Сообщение о том, что курс теории вероятности у нашей группы в Институте стали и сплавов будет читать Дмитрий Шпаро, мы восприняли одобрительным гулом.
Суперпопулярный полярник, путешественник, покоривший на лыжах Северный полюс, он представлялся нам одним из героев Джека Лондона. Этаким мужественным, волевым, небрежным бродягой в растянутом свитере из «Белого безмолвия», не знающим пощады ни к себе, ни к другим. А на семинар пришел высокий, бесконечно обаятельный, собранный и скромный человек в деловом костюме. И никакого пафоса первопроходца. Объяснял материал доходчиво, с толком. За десять минут до окончания занятий по нашей просьбе рассказывал о Крайнем Севере. О крае, где триста дней в году не проглядывает сквозь бурю солнце, а средняя годовая температура минус 4 градуса. Где машины не стоят на месте больше пятнадцати минут — «подмерзают мосты». Где механики меняют двигатель на «Ан—12» при 47 градусах мороза, а у зимовщиков в домах вместо кошек живут горностаи!
Я помнила рассказы о полярном солнце, цветущей тундре, бакланах, что появляются с первыми проталинами вместо ласточек. Поэтому, придя на интервью, не спрашивала, «зачем Дмитрию Шпаро этот Север».
Впрочем, наделенный тонким юмором, он мог отбрить шутя дотошного писаку, цитируя одного из английских путешественников: «Иду, чтобы не видеть и не слышать людей, которые спрашивают: зачем?».
Отправной точкой его северной одиссеи стал школьный поход. Московский мальчишка, выросший на Пятницкой, победитель олимпиад по математике, отправился летом пешком к озеру Селигер. Учитель переживал, что подростку досталась слишком большая ноша. Он же, 13—летний пацан, понял: ему нравится нести тяжелый рюкзак.
Дмитрий в
— В 68—м мы прошли пешком от Воркуты до Карского моря, — рассказывает Дмитрий Шпаро. — Понятия «бесконечность» и «беспредельность» там приобрели реалистический смысл. Увидев Карское море, обалдели, и началась у нас жизнь полярная.
Это была другая планета — с изумрудными изломами ледников и синими тенями в трещинах. Возвращаясь каждый раз в Москву, Дмитрий Шпаро понимал: Север зовет.
«Сжигайте за собой мосты!»
— В свое время Нансен, который первым пересек с товарищами Гренландию, говорил: «Сжигайте за собой мосты! Тогда вы осуществите вашу победу». В каком—то смысле так и нужно делать, нужно стартовать. Когда ты стартуешь, уже все более-менее зависит только от тебя.
В 73—м семь лыжников рвались к полюсу. Их не пускали — на секретариате ЦК КПСС решили: нецелесообразно. Они продолжали тренироваться. Бегали на лыжах в Подмосковье, в рюкзаках за плечами — канистры с водой. Тот самый «невозможный» вес — полцентнера, который придется тащить к полюсу.
Через 6 лет, в 79—м, они все—таки стояли на «макушке» Земли. Начальник экспедиции Дмитрий Шпаро, радист Анатолий Мельников, завхоз Владимир Леденев, научный руководитель Юра Хмелевский, штурман Владимир Рахманов, завхоз Василий Шишкарев и врач Вадим Давыдов. Позади был
В 86—м группа под руководством Дмитрия Шпаро полярной ночью прошла от одной дрейфующей станции СП-26 до другой — СП-27. Опять были торосы, разводья, ледяная купель. А температура — до 50 градусов мороза. Никто не избежал тогда обморожений, причем четверо — довольно серьезных. Одному из радистов пришлось уже в Москве ампутировать два пальца на ноге.
Через два года они прошли на лыжах путь через Ледовитый океан: от острова Комсомолец через Северный полюс — в Канаду. Без нарт, без собачьих упряжек — только рюкзаки за плечами. Финишировали на острове Элсмир, в архипелаге Королевы Елизаветы.
— Романтики в походах малая доля, в основном это тяжелая и упорная работа, — говорит Дмитрий Шпаро. Путешественник вспоминает, как с сыном Матвеем они шли в 1998 году через Берингов пролив. Ночью к ним в палатку пришел медведь. Дмитрий с лохматой мордой столкнулся буквально нос к носу. Матвей выстрелил два раза подряд. Отец был уверен, что он стрелял на поражение. Нет, специально задрал ружье. Пули прошли выше зверя. Гуманист.
Их сильно мотало ветром, и вместо запланированных 12 дней они шли 20, урезали рацион в два раза. По льдам они прошли, если считать по прямой, 300 км.
