Первой по видеосвязи из Басманного суда на процессе выступила редактор телеканала «Россия» Светлана Селиванова, которая в прошлом году возглавляла отдел стран СНГ. С погибшими журналистами она не была знакома лично, а в последний раз связывалась с ними накануне их смерти в 12.45 17 июня 2014 года. Тогда Корнелюк сообщил ей, что не сможет вовремя отправить видеосюжет, так как находится на линии фронта. О том, что через несколько минут журналисты погибли, она узнала от коллег. В подтверждение ее слов были приведены детализация звонков и копия смс-переписки.
В допросе свидетельницы адвокаты отдали первую скрипку своей подзащитной. Прежде всего Савченко интересовало, проходили ли журналисты медкомиссию перед отправкой на Донбасс, давно ли они занимались военной тематикой и так далее. Селиванова сказала, что не в курсе таких подробностей, и обвиняемая сделала вывод, что на ВГТРК любой журналист может стать военным корреспондентом.
При этом Савченко заявила, что вообще никакой бомбежки Металлиста не было, а взрывчатку «могли подделать». «Кто мог отправить журналистов на смерть?» — задалась риторическим вопросом украинка, когда допрос свидетеля уже завершился.
Следующим на связь из Москва вышел Константин Гордеев, член Общественной палаты подмосковного Жуковского, который летом прошлого года возил в Изварино гуманитарную помощь. По его словам, в сентябре в российском Донецк к нему подошел неизвестный ополченец и попросил отвезти сверток с пластиковыми картами и блокнотными листами следователю Дмитрию Маньшину, который вел дело украинской летчицы. Содержимое касалось Савченко, но Гордеев решил не задавать лишних вопросов и просто сделал то, что ему сказали. То есть неизвестно, откуда взялся сверток, почему ополченец не мог отвезти его сам и так далее.
Затем, и вновь по видеосвязи из Москвы, перед судом выступил заместитель главного оператора телеканала «Вести» Константин Мучник. Он рассказал, что в Россию вещи Волошина и Корнелюка привез кинооператор Первого канала Роман Хроленко, который жил с ними в одном отеле.
Свидетель отметил, что журналисты ВГТРК всегда получали бронежилеты и каски (которых среди вещей убитых не оказалось), а также инструкции о том, как вести себя в зоне боевых действий. При этом Мучник подчеркнул, что у журналистов телеканала была международная аккредитация, но разрешения на работу от украинских властей у них вполне могло не быть.
Вслед за ним на связь с российским Донецком вышел сам Хроленко. Он вспомнил, что предостерегал Волошина от поездки в Металлист, так как там шли ожесточенные бои. Но он не послушал и поехал снимать какой-то снаряд, который застрял в стене одного из домов поселка. Примерно через полчаса после их расставания свидетелю позвонил один из коллег и сообщил о смерти сотрудников ВГТРК. Подъехав на место трагедии, он пытался понять, что случилось... «Я быстро собрал то, что осталось от Антона... В кустах был найден рюкзак Корнелюка», — заключил Хроленко.
«А что они (Волошин и Корнелюк) вообще делали на территории Луганской области? Может, они там воевали и так же стреляли в меня?!» — закричала сидящая в клетке Савченко. Адвокат Марк Фейгин поддержал свою подзащитную: «Возможно, они вместе с ополченцами выполняли иные функции — не профессиональные. Возможно, они были ополченцами».
На момент написания статьи заседания суда еще не завершилось.
