохо выполняющему свои обязанности. Но это вовсе не должно означать его автоматической отставки, последнее слово надо оставить за градоначальником. Это бы еще сильнее укрепило сдерживание и противовесы в достаточно оптимальной нынешней модели «сильный Совет — сильный мэр».
На ошибках учатся?
Депутаты постперестроечного Совета активно вмешивались в оперативную деятельность исполкома, нередко выполняя за чиновников их работу. Такой кипучей деятельности способствовало и то, что значительное число народных избранников (в разное время от 10 до 15) работало на постоянной основе. Каких-либо контрольных органов в их распоряжении не было, поэтому все приходилось делать самим. Они активно проводили всевозможные проверки (нередко с выездом на место), выискивая тех, кто нарушал законы и решения Совета, необоснованно пользовался привилегиями и неправильно распоряжался бюджетными средствами и муниципальной собственностью.
Ныне же в этом отношении ситуация кардинально изменилась: основными направлениями деятельности депутатов являются нормотворчество и работа над бюджетом, а контрольную функцию в основном выполняет городская контрольно-счетная палата. На постоянной основе могут работать всего четверо (и этого вполне достаточно), зато имеется весьма солидный по числу работников аппарат.
Особенностью тогдашнего Совета было жесткое противостояние между различными фракциями. Следствием этого стало уменьшение посещаемости сессий и влияния на ситуацию в городе. Население стало весьма неоднозначно относиться к депутатам (на которых изначально возлагало большие надежды), постоянно спорившим между собой, причем нередко по абсолютно надуманным вопросам, не имевшим никакого отношения к городским нуждам. Памятна история, когда горсовет разделился надвое при обсуждении сепаратистских настроений в Прибалтике. Одни послали телеграмму Михаилу Горбачеву, а другие — Борису Ельцину. Депутаты последующих созывов извлекли из этого урок и предпочитают рассматривать исключительно местную проблематику, да и споры носят куда более цивилизованный характер.
К моменту окончания полномочий в октябре 1993 года профессионализм горсовета заметно вырос, отношения с управленцами стали более конструктивными. Хотя, конечно, у нынешних народных избранников экономических и юридических знаний намного больше. Так же, как и умений выстраивать взаимоотношения с избирателями на округе, постоянно информировать городское сообщество о своей работе. Но все это возникло не на пустом месте…
Справка «МК»
Для многих из состава первого постперестроечного Новосибирского горсовета депутатство послужило хорошим трамплином для дальнейшей работы. Одним удалось продвинуться вверх по карьерной лестнице, другие приобрели полезные умения, навыки, связи, позволившие им поменять сферу своей деятельности.
Трое бывших депутатов (Геннадий Бердов, Олег Гонжаров и Аркадий Янковский) в 1995 году были избраны в Госдуму, проработали там один созыв. Первый председатель горсовета Иван Индинок затем был мэром Новосибирска, потом два с лишним года трудился на посту губернатора, после чего занялся предпринимательской и общественной деятельностью. Ему было присвоено звание «Почетный житель Новосибирска». Хорошо известны в городе и двое других бывших руководителей горсовета: Юрий Бернадский возглавляет МАРП, а Петр Фисенко успешно трудится в качестве адвоката.
Андрей Филичев уже 10 лет работает заместителем губернатора. В обладминистрации трудятся еще пятеро экс-депутатов: директора департаментов Василий Кривощеков и Владимир Степанов, в среднем управленческом звене — Виолетта Балышева, Нина Нечаева, Тимур Ханов. Длительное время вице-губернатором был Владимир Нехорошков, ныне — проректор СГУПС. Заместителем мэра работает Владимир Шумилов, в городской администрации трудится Валерий Волошин, там же работали Владимир Герингер и Борис Потапович. Сергей Тюренков возглавляет научно-производственный центр по сохранению историко-культурного наследия Новосибирской области, а Леонид Зотов — МУ «Горфонтан».
Самыми опытными депутатами облсовета являются выходцы из горсовета Геннадий Бессонов (на прошедших выборах пытавшийся вернуться в городской парламент, но незадолго до голосования снявший свою кандидатуру) и Сергей Ковалев. Определенное время там заседал и Сергей Алексеев. Спустя 12 лет после роспуска горсовета, в 2005 году, вновь попал в депутаты Виктор Козодой.
Кое-кто из экс-депутатов перебрался на постоянное место жительства за границу. Среди них — один из известных в начале 90-х годов демократов Сергей Руденко, проживающий в Новой Зеландии. Ряд бывших горсоветовцев занимается бизнесом: Сергей Алексеев, Константин Железнов, Павел Зима, Юрий Кувшинов, Владимир Мишин, Олег Семченко и др.
Несколько из первых демократических депутатов посвятили себя журналистике и массовым коммуникациям — Александр Беседин, Андрей Лаврушенко, Михаил Санников, Александр Демченко и Дмитрий Пучкин. Двое последних трудятся в «МК».