Наконец показался американский берег, их сопровождал самолет береговой охраны. Летчик растрогал Дмитрия и Матвея Шпаро, сбросив им вниз свой нехитрый ланч: хлеб с маслом, сок, морковку. На Аляске героев принимали в городке с чудесным названием, которое переводится как «Точка надежды».
— Жителей особо радовало, что это была семейная экспедиция — отец бородатый и сын бородатый. Эскимосы танцевали для нас, приготовили угощения. Предложили похлебку из мяса белого медведя. Следом принесли поднос с чрезвычайно красивой морошкой. Ягоды прямо янтарные, залитые каким-то соусом, будто лакированные. А я обожаю морошку. С большой охотой пробую ее и... едва не выплевываю. Ягода была залита то ли рыбьим, то ли тюленьим жиром. От главного деликатеса нам пришлось отказаться.
Таймырская заначка
Дмитрию Шпаро мало было самому путешествовать — он задался целью открыть новый мир для людей с ограниченными возможностями. В Карелии он организовал лагерь, где по горным рекам стали сплавляться дети из коррекционных школ: подростки с плохим слухом и зрением, с нетяжелой формой ДЦП. Шпаро был уверен: «Если нет медицинских противопоказаний, то дети-инвалиды прекрасно могут путешествовать».
Никто не верил, что кавказскую вершину Казбек (5047 м) покорят люди, прикованные к инвалидным коляскам. А они поднялись. У них был весь мир на ладони. В 97—м команда, состоявшая из слепого, глухих, людей без ноги или руки поднялась на Килиманджаро (5875 м). Летом 2002 года совместная команда здоровых и инвалидов с травмой позвоночника поднялась на приполярный пик Мак-Кинли (6194 м) — высшую точку Северной Америки.
Несколько лет назад с подачи Дмитрия Шпаро я отведала шоколад и консервы из знаменитого склада полярника Эдуарда Толля, 104 года хранившиеся в вечной мерзлоте на мысе Депо полуострова Таймыр.
«В начале прошлого века еще не родилась моя бабушка», — думала я, зачерпывая ложкой щи, которым больше ста лет. На желтом боку жестяной банки читала: «Пищевые консервы для войск. Щи с мясом и кашею. Порция на обед. Вес 1 фунт 70 золотников. Фабрика пищевых консервов Ф.Азибер в С.-Петербурге».
Эту партию «исторических» консервов доставили в Москву члены совместной экспедиции клуба «Приключение» Дмитрия и Матвея Шпаро совместно с Федеральным агентством по госрезервам и Российской академии сельхознаук.
— Ешь смелее, продукты прошли микробиологическое исследование, — нахваливал похлебку путешественник Дмитрий Шпаро.
Склад они обнаружили в
На ледокол члены экспедиции привезли десяток тщательно перевязанных сухарей и ящик — жестяной куб весом 6 килограммов — с геркулесом. Осмотрев «клад», моряки остались разочарованными... С самого начала на ледоколе ходила легенда, что Толль закопал вместе с продуктами несколько бутылок первосортного коньяка. Для наших четверых ребят-кладоискателей приготовили на ледоколе баню — на вывешенном плакате было выведено: «С легким паром!», на обратной стороне чернела надпись: «Где коньячище?». «Позже, где бы мы ни говорили, что не было у Толля заложено алкоголя, нам никто не верил», — смеется Дмитрий Шпаро.
«Пусть ваш огонь не имеет конца»
Совместные экспедиции, парашютные прыжки на Северный полюс, кругосветный автопробег на «ЗИЛах». Поиски следов экспедиций, пропавших в Северном Ледовитом океане. Зимовье Фритьофа Нансена, могила Витуса Беринга на Командорских островах, место гибели Георгия Седова... В его жизни было немало сложнейших переходов с рюкзаком весом в 52 килограмма, неуютные холодные стоянки, непредвиденные опасные ситуации... Но это и было счастье.
У Дмитрия Шпаро обостренное чувство справедливости. В редкие свободные часы он пишет сейчас книгу об американском судовом враче Фредерике Альберте Куке, кто первым в 1908 году достиг Северного полюса. Славу первооткрывателя у него отобрал состоятельный и влиятельный капитан Роберт Пири. С его подачи Кук почти на 15 лет был заточен в тюрьму, объявлен сумасшедшим. Дмитрий Шпаро, исследовав большое количество архивных материалов, решил восстановить доброе имя полярника.
Эвенки в день рождения желают своим сородичам: «Того дугэе ачин» — «Пусть ваш огонь не имеет конца». То есть разожженный тобою очаг пусть поддержат твои дети, а потом внуки и правнуки. И так бесконечно. Мы присоединяемся к пожеланию: пусть ваша жизнь, Дмитрий, продолжится — огонь будет гореть вечно.
